Христос воскресен из мертвых

Факт, что хотят девяноста из ста
Жить, как за пазухой у Христа.
Но ни один - интересный вопрос! -
Жить не желает, как жил Христос.

Их род идет от земляных червей,
Копаться в грязи, грязью умываться
Для них единственное светлое пятно
На черной колее
Убитой смрадом жизни.
Им желчью наслаждаться
На всем пути велит сырое сердце.
И если вспомнит о них кто,
То только вымазав в дерьме уста свои.
У них всегда заначка по соседству
Из показанного объявленья силы
От слабости пустой, гнилой душонки.
И своей дрянью мир надев на вилы
Они сосут чужое место,
Что под солнцем
Снискало созерцание любви.
Они шуршат в помойках и...

Вот так вот и живём: всё налево да вкось.
Если вдуматься - смех!
Русский бог не Христос, а Авось
Как-нибудькович... К-хех!
.. .Возле Минска зажаты вокруг,
Ни патронов, ни жрать.
«Как-нибудь! - говорит политрук. -
В растакенную мать!»
Умным был - оторви да отбрось!
Всё про партию рек.
А прижало - «авось» да «авось».
Вроде свой человек!
Не на небо ж молиться, когда «мессершмитт»
Бреет по головам...
И на мудрость партийную много обид -
Так попались, что срам!
Продирались до Орши, а...

Умом понять нам Бога не дано…
И все твои попытки все равно -
Пустая трата времени и сил,
Никто тебя об этом не просил…

Смешно же право, как понять его,
Когда Христос все говорит не то?
И нужно всех прощать всегда любя,
А как же быть с злодеями, друзья?

Простить насильника? да никогда...
Так как поверить в Бога мне тогда?
А нужно ж полюбить его всего,
И выполнять Законы от него...

.....

Коль было б просто нам понять Христа
Забыли б боль, страданья навсегда,
И стали бы...

Савл, помнишь дорогу в Дамаск.
В терзание церкви дышал ты
Грозами и убийством.
Ты, крещенный духом святым,
Одно сердце, одна душа
С великой любовью,
Сосуд избранный, отверзший уста,
Чтоб благовествовать Слово.
Как не ел и не спал три дня,
Ослепленный сиянием неба,
Как преломлением хлеба
Христова
Поднялся над прахом книжным своим,
И именем Павла принял Его кровь
В свою душу,
Как слух и уши
Обрезал в любовь.
Савл, помнишь молитву рассвета
И солнечный ветер
В груди...

Какое счастье! Мы с тобой расстались.
И я теперь свободна от цепей.
То все уроки снова мне давались
И Бог соединил нас поскорей.

Какое счастье, я не испугалась,
Всех трудностей, что были нам даны.
Любить тебя я вечно собиралась.
Слова дороже золота мои.

И вот лечу я в небо и с улыбкой
Встречают ясны Боги там меня.
Узнала тайну, что была сокрытой.
Растаяла в объятиях Христа.

Спасибо Боги вам за милосердье,
Что показали просто, не спеша.
Как надо жить в летящее мгновенье
И...

Звучат во мне надрывною струной
страдания распятого Христа.
Язык Евангелий теперь родной,
и он ведет по памятным местам.

Вдоль Галилеи, в дивный Назарет
и к рыболовным снастям у реки.
К Голгофе после 30 монет,
к рассвету, когда пели петухи...

Жизнь блестела, словно твой паркет.
В тишине густых сосновых палок
Женщина качалась в гамаке,
И арахис жареный жевала.

Белый пудель стриженным хвостом
Всё махал, на солнце члены грея –
Женщина читала энный том
Сочинений Э. Хемингуэя.

В щели глаз лились живой водой
Строфы занимательных историй
Про окопы первой мировой,
И о старике, ушедшем в море.

Я был рядом, лучший друг семьи,
А точнее - лучший друг хозяйки.
Ежедневно, с часу до семи,
Рассуждал, качаясь в раскачайке...

Ой, ну что ж тут говорить, что ж тут спрашивать,
Вот стою я перед вами, словно голенький,
Да я с племянницей гулял с тетипашиной,
И в «Пекин» ее водил, и в Сокольники.

Поясок ей покупал поролоновый,
И в палату с ней ходил Грановитую,
А жена моя, товарищ Парамонова,
В это время находилась за границею.

А вернулась, ей привет – анонимочка,
На фотоснимочке стою – я и Ниночка.
Просыпаюсь утром – нет моей кисочки,
Ни вещичек ее нет, ни записочки,

Нет как нет,
Ну: прямо, нет...

В понедельник, дело было к вечеру,
Голова болела, прямо адово,
Заявляюсь я в гараж, к диспетчеру,
Говорю, что мне уехать надобно.

Говорю, давай путевку выпиши,
Чтоб куда подале, да посеверней,
Ты меня не нюхай, я не выпивши,
Это я с тоски такой рассеянный.

Я гулял на свадьбе в воскресение,
Тыкал вилкой в винегрет, закусывал,
Только я не пил за счастье Ксенино,
И вообще не пил, а так… присутствовал.

Я ни шкалика, и ни полшкалика,
А сидел жевал горбушку черного,
Все...