Красные линии

Вы мне завещаны, Единственность моя.
Как рукопись, возвращено нам тело,
Где трещинкою откровение строки -
Граница, за которой нет предела.
Где пишется обратный знак,
Как письма от сошедшего с ума,
Нет, я не строки, я их тетива
Наполовину сказанного слова.
Сожги словарь, навязанный толпой,
Отлитое в звучанье, умирает.
Найди одно (оно всего одно) -
То слово, что не убивает.
Сквозь соль всех непосильных слёз
В осенних парках весом в золотое,
Бог ничего тебе не уготовил,
Он просто...

Сказать, что снег бел, как бумага,
Банально - он хамелеон.
Не надо быть всесильным магом,
Чтоб изменился цветом он.

Как просто белый сделать пёстрым,
Как просто чистый замарать;
Так синева спадает просто
С небес - чернилами в тетрадь.

Синеет снег с приходом ночи,
Под утро голубеет вновь,
И часто жёлт от многоточий,
Безграмотных однако, псов.

Его заря окрасит нежно
В чуть розоватые тона,
Но днём линяет неизбежно,
Чтоб возвратилась белизна.

Когда весною снег последний...

Скажи мне, кто учил тебя сводить с ума
Восторженностью чистого вопроса
О том, что лук и что такое тетива,
Мне в грудь стрелой влетевшая весна...
В архитектонике, где стебли - шелест рук,
Скользящий глубже, выше, смертно дальше,
Где долго длинный полыхает звук,
Распахнутый на эшафоте клавиш.
Мы разберемся в титрах, в прописях зари,
Летя в стихи и долгое признанье,
В то равновесие, где мы легки,
Где слух направлен в ток исповедальный.
Ущербной вещью суеты модель...
Аорта...

Я поцелую тебя на той стороне огня.


Вновь в поэтическом чистилище апрель,
Сезон, когда строку пьют лунные миноры,
В чернёных клювах золотые розы
В порезах строф у белых фонарей.
Ребро и глина, глиною в руках,
Где строчку Феб вновь выдержит сквозную,
Там, где завернут черный свиток в красный лист,
И музыка распята поцелуем.
О, ты, мой целовальный стих,
Слёз списанных исписаны пробелы,
Чтоб знать любовь, мир нужно полюбить,
От простоты до опустевшей скверны.
Где бритвой по...

Не вспоминай не надо, («навсегда?»)
и день прошедший («ерунда?») копилка точек
обошедших, и тесен мир, (с)(т)ебя нашедших
и потерявших лишь на миг, как звука тень
как эха крик, набору пасмурного слова («и нет и
есть»), тебе улова не сохранить, не потерять,
лишь крик в ночи, («по фене?») б….
***
(или его перемещающейся природе, туману
обволакивающему всё вокруг, как дыму,
сваленных жёлтых, красных, коричневых и золотых
осенних листьев, в кучи, и подожжённых дворником,
в фартуке и с...

Я помню маки твоих губ,
Тень столетнего ветра,
Где соловей снова вздрогнет,
Умоляя тонкость наших молчаний заговорить...
«Скажи ...» - шепчут глаза.
Скажи кому-нибудь, что я здесь.
Скажи, что на земле остались еще два сумасшедших,
Которые хотят научиться летать.
Мы не повредим тишину,
Нежно лаская слёзы заканчивающегося времени листопада...
Они еще не написаны....мы еще только носим их в себе...
Помнишь предисловие к ним - «Здравствуй»...

Красные чернила на моих губах расскажут...

Сердце степи погремушкой поёт:
«Попробуй, как заканчивается и как начинается жизнь», -
произносит она поцелуем...
И поля, располосованные плетью её хана,
распусКаются маками...
Сплетаются языки, тела и тени...
Она прикрывает голос рукой,
И пламя, восходящее к кончикам её пальцев,
обретает натяжение.
Красные печати на белом ветру
Цитируют ритуалы близости,
Перемешивают акценты
И смотрят, как огонь перемещает нас по ветру.
Бока зверя, плененного ногами,
Где ковыль обезумевшей лирой...

И во мне расцвела её весна...
И осень во мне повзрослела вместе с ней...
Кто-то подбросил в небо ту смелость откровенности,
Что птицы называют полётом.

Звенящих линий набросок...
В саду нашего происхождения мы станем «обителью богов».
Я отдал месту нашей встречи ничей цветок,
Я поместил тебя в строку прикосновения,
В шепот, который оставила ты там,
Где розы сбегали с твоих рук, и лепестки касались пальцев...
Это были пальцы демона или ангела?!

Одолжи мне слухи о свечении...

Я касаюсь губами лепестка;
Он - плоть,
Он - Ева Первой Воды,
Он - чакона первой бабочки.

/плоть/
Двигаться по краю невидимого кинжала
в роскошь чувств...
Нам предложили прожить одно сердце и одну смерть
на всю хранящуюся в нас нежность.
Нам предложили прожить музыку чернил,
звучащую на плодородной стороне бумаги,
на той - более обнаженной, более чувственной...
Великая традиция голоса,
Да прости мое тело, и дай мне слово,
чтобы я смог рассказать Любовь.
Я следую за тобой со...

Открою ночь на краешке губы,
Вкусив помады красной от смущенья.
Твоей любви вкус мною не забыт,
Но всё равно прощу сейчас прощенья.

Не навещал так часто, как хотел,
Забыл слова, которые ласкают.
Я без тебя живу, как в пустоте,
Моя душа не дом, а мастерская.

Целую пальцы, гладкие, как шёлк,
И вспоминаю линии ладоней.
В твоих объятьях было хорошо,
А океан любви твоей бездонен.

Простишь ли ты меня на этот раз,
Не знаю сам, нежнее обнимая.
Ну, намекни, хотя бы блеском глаз,
И мы...