Голову

О в небе звезды-
Вы прекрасны!
Смотрю на вас я
Сквозь века!
И мне не кажется
Опасным -
Всё ночь, для вас,
Провесть без сна!

Я постою у переправы -
Закинув голову назад.
Какая малость,
Боже правый!
А я стою едва дыша.

Хочу запомнить все созвездья
И разгадать загадки снов.
И попросить об одолженье -
Чтоб преоткрыли тайн засов...

Скажите, до сих пор летает,
Тот мальчик, с золотым шарфом?
А розу также поливает
И всё прощается потом..?..

Пусть рядом с ним там Жизнь...

Жизнь такая полосатая.
А в конце - с косой проклятая.
С плеч долой бедову голову –
Начинай-ка всё по-новому.

Прыгай вниз, раз не хотел летать.
Маму с папой выбирай опять.
И по жизни новой, пёстренькой –
Как по бритвочке по остренькой.

Слева сладко и надушено.
Искры совести потушены.
Бесконечные страдания –
Только разочарования.

Справа требованья жёсткие –
Позабудь все мысли плоские.
Позабудь про наслаждения.
К Богу лишь имей стремления.

Как же в этом разобраться мне?
Нет...

Була в Миколи давня мрія
жінок багато в хаті мати,
Горпина, Христя та Марія
одна варити, друга прати.
Та гарні всі немов з екрану,
одна за одну ніби краща,
не підіймаючись з дивану
собі розмріявся ледащо.
В солодких мріях задрімавши,
немов насправді сон він бачить:
усіх до хати їх зібравши
роботу їм окремо значить.
Одній прибрати, тій варити,
другій попрати, третій шити.
А п,ята яблука збирає,
а шоста садить чи копає
і сьома щось в садочку бгає,
а восьма подушки...

Как всё прекрасно в этот миг!
И хочется лелеять и любить,
И вечно счастью быть,
О всех ненастьях позабыть!

Усевшись рядом на диване,
Склонила голову мне на плечо!
И мы с улыбкой наблюдаем,
Как сын играет наш и дочь!

Наступит ночь, детишки спят.
Мы предаемся сладости любви,
Глаза и губы, дрожь дыханья говорят,
Что нет счастливее семьи!

А утром, детишки - ну баловники!
Своей улыбкой, звонким смехом громким
Разбудят "черти" нас , озорники,
И с нами вновь уснут под одеялом...

Вернулся утром поздно он,
В двенадцатом часу,
И озирался в комнате,
Как будто бы в лесу.
В лесу, где нет ветви чёрные
И чёрные стволы,
И все портьеры чёрные,
И чёрные углы,
И кресла чёрно-бурые,
Толпясь, молчат вокруг…

Она склонила голову,
И он увидел вдруг:
Быть может, и сама ещё
Она не хочет знать,
Откуда в тёплом золоте
Взялась такая прядь.

Он тронул это милое
Теперь ему навек
И понял,
Чьим он золотом
Платил за свой ночлег.

Бэкон режет
Зелёный шар.
Две, казалось бы,
Равные части –
Пять лучей,
Неслучайный дар,
Символ знания
И несчастья.

Замер Телль,
И как смерть – стрела…
Шляпе кланяться
Нужно было!
Мякоть ты моя,
Кожура…
Сладким соком пыль
Окропило.

Нет в раздоре
Вины моей.
Всё Парис,
Да и Ленка – дура!
А в Раю –
Искуситель Змей!
А я что? Так себе,
«Фигура»…

Кисло-сладок
Познанья вкус.
Манят персики,
Дыни, груши…
Говорят, что
Хорош арбуз…
Нет, пожалуй,
Я лучше – кушай...

По улицам, пугающе пустынным,
Где перебежками, а где почти ползком,
Промчалась и запряталась за тыном
Бродяжка с полинявшим узелком.

Не ищут, не догнали, слава Богу!
Не предъявили кулаками счёт,
Не изнасиловали прямо на дороге,
И голову не мыть от нечистот.

Ворота на запор, бегом к сараю
И на кушетке старой перед сном
Листать альбом потёртый, замирая,
Глотая подступивший к горлу ком.

На первом фото – девочка с косою,
Идеалистка, безупречный вкус…
Он выглядит красавцем и...

Печаль сменилась гневом. И Деметра,
Приняв вид простой женщины земной
В неброском сером платье, затерялась
Уйдя с Олимпа, среди многих женщин.
Только нигде ей не было покоя.
Она шла, склонив голову и плача
По лесу, ничего не замечая
Не слыша птиц, не видя тех зверей,
Которые порой ей попадались
Гнев и печаль смешались в её сердце.
Как? Как могли так с нею поступить?!
Да если бы её спросил Аид,
Она сама бы их благословила!
Но похищать единственную дочь!
И Зевс тоже хорош...

Скажи мне, для чего все эти игры
В желания, улыбки и намеки?
Иду я, пересчитывая метры.
Выслушивая от людей упреки.
И рада, что уже прошло то время…
И в каждом слове я не вижу смысла.
Несла я долго ожиданий бремя
Сейчас же будто из огня воскресла.
Тебе сказать «спасибо» я готова
За всю ту помощь, что я получала.
Но не влюблюсь в тебя, поверь, я, снова.
Зря идеальный образ создавала.
Но, несмотря на эти рассужденья
В груди сжимает хрупкая тоска.
Ища с другими в жизни утешенье
Я...

Снова мучает распря души,
Закрываю глаза в тишине,
И под вечер в холодной тиши
Что-то дальнее видится мне.

Промелькнет и сокроется лось,
Потревожив кустарник в лесу.
Где-то волк кровью глаз мечет злость,
Рык жестокий роняя в росу.

Шустрый заяц в зеленой глуши
Проскользнет серым комом в кусты,
И по-быстрому мышь пробежит,
Оставляя на почве следы.

Мальчуганы приходят на мель,
Ловят рыбу они налегке —
Семгу, щуку, сига и форель,
В нескончаемой Коле-реке.

А подальше, в...