Кювет

Вспорхнёт, как бабочка зари,
твоих ресниц усталый отзвук,
и облака-поводыри,
разбавив померанцем воздух,

на верность присягнут закату.
Сквозь чёрно-белый дым ветвей,
вскрыв запоздалых встреч глиссандо,
проступит полдень фонарей –

ты вскользь помашешь маякам,
что льют янтарь в прибой метели;
ключ упадёт в родник замка,
обрызгав тишину за дверью.

Сорвётся, бабочкой зари,
с ресниц пастозный сонный ветер;
душа скучна, как трижды три,
но, скуки ради, и бессмертна.

Химера...

Сидим в кювете, как бомжи, мозоли,
ссадины, занозы, как роз шипы, как
те морозы, что предстоит ещё прожить,
квартиру тоже отобрали, пустили под
откос, печали, расправив, крылья поле-
тали, а приземлились, караван, что
между городом в пустыне, мираж увидев,
и колодцем, застыл, и потерял, тот остов,
то основание, прироста, а «бред», ведений.
он родИт, бредовые те изысканья, раскаянья,
не возродит, а трепет и твои рыданья,
о чём же я? о новизне, которая родится
снова, из нечего, того...

А глаза нет, кювет засыпан, а песня льётся,
не усыплен и не убит пиит, струится, да только
мимо, вот беда, а впрочем, ладно, ерунда, не
в этом дело, в междустрочье, проблема , и пройдя
фарватер, в открытом море утонуть? иль за орех
схватится, рьяно, ах да разбит, тогда за шар,
или за круг спасенья, а впрочем, где твоё уменье?
а, что пропало, или нет? отсутствие не значит
плохо, и время так с тобой жестоко, или добро
причина в чём? против течения плывём?

По дороге домой понимаешь, как ты одинока,
Лучезарные окна чужие не дарят свой свет,
А машина несется стрелой, и слова так жестоко
Грудь пронзили копьем, жизнь слетела в дорожный кювет.

Снег метет за окном, и пустынная стелет дорога,
Пролагая мне путь от себя вновь к самой же себе,
Как была я добра и чужую носила тревогу,
Почему же одна я осталась в кромешной беде?

И спешить теперь незачем мне к ожидающим людям,
Все дома позакрылись давно на железный засов,
Мы родными останемся...

Судьбу на ниточку, держал, или она его за ухо,
да что ты брось, устал братуха, подвешенным
брести;…… усилье наизнанку, а может вилы в
бок, приманка, проглочена, или сорвёт, и церу-
кал не подойдёт и не поможет танца вой и попуас
или миклуха не пропоёт тебе на ухо, того, чего
услышать рад, а тормоз с газом перепутал, в кювете
будешь, брюхом вверх, или получишь на орех?

Интеллегентность для себя,
Другим - застенчивость улитка.
Зачем смысл чувств для колобка,
Фругменту золотого слитка?
2004-04-15 11:36:40

dlden:
Что другим, что себе –
То из области разума…
Смысл меж пальцев песком утечет
Золотым или кварцевым
Но всегда в недосказанном
Область чувств, потерявшая счет.
2004-04-15 12:03:13

Artur:
Неизбежность сквозит в пессимизме этическом,
Что до слов красоты, успевают всегда,
Литераторы ловкие, словесники шустрые.
Да, правда там есть...

По обе стороны дороги,
Пугает нас бедой кювет.
Путь к торопыгам очень строгий,
К ним снисхождения в нём нет.

На скоростях больших контроль,
Нельзя над чувствами терять.
Его утрата кровь и боль,
В кювете крахом может дать.

Ритм жизни стал быстрей — спешим,
Всю жизнь боимся опоздать.
А если вдруг в кювет слетим,
Назад торопимся попасть.

Огородив наш мир кюветом,
Живём полоскою пути.
Гордимся скоростью, а светом,
Считаем фар луч впереди.

На Путь, даётся время Небом,
Но чем...

Сипит с усмешкою судьба:
«Вперед! Смешон и жалок враг
...............................................твой».
Все громче крики и стрельба
И ты бежишь, отбросив страх
.................................................свой.

Вперед! Туда, где все сильней
В ночи трассирующих пуль
.................................................град.
Все пристальнее и мрачней
Становится твоей судьбы
..............................................взгляд.

Вперед! Туда, где ярок свет,
Где сладок так...

Я так хочу сказать - прости,
Но затеряется в толпе
Мой голос. Умерших пути
Хребет разрезали судьбе.
Я в снимках пожелтевших лет
Увидел больше, чем дано:
Жизнь, соскользнувшую в кювет,
В тоску открытое окно,
Ворону, рвущуюся в высь,
Орла, парящего в высях.
Кошмар, прошу тебя, не снись -
А сны по-прежнему грозят,
И високосен каждый год,
И кровь желает видеть свет,
И раскаленным утюгом
Дорожный светится кювет.
Я весь проклятьями обшит,
Мне порча облегчает дух,
И лишь в полуночной...

Не каждый умеет петь,
Не каждому дано яблоком
Падать к чужим ногам.

Сие есть самая великая исповедь,
Которой исповедуется хулиган.

Я нарочно иду нечёсаным,
С головой, как керосиновая лампа, на плечах.
Ваших душ безлиственную осень
Мне нравится в потёмках освещать.
Мне нравится, когда каменья брани
Летят в меня, как град рыгающей грозы.
Я только крепче жму тогда руками
Моих волос качнувшийся пузырь.

Так хорошо тогда мне вспоминать
Заросший пруд и хриплый звон...