Кисть

Меркнет молью молитва моря,
Самая синяя, самый соленый сапфир,
И кажется, кричит киноварь
Закатной золы, завуалированная
Под пожар песка и памяти.
Ритмом разлитой ртути
Возятся волны с ветром,
Ленно-лиловой лепниной льются
Горизонты гор громовых, гребни
Древних дольменов. Дымок
Кипарисов капает с кистей
Аллей. Аллилуйя! Аллилуйя!

Тяга таверн, теплая тушь теней,
Звездные зори звенят зазеркальем,
Свесившись сонной солью
На набережную нуара.
Чарки чаек черпают черный
Воздух...

я выкрасил в радугу стены
открыл все двери, замки
и все сожжённые письма
мне стали до боли близки

я взял у души медиатор
и вспомнил забытый аккорд
а все разноцветные свечи
я вставил в праздничный торт

по почте послал телеграмму-
Танюша! ты нравишься мне!
и ты вдруг стала счастливой
в картине на этой стене

погасли твои мониторы
отключен мой друг — интернет
в динамиках Саша Васильев
поёт мне, что выхода нет

на кухне дымит сигарета
и чай рок-н-ролльный...

Рехнулся, что ли, катись горошком, движенье
жизнь, перебирай, ты ножки, ах нет, округлость
ты, шарнир? ты сфера, иль обойма, обойми
себя, а и рук-то нет, одна, ты голова……….
тебе-то легче, ноги не болят, и кисти и колени,
а это, и это не болит, счастливец, птица говорит,
ударила та клювом, и расколов, горошину ту
съела, теперь, ты птица, воробей, крылами
ты маши, иль будь лягушкой, что упала,
в кринку, молока, и сбив его в сметану, объелась
умерла, мораль, сей басни такова, не унывай...

Вспоминая о ней, он печально смотрит на небо,
Может там разглядит он сиянье счастливой звезды,
Что когда-то зажгла в его сердце любовь так красиво,
Только с ней связывал сокровенные сердцу мечты.

Колдовская любовь затуманила полностью разум,
Потерял суткам счет, позабыл, когда он уже спал,
Мысли были не с ним, далеко, где-то за горизонтом,
Рядом с ней… и ее облик он на стекле рисовал.

Своей кистью невидимой делал лица очертания,
Представляя себе, будто пишет с натуры ее,
Каждый...

Стихотворенья это наши мысли,
Застывшие ваянием пера...
Мы видим то, что так достойно кисти
И на бумагу строчка вдруг легла.
Стихи это не только рифмы-птицы,
Рифмы-огонь и рифмы-кружева
Стихи это когда в них вихрь кружится,
Тогда в них сила вечная жива.

Зима, как барыня в санях,
Возничий – Дед-Мороз России!
Дыханье холода в ноздрях,
Коней, как лед озерный, синих.
Летит кибитка над Москвой,
Вороний грай за ней вдогонку.
Да, с непокрытой головой,
Не погулять уже ребенку.
Метель закружит, охладит,
С простудой свалит, с менингитом,
Мороз всем душу бередит,
Трясет с утра ледышек ситом.
Порою не видать не зги,
В густом серебряном тумане,
Где с бубенцом неслись они –
Зимы мистические сани…
Стволы деревьев в корке льда,
На ветках шапки...

Сегодня – праздник всех влюбленных,
И признаюсь зиме в любви,
Снежинок танец окрыленных,
Несут признания мои.
Зима блондинка, не шатенка.
И даже в платину слегка,
Но сердце – словно печь-мартенка,
И на подьем зима легка.
Уже с утра с холстом и кистью,
Ваяет на стекле узор…
От той палитры веет жизнью,
Скользит по ней жеманный взор.
Не уходи зима, не надо.
Всегда в России проживай.
Что мне круженье листопада,
Что мне весенний яркий май!
Когда все тает то и дело,
Когда ты выбилась...

Природа (син), требует просветления, небо синь,
жизнь (мин), отсутствие мин, при передачи, а фа-
зы огня, ровной (удачи), изгороди, что есть у тебя?
Непередаваемая, та-ина. Дурак ты я не Инна, Аст-
(р)а. (Ударила согнутой костяшкой указательного
пальца правой кисти, по лбу адепта). Запомни и
думай об этом, страстно, не передать лекарство,
святость это убранство, указания поступают по ме-
ре приближения, а не при «плясании» и твоём пе-
нии.

Старик убитый на песке, лежал, росли лишь
волосы и ногти и краб, что вырыл нору, под
рукой, под кистью правой, где рана от ножа
уж запеклась давно и мухи яйца отложили
в ноздрях, у рта, в глазницах, слуховых про-
ходах, душа ветала, проникла внутрь и тело
ожило, поднялось, отряхнув песок, пошло по
брегу, чулком назвать который мог художник
а больше некому, достал он отсыревшую си-
гару и откусив лишь окончания, поджёг засу-
нув в рот, жизнь хороша, подумал бог Шива,
что демоном...

небо не бьётся, оно в нескончаемой сини
вяжет из снов-облаков неземные игрушки:
белых крылатых коней, что на спинах красивых,
солнечных зайцев везут, те щекочут друг дружку.

Небо живое - оно запускает свой невод
в море сиреневых рыб и оранжевых скатов-
целая уйма кишит, и покой им неведом.
Вот где берутся все краски восходов, закатов.

Небо живое, но будто рисовано мягкой
беличьей кистью на белых листках акварелью.
Время качает пространство под ним неваляшкой.
Были бы небом - мы...