Ключи украдкой

Раннее утро. Транспорт полон до отказа.
От лиц раскрашенных студенточек рябит,
И как-то, рядышком, заметила не сразу
Какая женщина тихонечко сидит.

Лет шестьдесят, а может семьдесят, не знаю.
Морщины мимикой не оправдать давно.
Я замерла, украдкой, наблюдая,
Но чем-то нравится она мне все равно!

Вгляделась, многое хранят в себе морщинки,
Усмешки губ, а в уголочке глаз
Текли, как видно, не единожды слезинки,
А здесь читается, сердилась много раз.

Безмерной радости следы...

Что же, друг мой, вздумал ты болеть?
Уж в уме ли ты, как прежде, здравом?
Ты имеешь право умереть,
Но болеть ты не имеешь права!

Словно людям нет других забот,
Как, сойдясь, внимать твоей печали…
Ведь и без тебя своих хлопот
Каждый обирается едва ли!

А умрёшь – так на тебя суда
Не найти… Искать никто не станет!
Только с неба скатится звезда,
Только имя в Лету тихо канет…

Что же, друг мой, вздумал ты болеть?
Уж в уме ли ты, как прежде, здравом?
Ты имеешь право...

На углу тебя встретив,
Я пройду не спеша,
Словно только заметив,
а внутри - трепеща....
Прохожу я с тетрадкой,
Шелестит слой страниц...
А ты смотришь украдкой
Из под черных ресниц

«Печаль моя жирна» как муха,
Как стрекоза, стрекочет над травой,
И волк, что затянул протяжный вой,
Главу задрав, и вспомнив о былом,
Морозе и голодном брюхе,
О той большой зелёной, гадкой мухе,
Об оводе и о своей судьбе,
О счастье, что ушло, не встретишь,
О том предательстве и о последней лжи,
О луже слёз и всхлипах, что украдкой…,
Украденных ведениях и снах,………….
…………………………………
В соснах, не заблудиться, чтоб
Не надо слёзы лить и жало вынуть,
Стрелу достать, не...

На правом берегу Днестра…
Где гряды скал раскинули объятия,
ласкает ветер изумрудные луга,
витая вольно в нежном аромате.

Чуть дальше, у подножья дивных гор,
угрюмый лес стоит зеленою стеною,
тут от малины алой пробудился бор,
и стаи птиц галдят веселою гурьбою.

Рябой закат стер красок наваждение,
умолкли птицы, тишиной окрашен цвет,
но вот раздался шорох и лесной тропинкой,
из чащи вышел сгорбленный годами дед.

На нем пиджак потертый, брюки в дырах,
и сапогам кирзовым...

Свежего утра белая лебедь
Опустилась неслышно на крыльях тумана.
Золото чистое просветами в перьях.
Страхов вспорхнула чёрная стая.

Щедро рассыпаны капель брильянты:
Души богатства - простые надежды.
Обвила ласково любовь руками.
Натяжение чувств проверил ветер.

Час на Земле настаёт сладкий.
О будущем нашем вещий сон.
Счастье на цыпочках войдёт украдкой.
Мечтой расплывётся малиновый тон...

Нет возраста для тех, кто сердцем молод,
чью осень не покинула весна.
Их не тревожит лет тяжёлый молот –
не им стучат земные времена.

Не дай нам Бог увязнуть в быте пошлом,
на кухне сгинув, будто на войне.
Не стоит также сожалеть о прошлом –
оно же нас не жалует вдвойне.

Душа не тело – постареть не может,
хотя его и старше в сотни раз…

Вернём себя себе, чтоб стать моложе.
Откроем мир, бегущий мимо нас,
уже открытый для детей и внуков.
Мир, в пенной пышности сиреневых...

Н арциссы. Прозрачно и светло.
А тласно блестящая клубника,
Т омится, пуская сок в стекло,
Ю ноны портрет, с античным ликом.
Р азлито, в фужеров стать, бордо.
М ерцает поспевшим виноградом
О дин, увядающий, в ладонь
Р оняет свою слезу, украдкой.
Т ак плачет Нарцисс, судьбой несладкой.

Однажды тёмным вечерком
Никто шло по дороге,
Навстречу Чьё-то Ничего
Мочило в лужах ноги.

В окне маячил Для кого,
Держа в руках рогатку,
Писало письма Для чего
Уродуя тетрадку.

Зачем-то тискало Моё
Под лестничной площадкой,
За ним подсматривал Ого
Сквозь щёлочку украдкой.

А Это тихо пило То,
Закусывая Этим.
Махало кулаком За Что,
Крича, Что в глаз засветим

Смотрело Это Всё Для Нас,
Кого-то просто спало.
Мы написало Всё для Вас,
Простите, Что Так мало.

Скорлупа в яичнице,
Паутина в зале,
Но о том не мыслится,
В этом нет печали,
А посуда горкою,
Что вот-вот развалится,
Да и здесь, голубушка,
Вовсе не печалится…
А в шкафу постельное
Кучкой грязной свалено,
А над телевизором –
Пыльная испарина…
Мается хозяюшка,
Настроенье гадкое
И на беспорядочек
Смотрит лишь украдкою…
В ней самой разбросано
И не состыкуется –
Детушки, работушка,
Да и муж – ночует где?
К зеркалу подходит все
И собой изводится,
Отраженье в зеркале
На печаль...