Гибнуть

Эта нежная тайнопись на запястьях твоих...
Травиата ночей... пиано крещендо касаний.
Алых строк наших губ пианиссимо ожиданий,
Обрати меня в север обрати меня в юг.
Не спасай же меня, мы звучим в унисон этим небом,
Наша кровь так ярка, обожженная близостью тел.
Мы два звука, две ноты расплавленные обещаньем,
Обрати меня в ветер, обрати меня в снег…
Приручи мои губы в шепоте ветра,
Я не гибну, тону в вальсе наших ночей,
Не смотри так, я плавлюсь, травиата запрета,
Травиата касаний...

Тают за безумством чувства
Теплотой снегов утраты,
Созревают винограды,
От плодов стыдливо вкусно.

Листьями щекочет стебли,
С ягод и туман в дурмане,
Желудями сыты вепри,
Сказка миражами с нами.

Проявляется росою
Мытая среда эмоций,
Гибнем нежностью босою
Мы от наслаждений плотских.

Распустили косы ивы,
Показали шляпки грузди,
И друг друга не отпустим,
Задержавшись у изгиба.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2016

Окунись в это лето, его провокации,
В нескончаемость цвета, страстей ситуации.
Окунись в эту блажь теплотою объятою,
Весь сезон будет наш с ненасытностью сладкою.

"Удовольствия для" время жаркого климата.
Для меня и тебя лето негой пропитано.
Для меня и тебя пляж, песочек, дыхание
Бесподобного дня, рая благоухание.

Одеваться не надо, мы всюду раздетые.
Мы мошенники чувств, от восторга отпетые.
Мы поклонники солнца с руками лучистыми
Гибнем от удовольствий в тенёчке под листьями...

Что будет, не знаем. Как будет, не знаем.
Сегодня находим, а завтра теряем.
Упала звезда - повезет, не иначе.
С котом черным встреча сулит неудачу.

Наука, религия, мода, приметы.
Мы ставим вопросы и ищем ответы.
Сближаясь, расходимся, мечемся, злимся.
Бежим от чего-то, к чему-то стремимся.

Грешим, от привычных основ отрекаясь
И молимся, просим прощения, каясь.
Желаем любить, полюбив. ненавидим
И, рядом стоящего счастья, не видим.

Замкнувшись в себе, от замка ключ теряем
И ищем...

Мне зрелый плод и люб, и дорог:
Всегда есть надкусить искус,
А также, женщины за сорок,
Представьте, тоже на мой вкус!

Так манят взоров их глубины,
Своею рыбкой золотой,
Что пропадаю я и гибну,
Не в силах сладить сам с собой…

Манит меня изыск кокетства,
Скользящий в полутенях глаз,
И жестов бриз, знакомый с детства,
Перераставший в шторм не раз!

В них не унылые картины
Кофеен парковых аллей,
А храмы дивной Атлантиды
И ярость северных морей!

Их чувства глубоки - как море...

Стихия бушует на планете кругом!
Люди сотнями гибну под своим окном…
Она не жалеет ни детей ни стариков,
На планете несколько тысяч веков.
Но, то стихия… её можно здесь понять!
Так как её никогда и ничем не обуздать,
А вот сын Украины собирается воевать…
Пуля его, - свободно сможет в бою унять.
Может пока не поздно, одуматься сынам?
Да! Разойтись по своим теплым домам…
Новый Год в кругу своей семьи встречать,
А не, за корыстные интересы чьи-то умирать.

По последним данным, число...

В жару и в ненастье и в холод собака привязана в будке.
Дворнягу не то, что не холят, – а просто не помнят, ублюдки.
И вечно собака забита, за то, что посмела облаять,
И вечно судьбою забыта. Смирилась и молча страдает.
Вся жизнь меж забором и будкой… два метра – собачье пространство,
Гляжу – и становится жутко от этого постоянства…
Где гордость её и свобода, что зверю дана от рожденья?
Её человеку в угоду отняли, отправив в забвенье.
…Когда я живу в этой клетке, от века свободы не зная...

Простись со мною, мать моя,
Я умираю, гибну я!
Больную скорбь в груди храня,
Ты не оплакивай меня.

Не мог я жить среди людей,
Холодный яд в душе моей.
И то, чем жил и что любил,
Я сам безумно отравил.

Своею гордою душой
Прошел я счастье стороной.
Я видел пролитую кровь
И проклял веру и любовь.

Я выпил кубок свой до дна,
Душа отравою полна.
И вот я гасну в тишине,
Но пред кончиной легче мне.

Я стер с чела печать земли,
Я выше трепетных в пыли.
И пусть живут рабы страстей...

Куплет 1:
Отражаяся в лазури,
По волнам ладья скользит;
Тихо все, не слышно бури,
В небе туча не грозит.
Но над лодкой дрогнул ветер,
И скорей бежит волна;
Страшно стало, темен вечер,
Скрылась в облаке луна.

Куплет 2:
Путники смутились в горе,
Пали духом пред грозой;
Пред опасностию в море
Веры нет уж в них святой.
Лишь Олин, во сне почивший,
Сердцем бодрствует за них
Он, любить их научивший,
Он восстанет в страшный миг.

Куплет 3:
Ты ль, Учитель, нас покинул?
Гибнем мы...