Где то в серой пыли

Ленинград. 80 лет снятия блокады
.
Восемьдесят лет "БЛОКАДА" слово
режет память поколений бороздой,
выворачивая снова, снова
боль и кровь народа черною золой.
.
Сны, как явь! Мне не дают покоя:
под ДОРОГУ ЖИЗНИ дед ушёл, под лёд,
Пискарёвки МАТЬ-ЗЕМЛЯ семье покровом,
только мамочке Всевышний годы шлёт!
.
Девятьсот голодных, мёрзлых, страшных,
адских дней... Как можно было пережить?!
Ленинград! Ты не забудешь павших!
Память в генах вечна -- не перепрошить!
.
Потому январскою...

Вот и кончился май..

Вот и кончился май – перетёк в июнь.
Я проснусь в бескрайней своей постели.
Предлагаешь сменять её на твою -
жаль, что жёстко спать там где мягко стелют.
Жаль, что слышно неважно, когда молчишь,
и что писем нет и уже не будет...
Мы с тобой далёкие слишком люди,
меж собою - знакомые только лишь.
Я лечусь шоколадом от этих драм,
но коньяк помогает гораздо лучше.
Ты раздавлен полночью - где-то там,
на подушке влажной щекой колючей.
Я бы сверху смотрела в твоё...

Никогда не быть золе,
Снова пламенем-огнём.
Только раз мы на Земле,
В теле жизнь свою живём.

Отгорю как все и я,
Стану пустотой, ничем.
Кану в тьму Небытия,
Словно и не жил совсем.

Ничего я здесь не значу,
Впрочем, как и все, кто жил.
Ищем в мире мы удачу,
Пока в нас есть жизни пыл.

Кричит раненым слоном,
За окном сирена «Скорой».
Был коротким мигом-сном,
Путь по жизни моей долгой.

Как её истрачу пламень,
Стану серою золой.
И на сердце, грусти камень,
Весь сгорит...

Ты умирал, дружище, много раз
И снова человеком воплощался.
Ты видел свет и видел в мире грязь.
Прошёл сквозь бездну бед и море счастья.

Ты обитаешь здесь уже давно.
Встречал все радости и все проблемы мира.
Полным полно возможностей дано
И времени латать системы дыры.

И выбор изначально тоже дан,
Как поступать с твоей немалой силой.
Исправить хоть один земной изъян,
Стать лучше и мудрее. Яркой былью

Наполнить на мгновение судьбу
Хоть одного родного человека.
А можно влиться...

Роман в стихах: Роман в трёх строчках Часть 1

"Молчание золото" - Томас Карлей

Эпиграф:

Все эти минуты, давно увядших лет,
Любовные разлуки, канули в куплет.
Вся эта мечта, упала с неба камнем,
Разбился о стекло, вся эта участь:
Водою в море утекло.
Перо испачкана чернилом,
Бумага, строчками полна,
Душа как яркое светило,
Вся внутри она озарена!
И всё же томно, душно, скучно,
Но всё же я того постиг.
То; что ко мне не равнодушно,
И любовь, кануло в тот миг...

Часть I...

Под ноги падает лист рыжий,
А мне не хочется дышать.
В том смысла я уже не вижу,
День серый и сырой опять.

До капли, весь я выпит миром.
На этом плане бытия.
И в нём не злым, не добрым силам,
Жизнь больше, не нужна моя.

Богам не холодно, не жарко,
Когда я зябну иль горю.
Я между строчек дней помаркой,
И ввысь, душой не воспарю.

И вдох и выдох чередуя,
Я жить как прежде не спешу.
Мир осень шлёт очередную,
Я её сыростью дышу.

Дожди закончатся, осенний,
Лес будет рыжью...

Прогоню я тоску и воспряну душою,
И меня не разъест, словно ржа, будней быт.
И пусть хмурится небо и тёмною мглою,
С него глыбою туча, скрыв солнце, глядит.

Серый мир, дождь идёт десять дней уже кряду,
Но ненастье не повод для грусти хандры.
Надо жить, петь, мечтать, создавать в себе надо,
Душ волшебные, полные света миры.

Знаю я — говорить всегда легче чем делать,
Но когда, души сила и вера в словах.
Нам поможет, умов и сердец наших смелость,
Ввысь взлетев, высоты забыть страх...

Девушка на шпиле… Тёмный свод
неба ленинградского клоками.
Ас фашистский очередью бьёт,
разрывая душу с облаками.
.
Взгляд глаза в глаза! Бессилен враг!
Жив кораблик с золотым отливом.
Пулемёт замолк. Не сброшен стяг:
спрятан, слился с маской сиротливой.
.
А внизу тень смерти серой мглой.
Город мой любимый, милый страшен.
Стал неузнаваемым порой –
зданий строй войной обезображен.
.
Дни и ночи голод, холод, тьма.
Жгут зенитки ад прожекторами.
Цепи рвёт блокадная тюрьма
рёвом...

Ухнул эхом событий оползень,
И погрёб время под собой.
И с тобою и рядом, порознь мы,
Идём жизнь по судьбе одной.

Затянула рутина быта,
В себя как топь лесных болот.
Жизнь просеяв в дней серых сито,
Извалял мир в пыли забот.

И живой я как-будто вроде,
Но не чувствую что живу.
Ни во что жизнь моя уходит,
Словно сплю её наяву.

И во мне чувство всё сильнее,
Что всё ложь и что я не я.
Что придумал мне мир людей я,
И иллюзия жизнь моя.

И всего больше в жизни хочется,
Мне...

Крест-накрест было заколочено,
В усадьбе брошенной окно.
Прожитой жизни здесь обочина,
Здесь не живут уже давно.

Деревня брошена и рощею,
Лес к ней дорогу перекрыл.
И время дней её хорошее,
Давно людей мир позабыл.

Колодец высох, обвалился,
И во дворе дыры пятном.
И лишь в сезон дождей напиться,
В нём может солнышко лучом.

Клуб деревенский растащили,
Последних три двора жильцов.
Руины серые от пыли,
Его, меж брошенных домов.

Крест-накрест было заколочено,
Усадьбы...