Ещё один том

В том виноват не мой талант,
и уж тем более, не гены,
но Иисус есть мой гарант,
а в Нём нет тени перемены.

Вознёс меня на высоту,
как в древности царя Давида,
и благодарен я Христу
за жизнь, подобную болиду.

Пою по мере сил - и сверх!!! -
Спасителю, не Люциферу,
и обрывается мой нерв
в слоях воздушной атмосферы.

Но по возможности пою
Тому, кто подарил надежду,
что если упаду в бою,
то Он меня подымет нежно

и понесёт на небосвод
под звуки ангельского хора -
по благодати...

Я раньше ещё сомневался,
жена ты мне – иль не жена?
Но в чувствах своих разобрался
за красным бокалом вина.

И вот, закурив сигарету,
где пламнем мерцает война,
я вышел в палящее лето,
где правит свой бал сатана.

Пройдя по огнивам пожарищ,
сбивая струящую пыль,
я видел лишь пепел пристанищ,
да в хлопьях горелых ковыль.

Свернув у палёной рябины,
проткнувшей костьми небеса,
я вышел к просторам разливов,
где бога сияли глаза.

- Ну, здравствуй! – наверное, это
для сердца...

Уже, даёт плоды земля
Уже, ростки пробились к свету
Но, не достаточно тепла
Оно у нас, от лета к лету

Уже, фасады старых зданий
Восстановили, от и до
Но вон, смотрите, по Фонтанке
Плывёт, мазутное пятно.

Уже, свои сомкнули руки
Навеки, новые мосты
Но всё ещё, темно в подъездах
И очень, грязные дворы.

Всё ещё будет, лишь сердце открой!
Рассветы, закаты весенней порой!
Вишнёвое лето беспечной зари,
И новые встречи, и море любви!

Нальём и выпьем сок хмельной,
И потекут, неторопливо,
Слова душевные, волной,
Как в миги лунного прилива.

Пусть бьются пеной об утёс
Житейских бурь и неурядиц.
И солью выплаканных слёз
Блеснут кристаллы у Наяды,

В заколке вьющихся волос.
Среди тумана опьяненья
Мелькнёт она с букетом роз,
И смолкнет мысль моя в смятеньи –

Шумит прибой, качает челн,
И светит полная луна.
И нет печали, нет измен.
Налей, мой друг, ещё вина.

Душа томится непонятно.
И строки рифм плывут невнятно.
Поймать их сложно в новый стих.
Вот чувств поток почти затих.

Минуты серой чередою,
Гонимы жизненной волною,
Плывут в туманный мир для душ.
Опять диктует разум чушь.

Себя он чувствует свободно
Там, где душа не видит брода.
Витиеватой вязью слов
Заполнить миг всегда готов.

И вот изысканной вуалью
Он прикрывает даль за далью.
У синей птицы перья рвёт
И прерывает звёзд полёт.

Любовь моя, как ты жестока! –
Всё унесла...

И лист томится от печали,
и плачет осень от тоски...
И беды звёздными ночами
припоминаются... Близки

мы были, а теперь что стало?
Зачем молчим с тобой устало?...

Выпьешь, Санёчек,
И ТЫ БУДЕШЬ ЕЩЁ СЧАСТЛИВЫМ!!!
И любимым, и мной обласкан,
И не будешь опять гонимым,
Грозной бурей тебя ненастье
Не накроет, а если даже,
То я буду всегда с тобою,
И я верю, что ты мне скажешь,
Я дана тебе быть Судьбою!

"Казнясь молчаньем беспощадным....
Слов важных так и не сказали..."
Нелёгким было то прощанье,
не выполнили обещанья
тогда - с тобой на том вокзале...

Она была доверчивой нескладной хохотушкой,
Влюблялась (как без этого!) буквально через день.
А по утрам мурлыкала чего-то там под душем,
Когда её не мучила досадная мигрень.
На всякий случай в комнате держалась даже ваза,
Который год стоящая застенчиво в углу,
Но в памяти хранившая давнишние два раза:
Защиту диссертации и первый поцелуй.

Любила хладность осени и не любила лето.
Была неисправимой романтической душой –
Могла скоропалительно на поезд взять билеты
(Надеясь: обязательно...