Храм христа спасителя

Эда* сэ быша,
эродий** на храмине*
sною солнца радъ.


* Эда (еда) - неужели
**Эродий (еродий) - аист, журавль
*** храмина - дом; храм - храм.

Этажи и здания,
Купола и храмы
Белые и пенные
Арки и мосты
Хрупкие, прозрачные,
Тающие в небе,
В синем основании
Города – мечты.
Кто живёт там, ангелы?
Люди или боги,
Или наши мысли
Населяют град?
Призрачные мысли
О любви и боге,
О зарплате, детях,
Обо всём подряд.
Кажется, подумал –
Что в этом такого?
Пожелал кому-то
Боли или зла...
Отраженье мыслей –
Грады в поднебесье,
Наше отраженье -
Рушатся тогда.
Разрушая душу
Собственным паденьем
Покрывая пеплом
Мысли и дела...

Рукоплескал ему! - С успехом,
Вскрыла балакиревский смех,
В лице, известном, «кулинара»,
«Школа злословия», - полярной,
Культурный взволновала Свет,
TV концепцией, - изрядно,
Сартириконов потрепала,
Нервишки смехотворных звезд…

Один единственный, из всех,
Как Гражданин, на поле брани,
Изобразил профессионально,
Живой изысканный гротеск,
Чем проявил предмет отваги,
Услышали отрадный смех
Заткнутой, некогда, отваги…

Славяно-русской частью «дани»,
Им «собранной...

Кромсая, разрывая полотно,
испытывая прочности сплетенья
двух нитей в неразрывное одно-
Дух познавал основы умноженья
печалей тела в клетке материала...
Разрушив Первый Храм - природы торжество,
он взялся за Второй, из чаш Грааля
испив иллюзий мрака ночи. Волшебство
планет туманов пряталось в дождях,
исправно проливалось Водолеем -
и вечный третий храм возник в мечтах,
божественная Белая Лилея.
Неразрушима, неразрывна связь
Творца и материала для творенья.
Спираль нисходит...

Босиком по пожухлой траве
Я бреду к разорённому храму,
В ледяном голодающем сне
Вновь лижу моросящую рану.

Сердца бой нерифмованных строк
Ручейком мне журчит меж лопаток,
Ночь змеится огнём как пророк,
Моей веры покоя остаток.

Под ногами землица красна,
Полыхает за лысой горою
Свет огня, выжигая дотла
Всё, что было во мне и со мною.

Выбирая для странствий пути
По застуженных рек переправам,
Возжелал босиком я пройти
По цветущим и пахнущим травам.

Я увидел пристанища свет...

Давным-давно, да так давно,
Что всё забыто,
Вся Атлантида шла на дно,
Вся Атлантида!

Ломались горные хребты,
Как чьи то судьбы,
Воды тяжёлые пласты
Ложились грудой!

Дворцы трещали скорлупой
Хлебая море,
Прыщи вулканов лили гной
В ржаное поле!

Метался ветер в облаках,
Куриных перьях,
Молились люди просто так,
Уже без веры…

Тянулись руки в вышину,
В пустое небо,
Глаза кричали «Почему
Ты небо слепо!

Твои же храмы выше гор
И солнца выше!
Из золота...

В этом замке слишком пусто.
Мёртво, выжжено вокруг.
Мне опять немножко грустно.
Очерчу волшебный круг.

Белым мелом Постоянства,
Нарисую свой предел.
Углублюсь побольше в пьянство,
В теплоту распутных тел.

Я любила... идиотка!
Непонятно для чего.
Мне осталась только фотка,
И душевное тепло.

Всё уходит. В этом храме -
Храме Рухнувших надежд.
Я оставлю сердца пламень.
Для тупых и для невежд.

В этом замке Слишком пусто.
И чернеет потолок.
Заменю любовь распутством.
Заучу я...

Дай мне терпения горсть,
Усыпать тропу грядущего,
Дай мне глоток вина,
Забыться в томной процессии,
Ветер развеет следы,
Небо застынет бездушно,
И только нота смирения
Окажется песней песен.

Сделай, чтоб сталось тепло,
Север крадется стеною,
Лед застилает дорогу,
Дорога путает след,
Я растерял языки,
Я забыл, что такое
Слово, лишенное права,
Мыслью твоей болеть.

В храме горит свет,
В храме чествуют солнце,
Это твое отражение,
Это проклятье со мной,
Я не знаю себя...

Однажды ночью в Божий храм
Мальчишка постучал:
Уже не мог идти он сам,
Замерз, не ел, не спал.

Монах спросил: «В столь поздний час
Откуда, сын, пришел?
Не знаешь?.. Так, живи у нас,
Раз Бог тебя привел».

И мальчик рос в монастыре,
Не думая о том,
Что мир опасней и сложней,
Чем этот милый дом.

Он десять заповедей знал
И жил по ним без бед,
Наказы старших выполнял,
Учил святой Завет.

Ему наставник говорил:
«Мой сын, ты выбрал путь
Не легкий: надо много сил,
Чтоб не...

Есть много мест на свете
Где хочется летать,
Но лишь одно, поверьте
Где хочется мечтать.

Я выйду утром ранним,
Когда цветут сады,
Когда ветра колышут
Травинки и цветы.

Пройду по переулку,
Сверну в гончарный ряд
К Владимиру святому
С горы спущусь, и в сад.

На берегах могучих
Великого Днепра
Цветущие каштаны,
Сирени «облака».

Волнующий и нежный,
Седой, могучий Днепр,
То добрый, безмятежный,
То бурный, злой, как вепрь.

Я обойду весь Киев,
Я так...