Герасим

Высоко в гору – Парнас зовется, полез Герасим.
На полдороге присел подумать, полезла рифма
чудная шибко, исторг сейчас же, приятно стало,
собой доволен пацан донЕльзя.
Взглянул на небо – мол, Он услышал?
Коня увидел, того – Пегаса, он над вершиной
красиво реял.
Заметил Геру, услышал, тоже, его раскаты, и был обижен
таким нахальством.
Слетел с вершины он к Гере грозно: «Ты что удумал
стихерка подлый? Не видишь, мы, тут, творим культурно
изящным слогом, разнообразным, а ты глагольной...

В словах поскольку нету толку,
Принес он камень и веревку.
Но пониманья не достиг,
Священник смылся в тот же миг.

Однажды Герасиму врезали в нос
За то, что на важный и вечный вопрос
"Ты, друг, уважаешь меня или нет?"
Он что-то невнятно мычал лишь в ответ.

Зачем Герасим утопил свою Муму?
Какую на душу взял жгучую вину!
Он точно крейзи и его я не пойму.
Хотя от жалости вот-вот с ума сойду.

Жесток приказ помещицы жирнявой.
Ну смухлевал бы да хоть просто для забавы,
Соврал б сударыне: «Мол порешил собачку...»,
Припрятав тайненько к кому-нибудь на дачку.

Ты посмотри, дубина, в глаза псинке — жалко?
Отсохла что ли напрочь сострадалка?
Муму через мгновенье в воду бросишь,
Прощенья даже у безвинной не попросишь.

Ведь признана ничтожной...

Герасим поплавал раз на пароходе,
И всё было чинно и вроде по моде.
Но со своих собачонок упрямо
Глаз не спускали детишки и дамы.

Герасим шагает с Муму по пустыне,
В округе ни капли воды нет в помине.
Пока не нашлась по дороге вода,
Муму не страшна никакая беда!

Герасим ускоренно жесты освоил.
И всё для собачки любимой Муму!
Решил, что не будет иметь он покоя,
Отправив её просто молча ко дну.

Герасим, пустивший собачку ко дну,
Воздвиг монумент для любимой Муму.
И каждую ночь он тащился к нему,
Где вместе с собаками выл на луну.

Зря взывали к Герасиму судьи.
Он ни слова суду не сказал.
Разошлись недовольными люди,
Что ломились с утра в этот зал.

Попытки Герасима стали бессчетны:
Напрасно суётся к реке тут, то там,
Поскольку какой-то защитник животных
Преследует всюду его по пятам.