Худой

Воют волки сумрачными рощами,
Полнолунье начинает пир.
На угрюмом кладбище заброшенном
В склепе просыпается вампир.
Был при жизни графом-чернокнижником:
Губы алы, пламенеет взгляд.
Ныне околдует пограничников, –
Кровушки попьет он у ребят.
Рядом под забытою могилою
Шевельнулся вурдалак другой.
В башне, что рассыпалась руиною,
Был при жизни он простым слугой.
«Ганс! Лакей мой верный! Рад я встретиться!
Что ж ты худ и бледен, как луна?
Разлагаться начал! Не отвертишься,
Кровь для...

Улыбчивая при встрече,
Но унылая под вечер.
Отмеченная живостью,
Но взвинченная несправедливостью.
И все перемалывает потерянное,
Простить не в состоянии.
Упряма и самоуверена в зловещем состязании.

И все худо вокруг,
Все Иуды вокруг.
И случайных людей,
И достала подруг.
Только боль не о ней,
Не случайных людей.
Тяжесть рухнет горой
На родимых детей.

P.S. И видит Бог,желают люди счастья и относятся любя,
Но кто отважится взвалить проклятье на себя...

1
Сия история случилась
лет несколько... тому назад...,
в провинции, что проявилась,
чрез нравы местные - не в лад ( ! ),
где, средь бесчисленных предместий,
в одном из собственных поместий
( Отстроенных с размахом сил! ),
старинный русский барин жил,
кой Троекуров, от рождения,
в Петра, отца..., Кирила сын,
а то, по крови, Господин,
минуя прочих самомнения,
из тех, кто в завистях свербя,
плели любезности..., скорбя!
2
Его обширное богатство,
а также: связи..., знатный род...

Я скучаю по тебе бесконечно долго,
Тянутся полярной ночью грусти вечера,
Так задумчивость моя колется иголкой,
День сменился, но опять завтра, как вчера.

Я скучаю по тебе просто так и сложно,
Сердцу сердце прочитать, чтоб единым стать,
Когда голос твой родной слышать невозможно,
Недоступна разуму свыше благодать.

Я скучаю по тебе, ожиданье встречи
Не дает надежду мне, а приносит боль,
Ветошь прошлого набросив на худые плечи,
Я пытаюсь снова быть мысленно с тобой.

Я скучаю по...

Только не смейтесь
как над безделицей,
я же не знаю
чем стих отзовётся -

кружатся листья
жёлтой метелицей,
и вдоль по парку
их шорох несётся...

Цветы в кувшине

Стоит кувшин, а в нём цветы
уже без внешней красоты,

их впору выбросить в ведро,
но это будет не мудро.

Поэтому пускай стоят,
напоминая летний сад

в кувшине даже до зимы,
тогда и выкинем их мы.

Пускай стоят мои цветы
необычайной красоты.

Пройдёт и лето...

Вот так и бывает - в движенье времён...

Красивые животные худыми не бывают,
А мы себе придумали ужасный "идеал"-
ЗапАвшие животики и ребра выпирают,
Щек вовсе нет, а скулы "сражают" наповал.
Во взгляде нету искорки, приглушены желания-
Девченка превращается в витринный манекен.
Есть фитнеса неистовство: наклоны, приседания.
Конфеты запрещаются, а торт нельзя совсем!
Во всем сплошные пресинги, одни ограничения:
Диета очень строгая, а тренер так суров.
От этого депрессия, тоска и огорчения,
Трудно прожить без допинга и...

Когда расстроенные звуки
от колокольных пересуд
С окрестных мест согнали люд
В большие толпы перед храмом
И небо голубой панамой
перевернуло небосвод,
И не проспавшийся народ
Согреть пытался облака
своим дыханьем,
Солнце встало. На куполах затрепетало
И в зыбком паре
звон церковный
притих
Пока на эшафот взобралась челядь,
что при князе.
Да два дьячка,
что черным свитком
Соболью шубу оттеняли богоугодного державца.
Печать златая подтверждала сие
на безымянном...

Один богач-землевладелец, пришел на встречу с мудрецом,
Все тайны выведать, надеясь, спектакль разыгрывал лицом.
Благое сделав выраженье, на лесть, истратив полчаса,
Просил того об одолженьи, увидеть глазом Чудеса!
Все говорят: «В тебе пружина, покрыта золотом побед!
Слепым, больным и одержимым, ты возвращаешь жизни свет!»
«Ну, рассмешил пенсионера, нет никаких, богач, Чудес!
Во мне одна святая сила, в Христа и Таинство небес!»
«Восходит солнце – это Чудо! - Толстяк в оранжевом пальто...

Я к вам пишу случайно; право
Не знаю как и для чего.
Я потерял уж это право.
И что скажу вам?— ничего!
Что помню вас?— но, Боже правый,
Вы это знаете давно;
И вам, конечно, все равно.

И знать вам также нету нужды,
Где я? что я? в какой глуши?
Душою мы друг другу чужды,
Да вряд ли есть родство души.
Страницы прошлого читая,
Их по порядку разбирая
Теперь остынувшим умом,
Разуверяюсь я во всем.
Смешно же сердцем лицемерить
Перед собою столько лет;
Добро б еще морочить свет!
Да и...

Он, зажав кулаки, стиснув зубы, вопил
Весь истерзанный страшным пороком.
И молитв не зная, просто просил:
- Христа ради! - просил у Бога.

Тридцать лет, что за срок, ещё жизнь впереди -
Думал он, сотворяя худое.
И тогда от него отвернулся Бог,
Чтобы смог он постичь иное.