Кровавый

А в сонном королевстве вновь конфликт:
За нефть, за власть на белом свете кипиш.
И пОд воду опять уходит Китеж,
И чьи-то руки кинотрюки вмиг
Монтируют. Кровавых клипов кипы
Идут вразлёт, в разнос, и по рукам...
За нал - навалы на развалах "липы".
И резонанс... И люд честной во гневе...
Аля-улю! Ату! Вселенский гам:
"Айда на площадь, вдарим по рогам!"
Смерть плоть полоть с улыбкой королевы
Идёт на пажить жизни. Оптом, врозь
Святою простотой торгуют бойко,
Командуют: попой-ка! И...

Ты много в жизни повидал,
О многом в жизни ты пропел.
Но людям ты не всё сказал:
Фортуны нить ты оборвал.
Аккордов тяжкое звучанье
Рождает слезы на глазах.
В ответ ты слышишь лишь молчанье
Цветков кровавых на губах.
Земля хранит твои осколки
В шкатулке, в форме сердца та…
Фанат дрожит, как те иголки,
Что раньше ты колол в рукав.
Но память будет жить всегда,
Как вечно будет жить искусство.
Хранят все песни те уста,
Кому ломают зубы с хрустом.
Фортуны нить ты оборвал;
Рок движет...

Вся грязь, вся кровь и боль стекла сюда
С ночного срама оргий каменного города
Здесь, на арене, правило заведено одно
Никто не выйдет, Тартар заберет свое

Нет сил не замечать гомон толпы
Слух раздирающий, исчадье темноты
Улыбок падших женской красоты
Толкающих бойца во смертные миры

Беснуются трибуны, Колизей смердит
Кроваво зрелище, главенствует Аид
Бойцы напряжены, им ненавистен враг
Не тот, который рядом, тот, в шатрах

Восторгом ужаса наполнены сердца
Раздался вопль...

На рассвете землисто-ягодном,
В затуманенном пекле холода,
Солнце выкатило глазные яблоки
На лесные горбатые копья.

Как белье, простирало ветром,
Облака, до пружины судорг,
Холодеющим потом рассвета
Набухали холмов бледных груди.

И лебяжьей росой душило,
Свежесть света брела бродягой,
На стекле речных глаз застыла
Погребенная ливнем коряга.

На рассвете, увядшем в дыме
Одиноких полей и пашен,
Как кровавой слезой рябины,
Расписалась душа за пропащих.

Беззащитная любовь
вонзила в него
свои коготки
кровавые клыки
и разорвала его
всего
на куски.

Он предлагал ей
руку и сердце
она согласилась
отгрызла руку
вырвала сердце
вскрыла череп
и выжрала мозг.

И всё не напрасно
любовь прекрасна
да-да
он сам в этом убедился.

Четыре минуты назад
Я смотрел, как ползут без конца
Чьи-то немые тени
С усталыми, грустными лицами.
А после, проснувшись, вспомнил,
Что нет у меня лица.
Мы ведь сдаем их каптеру
Перед выходом на позиции.

Бруствер прогнил.
Ноют к дождю позвонки.
Какой уж тут к черту Кант
С его метафизикой нравов.
Фельдфебель пролаял хрипло:
«Примкнуть штыки!»
Мы нюхом чуем:
Будет стремительно и кроваво.

А дальше – последний рывок,
Боль охватит кольцом,
Сквозь лазареты в ад
Ляжет дорога...

Старый век свое отвоевал,
Уступая место молодому.
Заняла жизнь новый пьедестал,
Люди в мире любят по-другому.

Век оставил след кровавых войн,
Только солнце не испепелилось
И зовет всех нас на новый бой,
Но зачем? Скажите мне на милость!

Солнце светит ярким фонарем,
Дарит людям радость созиданья,
Но подметил я, что мы живем
Только нами созданным страданьем.

Октябрь 1998

Как в сказке прошлой, в жизни началось все с адского огня
Огня, который вырывался к свету, человечество к себе маня
Который вырывался, будто бы из пасти темного дракона
Предчувствуя свободу светлого, но позабытого в аду закона

Но сказки учат не тому, что жадные драконы существуют
Познания как победить и как поддаться сказки чередуют
Не исключеньем и наша сказка, излагает простоту вранья
Вскрывает смысл жизни человеческой сквозь тлен небытия

Давным-давно космическое полутело под...

Пробивается трепетный стих
Средь попсы удушающей гнили.
Что ж ты, Муромец, скорбно притих,
Или вороги дух надломили?

В страстотерпной судьбе мужика
Бог страданья, как видно, утроил.
Богатырь отдыхает пока,
Но гусляр уже струны настроил.

Меч возьмёшь иль с камнями суму –
Для победы в войне безразлично.
И ещё неизвестно, кому
Больше слава героя прилична.

Босяки мы и есть босяки,
И в калашном ряду нам не место.
Под плетьми от бандитской руки
Бурно всходит кровавое тесто…

Зарделась бледная земля,
изогнулась и рванулась,
и столб огня из недр своих, бушуя, извлекла!
И в огненную черепаху превратилась,
несущую на панцире диск солнца.
Свинцовый океан огня с небес пролился,
стихия радия светила погасила.
Клубился едкий мрак,
стонала черная земля,
но сквозь туман молочный
в видениях нам Тонкий Город проявился.
В спокойствии прозрачных храмов Дух обнажился.
И Духа Ткач нам невесомую реальность создавал,
где души поднялись с земли и заняли законные места...