Художник рисует картину

Жизнь, словно полотно, в которой краски разбросал художник,
Не угадать, как сложится она,
И ты не знаешь, что сегодня, может,
Ты будешь бит, иль ждёт тебя хвала.

Ты так стремительно возносишься в порыве,
Считаешь ты, что путь свой выбрал сам.
Но вот тупик, и ты не видишь выход,
Ты проиграл, оставшись в дураках.

И нету слов, чтоб выплеснуть всё сразу,
Что накопилось враз, свершиться не смогло,
Но не спеши с поступками, словами,
Сядь, поостынь и вновь прочти его.

В стихотворенье...

Я рисую грусть на запотевших окнах...
Вместо лета... я рисую осень.
И упавшие на землю листья...
Журавлей... взлетающих над рощей.

Я рисую дождь и небо в тучах...
В тишине безмолвных улиц... город.
Я рисую грусть на стёклах...
И судьбу... в запутанных узорах.

Нет в моих рисунках красоты...
Всё бесцветно... серо и уныло.
Как разбитое стекло... мои мечты...
Словно... не со мной всё это было.

Я рисую грусть и вместо лета... осень...
Мир... в котором солнца нет.
Среди туч...

Что рассказать хотел художник?
Кто расписал сей чудный холст.
Что означает летний дождик?
Ответ, возможно, очень прост.

Что означают ветки ивы,
Склонившиеся над прудом?
Заснеженные рядом нивы,
Красивый пруд под крепким льдом.

Или другой сюжет знакомый,
Где мишки бродят во бору.
Или котенок несмышленый
Катает мячик по ковру.

Где холоднее иль теплее...
Там каждый видит лишь своё.
То, что поближе и роднее.
То, что внутри. То, что моё.

Снова осень опавшей листвой,
Летний зной провожает шурша.
И всё кажется, будто порой,
Зной уходит совсем не спеша.

Ветер, всё холодней и всё чаще,
Обдувает на клумбах цветы.
Он жесток, но совсем не пропащий,
И всегда с остальными на ты.

Время душных ночей позабыто,
Очень быстро остынет земля.
Будет звёздное небо закрыто,
От туманов, ползущих в поля.

Наметает листву у дороги.
Жёлтый лист на зелёной траве.
А зима обивает пороги,
Ей не терпится стать во главе.

Красно-жёлто...

***
Не тот Художник,
кто похоже на холсте изображает
поле битвы или пир –

а тот, кто людям,
предлагая необычный способ зренья,
открывает новый мир.


***
Что удивительней всего
бывает видеть в человеке,
если пристальней за ним

понаблюдать, –
это его пренебреженье
самым ценным достоянием своим.


***
Иль сила знания не есть,
что бы о том ни думал физик
или, может быть, поэт,

всё та же творческая сила,
порождающая всюду
электричество и свет?

Я рисую кровью на стене,
На большой стене - кровавой краской!
Я сегодня видел боль во сне,
Из огня глядевшую с опаской.
Боль металась, прыгала в огне,
Разрезая стонами пространство:
Я рисую кровью на стене,
На большой стене - кровавой краской!
Я витаю в огненном краю,
Цвет огня становится мне ясным.
Я рисую кровью жизнь свою
И свою дорогу - ярко красным.
Я покрою красным синеву,
Пусть окрасит небо кровь живая!
Если люди синевой живут,
Почему их кровь не голубая?

Я рисую твои губы
красным по телесному.
Карандаш ужасно грубый,вкуса неизвестного.

Я рисую твои губы
сочные и нежные.
Белый жемчуг - твои зубы,
ярко белоснежные.

Подбираю совпаденья,
вспоминаю наугад.
Вкус вишнёвого варенья?
Видно тоже невпопад.

На губах налёт печали,
затуманены глаза.
На губах горчит, едва ли,
это соль - горчит слеза.

Запах яблока, наверное.
Может терпкого, слегка.
А во вкусе не уверен,
нет последнего мазка.

Примеряю без натуры.
Всё подходит, вкуса...

Я рисую запах битвы,
запах смерти на устах,
безнадежные молитвы
и противный липкий страх.

Я рисую запах гари,
крик впечатанный в гранит-
как от жизни мы устали
из-за многих кто убит.

Я рисую запах крови,
плоти плавленной с душой
и ловлюсь на правды слове,
что не я - а Мир со ржой!

Что не я с ума сошедший,
а непонятый наш век
и себя в нем не нашедший
стал жестоким человек!

Да - рисую запах битвы,
запах смерти на устах,
безнадежные молитвы
и противный липкий страх!

Я рисую любовь акварелью души,
И нежнейшие краски с палитры, в узор,
Превращают слова в волшебства витражи,
Но печален и грустен любви моей взор.
Кто любил, кто страдал в этой жизни, хоть раз,
Тот поймёт, память часто хранит и печаль.
Но, особенно больно, обидно за нас,
Не успевших сорвать страсти нежной вуаль,
Не сумевших решиться нырнуть с головой,
В тихий омут слияния ласковых тел,
Не смогли преступить грех невинный с тобой,
Ты хотела, конечно! Как жаль, я не смел...

Рисовать...

Я не могу людей понять!
Какая грустная картина!
Иль могут только их поднять
Пустые полки мазазинов?!

Готова власть народ пинать.
Она чужда мне и противна!
Я не могу людей понять!
Какая грустная картина!

Власть будет на себя пенять,
Когда обрушится плотина.
Я не могу людей понять!
Какая грустная картина!