Измученный

Холодная постель...
Белая стена...
Открытая дверь-
За ней тишина.
Воздух тяжёлый...
Свет фонаря.
Привычно покорный
Он бьёт из окна.
За рамкой печали облик любви;
Любовь ожидала-в любви и сгори!
Измученный рай,кровавое сердце...
Живи,умирай-
Всё равно не согреться!

Притих наш город каменный,
Даже смех не громко слышен...
Только желтый свет да пламенный,
Не спеша скользит по крышам.
Ветер мрачно и задумчиво,
Мокрый лист несет аллеей...
Уходит день, как путник измученный...
С каждым шагом мгновенно старея...

Тускнеет желтый свет да пламенный,
Устало скатываясь с крышь,
Еще вернется в город каменный,
Тот мирный день... и ты услышишь.

Он глаза открыл, не веря,
И подумал: «Это сон».
Вспоминал: он запер двери?
Был вчера «хороший он».

Вновь открыл, и вопль истошный
Вдруг сорвался из груди.
В это верить невозможно,
Это в жизни не найти.
Там у ног его сидело
Существо, не описать!
Очень тоненькое тело,
Руки, ноги, пальцев пять.

А лицом, почти что рыба,
С кожей гладкой голова…
Даже брови встали дыбом, -
Воздух выдохнул едва.

Тело всё в чешуйках, в блеске,
Вроде, как комбинезон.
Аргумент искал он веский...

Усталые глаза твои полны печали.
Казалось бы надежда умерла
И сломлен человек, чья воля твёрже стали.
Несчастная любовь сожгла тебя до тла.

Сидишь который день один в пустой квартире
И смотришь на возлюбленной портрет.
Нет больше ничего в огромном этом мире:
Нет смысла больше жить и цели больше нет.

Она теперь с другим. И любит и любима.
А ты с её портретом говоришь.
Ты шепчешь ей: «Вернись», а жизнь проходит мимо.
Глядишь ты из окна на ряд высоких крыш

И думаешь, с какой путь...

«Поговори со мною, Боже!»– шептал, страдая человек,
«Я столько лет бесцельно прожил и понял, жизнь – по кругу бег!»
Он брёл за городом без цели, где мир измученный притих,
Луга вдруг росами запели, но человек не слышал их!
Он прокричал так страстно Богу: «Поговори со мной, Отец!
Прижми ладонь к души ожогу, открой с секретами ларец!»
И тут разверзлось небо громом, леса дождями напоив,
Дрожали царские хоромы, но человек не слышал их!
«Господь, позволь тебя увидеть!» - молился путник вновь...

Нисходит дух из мира Света
Слезой, озёр смущая гладь,
На нашу скорбную планету,
Чтоб научиться сострадать.

Вращая колесо рождений,
Небесный покидая дом,
Дух совершает погруженье
В материи туманный сон.

Из храма истинного знанья
Уйдя в земную колею,
Он гасит памяти сиянье,
Божественность забыв свою.

Отягощённый грубым телом,
Пленённый ветреной толпой,
Во тьме блуждает дух несмело,
Мечтая стать самим собой.

Страдает, сердце обжигая
Огнём страстей, он ищет путь
К вратам...

Кто-то выключил солнце и мир теперь серый,
Смотрят сумраком мрачные, хмурые дни.
Как и мне, непогода им знать надоела,
И скучают по солнышку тоже они.

Облаков грязной ватою, небо укрыто.
Оно сплющило мир, опустившись к Земле.
Он став низким, вслед смотрит сердито,
Когда утром иду, в предрассветной я мгле.

Снег подтаявший днём, ночь одела льда коркой.
И ломаясь, он хрустом, мои посчитал все шаги.
Тишина, только эхо шагов, песней звонкой,
Тень за мною бежит, словно пёс, у ноги...

Сказку лунных наслаждений
Стёр кружочек светлый солнца.
И исчезли сны видений,
Фигу высунув в оконце.

По ресницам фортепьяно
Луч сыграл всю фугу Баха.
Я, измученный нирваной,
Тело возвратил из праха.

Прошагал пингвиньей тушей
В ванну тропкой проторённой.
Вертикально в душе душу
Вставил, как заговорённый.

Вымыв лысину до блеска,
Зубы все свои отдраив,
Два яйца куриных с треском
На сковороде пожарив,

С рожей умной и побритой,
Завязав шнурки на пальцах,
Сбрызнутый дешёвым...

Притащилась зима, неуклюжая, старая.
Потемнел посеревший измученный день.
Ты стоишь на снегу молчаливо-усталая.
Загрустивший фонарь написал твою тень.

Организм истощен постоянным усилием
Над собой, над судьбой, чередой перемен.
Воля, ярость и злость отравились бессилием,
Потому что недуг взял мечту твою в плен.

Жизнь летит над землей, ускоряясь надеждами,
Забирая людей в небывалый полет.
Боль грызет и орет на костях под одеждами,
Потому что в душе ангел смерти поет.

До свидания...

Ты недолго прощалась со мною,
Напрягая морщинки лица.
Словно снежная баба весною
Тихо тая, желала конца.

Видел я истощенное тело.
Напряженный измученный взгляд.
Как сказать мне чего-то хотела,
Но твой рот был панически сжат.

Светик, Света, Цветочек, Светлана –
Пробивалось в туманном мозгу.
Мне хотелось на дно океана
Затащить нашу боль и тоску.

Но глаза твои все отрицали,
Восклицая:.
Им наверно мерещились дали
В непонятный неведомый край.