Край кудрявых тополей

Осень. Небо посерело,
Дождь рыдает за окном.
Тучи рвёт остервенело
Молния, грохочет гром.

В сердце тоже не порядок
На Душе лавина слёз,
Только сон наивно-сладок –
В жизни пасмурный прогноз.

Сердце так дрожит от боли,
Как листва у тополей,
Мне насыпал в рану соли
Тот, кто в мире всех нужней.

Слёзы боли и обиды
Не похожи на дожди,
Ведь они из крови сшиты,
Из осколочков Души….

Улыбнулась солнышком, подмигнула облачком,
Подразнив туманами, ветром и дождем.
Разлилась свирелями, заплясала красками,
Старый сад украсила девственным листом.

Разогнав уныние, заискрилась радугой,
Шелк покровов ласковый содрала с полей,
Костерки желания разожгла украдкою,
Улетела с пухом стройных тополей

Дорожите счастьем, дорожите!
Дорожите счастьем, дорожите!
Замечайте, радуйтесь, берите
Радуги, рассветы, звезды глаз –
Это все для вас, для вас, для вас.

Услыхали трепетное слово –
Радуйтесь. Не требуйте второго.
Не гоните время. Ни к чему.
Радуйтесь вот этому, ему!

Сколько песне суждено продлиться?
Все ли в мире может повториться?
Лист в ручье, снегирь, над кручей вяз...
Разве это будет тыщу раз!

На бульваре освещают вечер
Тополей пылающие свечи.
Радуйтесь...

Бескрайне-серое небо
Устало осенью дышит.
Некстати дождик нелепо
Забарабанил по крыше.

Озябший голубь рассержен,
Забыт, несчастен, взъерошен;
Последний лист тополь держит,
Но через миг и он сброшен.

Растут холодные лужи,
Не успевая исчезнуть, -
Дождь смело осени служит
Бесцельно, вечно и честно…

Померкли свечи, утихли звуки,
Луна заснула, сверкают звезды.
Сижу один я в потемках кухни,
Шуршанье где-то залетной крохи.

Весь мир по паре - олени, зайцы,
Букашка даже гуляет с другом.
А я сижу, один как тополь
В общаге ТИХМа посреди кухни.

Минуты тихо уходят в небо.
Они так лихо считают жизнь мне.
Душа спокойна, мыслей уж нету,
Сердцебиенье в спокойном ритме.

Наверно много людей на свете
Отдали много чего из жизни,
Чтоб так вот, просто, сидеть на кухне,
И так, чтоб сердце...

Воспоминания в утиль
Не сдашь, не бросишь их на полке:
На самолетике в Эртиль
Мы прилетали... На двухколке

В Красноармейский вез нас дед,
Петр Николаич Остроухов.
В поселке том на белый свет
Я и пришла... Часок потпрукав,

И «дарвалдаями» звеня –
(Степь открывалась панорамой) --
Дед-конюх привозил меня
Торжественно в поселок с мамой.

Поселок наш не знаменит.
Эртиль известней ненамного.
Здесь «графский» сахзавод стоит,
А из Воронежа дорога

В усадьбу графа – двести верст...

Мне с неба не достать,
Всех удаленных звезд,
Лучом луны не заблистать,
Не удивить тебя в серьез.

Мне не сгореть свечой,
Даря тепло и свет,
Тебя мне не назвать родной,
Не уберечь от падающих планет.

Мне ветром шелестеть,
Осталось в кронах тополей,
Закатом алым вечереть,
Ложась на ветви зеленью елей.

Мне воздух наполнять,
Лишь суждено цветением миндаля,
И вечер ночью обновлять,
Молчать, тебя любя.

Слушайте!
Это мы
говорим.
Мертвые.
Мы.
Слушайте!
Это мы
говорим.
Оттуда.
Из тьмы.
Слушайте!
Распахните глаза.
Слушайте до конца.
Это мы
говорим,
мертвые.
Стучимся
в ваши
сердца...

Не пугайтесь!
Однажды
мы вас потревожим во сне.
Над полями
свои голоса пронесем в тишине.
Мы забыли,
как пахнут цветы.
Как шумят тополя.
Мы и землю
забыли.
Какой она стала,
земля?
Как там птицы?
Поют на земле
без нас?
Как черешни?
Цветут на земле
без нас?
Как светлеет...

Мы его руками били,
Били мы его ногой.
Он без видимых усилий
Подставлял свой бок тугой.

Он отскакивал от стенок,
Запятнав известки мел,
Да и сам менял оттенок,
Но удары все терпел.

Он допрыгивал до неба,
Пух сбивая с тополей,
И потом, не сбросив темпа,
Вновь кружился по земле.

В куртке кожаной, накачан,
Непослушный словно ртуть,
Это был футбольный мячик.
Хочешь? Тоже можешь пнуть.
16.12.06

Чистопрудный - лебеди,
Лодочки у берега,
Тополь, пух роняющий,
Ароматы лип.
Все скамейки заняты,
Свет и тень поделены.
И в дрожащем мареве
Яркий солнца нимб.
И жара, убитая
Кондиционерами,
Распалясь, безумствует
В скверах и садах.
Город задыхается -
Май шагает яростно,
Отдаваясь грохотом
В наших головах.