Господи-Боже

Милая, хочешь вина?…

В сумерках комната в цвет хризолита.
В стеклах стоит то закат, то молитва…
Только вот слов не понять…


Ты не сердись на камин.
Там 19-й век догорает…
балы… театры… и орлик двуглавый…

Хочешь вина, Натали?


Я уж не чую крестец…
Скоро уедем в метель… с бубенцами…

Арендт сказал…
мне не долго осталось…
тяжек… дуэльный свинец…


Что-то уж зала темна!…
Ты прикажи сальных свечек побольше…
Как же болит всё… о, Господи Боже!!…

Ангел мой… хочешь вина...

Нет старение,
А есть,
Созревание Души!
Снаружи одно, а вот что там внутри
Внутренним зрением смелей посмотри
Господи Боже!
Там целая жизнь
Там младенец взирает
На блистающий Мир
Там юность наивная
Куда-то бежит
Там первый трепет
Поцелуя любви
Там целая жизнь
Созревает внутри

Жизнь пред нами ставит вопрос
Каким соком наполнишь ты
Созревающий плод
Какая косточка в твоем фрукте растет
С чем двинешь ты в последний поход?
Нет старения, есть просто процесс
Это лишь часть слова...

Ах, как пахнет любимая женщина!
Прямо розы-морозы по коже…

Я вдыхаю — то властно, то жертвенно.
Сердце кружится… господи-боже…


Ну, какие же вы бестолковые:
Коти… Риччи… Герлены и Вайсы!…

Я в гробу видел — всё пузырьковое
духотворчество
бледное ваше.


Духотворцы
в гробу улыбаются:
Мы не зря это все навертели.

ТЕ ФЛЮИДЫ — ТОБОЙ ЛИШЬ ВДЫХАЮТСЯ.
Остальным: «же ву зем» и «шанели»…


Что ж, согласен! Облом — всем обломщикам!…
Маскируйте любимую снова…

А под ночь...

Где состраданье цены не имеет,
Где благочестье и честь не в чести,
Сытый голодного не разумеет,
Бедных с земли норовят извести.

Век унижений и рабской работы,
Век убиенья и грёз, и надежд.
Век людоедской господской охоты
На супротивников власти невежд.

Время глумленья и хохота злого
Над умирающим в муках рабом.
Век оплевания славы былого
И торжества с окровавленным ртом.

Подлая цель оправдает все средства,
Лишь бы БОГАТЫМ улечься во гроб.
«Внукам останется пустошь в...

Что-то там о величии духа…
Но пришла золотая пора,
И на улице дворник-старуха
Выметала листву со двора.
Что-то там о бессмертии слова…
Он вещал, позабросив дела.
За окном эта женщина снова
Вымывала, скребла и мела.
И подумалось, - господи Боже,
Ну, когда по-людски заживём.
Не о нас он хлопочет, а тоже,
О бессмертии жалком своём.
Не купиться б на слог благородный,
И бескрылость принять за полёт.
А тропа, что зовётся народной
Нас к могиле её приведёт.
2004г.

Тело горит от болезни огня,
Тяжко душе жить в нём квелом.
Господи-Боже, прости Ты меня,
Знаю, Тебя я разгневал.

Знаю что грешен и всё заслужил,
Всё, что судьба мне послала.
Ты ж милосердный, пожалуйста сил,
Дай, мне моих уже мало.

Мало, боюсь устоять не смогу,
И с болью бОльшей не справлюсь.
И в пыль упав, там на радость врагу,
Я, у его ног останусь.

Муторно мне, на душе нет покоя,
Бедное, мается сердце в груди.
Знаю, судьбы своей каждый достоин,
Но если можно — Ты всё же...

Смерть живет в моих пробитых венах,
Плесень тлена по всем ним разлита.
От тоски никуда не укрыться,
Радость жизни почти позабыта.

Нет покоя мне душными днями,
Смысл жизни почти ускользает.
Дай нам Знание, Господи Боже!
Все случилось как будто не с нами...

Я живу, словно солнечный зайчик,
Чуть что тень - и меня уже нету.
Мой любимый и ласковый мальчик,
Ты прости меня: это секретно.

Как умру, вы меня схороните
Над речною могучею кручей.
Пусть могилу отчаянный дождик
Поливает...

Время несётся, несётся, несётся,
Скоро, как ниточка, жизнь оборвётся.

Господи Боже, умерь его прыть,
Иль надоумь, как с стремительным быть.

Как нам в немыслимой сей круговерти
Радость найти и не думать о смерти.

…………………………………..

В пору таких безнадёжных времён
В чём же, скажи, мы опору найдём…

___________________________________

Всё прекратится когда-то,
Всё во Вселенной пройдёт.
И за всё будет расплата,
И за всё будет расчёт.

Жизнь до обидного скоро,
Вся улетит в Никуда.
Ждут ей живущего горы,
Разных забот и труда.

В грудь постучится сердечко,
Тесно ему станет в ней.
Море кому, кому речка,
Жизнь на Земле для людей.

Вдаль голубая планета,
Сквозь время с нами летит.
Мало на ней стало света,
Там, где войн пламя горит.

Господи, Боже, Всевышний,
Мир мой спаси и народ.
Знаю, что Ты меня слышишь...

Её зовут как последнюю ночь,
Как последнюю, кто учил меня танцевать...
По строкам огня,
По белым лезвиям босиком
Бабочки стихов говорили с ней за меня.
Рукопись была уже готова к самосожженью,
Пале-Рояль помнил музыку терпких нот,
Бумага нотная впитывала откровенья
Риторики слов
В храме трепетных светлячков.
Зимние светлячки легче огня,
Скользя по коже,
Укладывали наши тени в тепло...
Что ты предложишь ещё нам, Господи Боже?
Что ты расскажешь еще нам про нежность шипов?
Оставив...