Качать

Горит свеча в вечерний час,
А на столе букет с цветами.
Не отвожу своих я глаз
От красоты твоей – мечтаю.

Так благодарен я судьбе,
Что нас она связала вместе.
Теперь ночами о тебе
Пишу стихи – пою я песни.

И сердце бьётся в унисон
С твоей душой, как с твоим сердцем.
И отоснился страшный сон,
Как я живу один на свете.

А снится как с тобою мы
Качаем сына в колыбели.
От этой дивной красоты
В душе весна, а не метели.

Так благодарен я судьбе,
Что нас она связала вместе...

В гуле споров и умных дерзаний,
В клубах дыма запуталось время.
И спиралью замкнув предсказанья,
Заточило безумное племя. –

На года, на века отреченья
От назначенных жизнью касаний -
К тишине погруженья в свеченье
Белоогненной плазмы исканий.

Рваность ритмов сдирает невинность,
Наполняет безумием души.
И Земля, как повинная блинность,
В изверженьях рыдания сушит.

Пол качается, в страхе расплаты.
И испуганно падают звёзды.
Но сердца все закованы в латы.
И чадят, наркотически...

Кофточка застенчивого цвета,
Под косынкой – золотая рожь.
Женщина, тиха, как бабье лето,
Протянула запотевший ковш.
Ничего она мне не сказала,
Просто поспешила напоить…
Петь устала, говорить устала,
Только нежной не устала быть.

***
Светолюбивы женщины. Они
Не могут пыль на стеклах окон видеть,
Им докучают пасмурные дни;
Их черным словом так легко обидеть.
И светоносны женщины. Нельзя
Представить даже, что за темень будет­ –
Исчезни вдруг их ясные глаза
И маленькие матовые...

Блаженный яд любви –
прах, обратившийся рассветной маргариткой.
Предродовые муки женщины – строка,
проявленная болью – скрепленные в узор души слова.
Твои стеклянные глаза,
когда ты возвращаешься домой
глубокой полночью, разбитые о грязь и масло луж,
мерцали невидимкой по ветвям,
где бархатный мотив Синатры
навязчиво качался вслед огням,
таким же одиноким, как полмира,
когда тебе светило, даже тьмой,
где проще полюбить, чем ненавидеть,
когда изменишь себе раз – утратишь навсегда...

Я глаз своих
Показывать не стану.
Они не для чужих,
Нет. И не для стану.
Они полны тоски
Колючей, колкой...
И сердце не по-детски
Ноет. Как иголкой
Прошиты рваные края.
Меня ты спросишь:
- Виновен я?..
И медленно пиджак свой сбросишь
На спинку стула.
И я, качая головой,
Словно яду глотнула,
Ответила: - Порой
Мне снишься ты...
Те сны полны печали светлой.
И те неисполнимые мечты
Стали причиной боли ветхой.
Родными были лишь мгновенье,
Но все же,
То фантазийное стремление...

Растворяется сон
Дон!
Качается день
Динь
Это что же такое со мною?
Это лень!
А я думал это любовь
Любовь- лень
Только мыслею ЕЕ коснусь
Только подумал,
Вот сейчас проснусь
Но опять набегает тень
Дон, дон, динь
Открыл глаза, опять день!

Да ты накурился гашиша
-Тише, тише! просит душа
Ты хотя бы знаешь, где она???
-Я не знаю, знает душа

Ветер вешний подул не спеша
Ароматом пахнуло - вот ОНА

Знаешь, а я без тебя
Тебя тоже люблю
- Знаю! отвечает она,
Я тоже люблю...

Маскируясь тельцом из созвездия Май,
Исписав сотни строф и, найдя снежный ник,
Пробираешься в мой спец-арктический рай?!
Сто процентов, ты просто законченный псих.

Твой чумной ледокол в моих шельфовых льдах,
Ярко рыжий - в веснушках брутальных порой.
Объявляю заранее... шах - мат - ный... "швах"...
Не пристало быть айсбергу чьей-то лыжней.

Замерзай от надежд, теплокровный мой приз,
Собирая из звезд ледяные цветы.
Онемел от нежданно... горячего - "freeze",
Словно мамонт...

Ночь за окном качает фонарь,
Ставит спектакли из тени и света.
Пляшут на стенах актеры-огни
Сказочный танец ночного балета ...

Тихо звучит симфония грёз
пляшут на стенах актёры
и колдовство от мерцания звёзд
сказочным светом ложится на шторы

Ночь за окном, плетёт кружева
Словно волшебник рисует портреты.
Двое влюблённых, Он и Она -
Вечная тема этой планеты.

Черты... Так линии просты.
Смыкаю веки, море дышит.
Черты... В которых только ты,
Из грёз, сменяющихся вспышек.
Черты... Пылающий закат,
В воспоминаниях похожих.
И развивающийся бант,
За днями дни собой тревожит.
Черты... Смыкающийся круг,
Не разбирающий дороги.
Как будто полоумный друг,
Качает в стороны тревоги.
Черты... Как сны уходят вдаль,
Без провожающих и масок.
И где-то грусть прошепчет:"Жаль!"
Оставив боль и кучу сказок...

Я случайно увидел:
у вас из «нагрудника» выпало сердце.
Сзади вас по асфальту
миокардом волочится-бьется… Оно уж не бьется.

Это Крест что ли мой мой:
быть
с войной и бедой по соседству?!…

Вот такие взошли пироги. Вот такая работа.


Я кричал вам, как мог…
Я молился вам вслед…
Я бежал… видит Бог… так бежал!…

Но на мокром от пота вокзале –
качалась табличка:

Вы, позавтракав плотно, уехали в Биробиджан.
А затем улетели на Марс.
В общем, всё как обычно.


Мне друзья...