Дубовый

Поэт?.. О да, он был Поэт!
Своей высокой, чистой лирой
Затмил он даже солнца свет
По-праву был великим дивом.

Никто из гениев доселе
Не превзошёл его талант
И вряд ли кто-нибудь сумеет,
Он был и есть, навек Атлант!

Его слова как ноты песен
Чаруют, вдохновляя слух,
Он как ручей весенний весел
И как дубовый бор он глух.

Как будто стая птиц небесных
Его поэзия легка,
Звучанье соловьиных песен ̶
Ничто! когда поёт струна
Строки, что душу пронимает
Неимоверной красотой
И...

Срываю. Ароматна гроздь.
Склоняюсь. В ушибах лоб.
Вбиваю последний гвоздь
В карьеры дубовый гроб.
Не знаю, но веря – жду.
Желания нет, но ем.
Кручусь, как танцор на льду.
Кричать бы хотел, но нем.
Пытаюсь расправить флаг,
Но ветер навечно стих,
За борт опускаю лаг,
Но сносит на отмель бриг.

Комнатка в трактире у дороги,
Над уставшей мельницей у речки...
Осенью уж тронуты отроги
Ближних скал... Огонь играет в печке...

Маленький трактирщик суетится,
Усадил меня за стол дубовый.
Дочери его умыли лица,
И помчались надевать обновы...

Редки гости здесь, сродни подарку,
Летом старый тракт ещё в работе,
А зимой лишь у камина жарко,
И огонь, как гость, там колобродит...

А по мне, тут славно одиноко,
И смешны чумазые сестрицы...
За окном сорока-белобока
Жаждет новой...

Здесь не видно волну, изгонявшую ржавчину дюн,
только травы, которым не сыщется место в букете,
на свидание к небу взлетает волнительно юн
яркий месяц, согласно канонам в извечном сюжете.

Нет ведра, чтоб повесить украдкой на тоненький рог,
за порогом во мраке двора стынет робкое лето,
стол дубовый скрипит с заготовками, яствами, впрок
к зимним праздникам, голосом сочных фруктовых куплетов.

Уподобившись деве из древних заморских легенд,
ты по зыбкой дорожке стремишься...

Тихо ночь на лес ложится,
Вихрем по небу кружится
Зоркий филин. И звезда-
Солнце имя ей-всегда
В этот час уходит с трона,
И блестящая корона
Надевается Луной.
Ведомо лишь ей одной.
Как с ее приходом свет
Тьмой становится.Карет
Вдруг раздался громкий шум-
Это Черный Всадник,кум
Темной Ночи всемогущей
Известил о ней, секущей
Солнца светлые лучи.

Исполинские мечи,
Должно быть, самой Афины,
Раскололи вдруг графины
С в них налитой тишиной.
Превратился в мир иной
Вековой...

…Как сердце жмёт, когда над осенью,
Хоть никогда не быть мне с ней.
Уносит лодкой восьмивёсельной
В затылок ниточку гусей!..

Т О С К А

Загляжусь ли на поезд с осенних откосов,
Забреду ли в осеннюю деревушку –
Будто душу высасывают насосом,
Будто тянет вытяжка или вьюшка,
Будто что-то случилось или случится –
Ниже горла высасывает ключицы.
Или ноет какая вина запущенная?
Или женщину мучил и вот наказание?
Сложишь песню – отпустит, а дальше – пуще.
Показали дорогу, да путь...

Пень дубовый
вялой коркой
душу согревал…
Сок слащённый
струйкой тонкой
с сердца изливал…
Ось натуры
стать вершины
срезаны клинком...
Боль фактуры
факт резнины
голосят о том…
Лоб педальный
в мир цветений
прибыл с топором…
Кровь биений
в миг крушений
спалена огнём…
Цвет сожжённый
чёрным ветром
падалью вздымал…
Пень батальный
с тёмным светом
будни поминал!!!

Гроб. Цветы. Лоб бледный - бледный,
Словно статуя в гробу.
Все ему сказали: "Бедный,
Что роптал ты на судьбу?

Или денег было мало,
Или не было любви?"
Лишь она ему сказала:
"Если хочешь - не живи.

Возжелал ты, глупый, юный,
Слишком яркую мечту,
И погнался за фортуной,
Не осилив высоту.

Слишком странная забавы -
Быть поэтом в двадцать лет".
Ведь коварна птица - слава,
У нее любимых нет.

Весь в цветах, как сад, пол зала,
Лишь открыт дубовый гроб.
Я его поцеловала
В...

Тихим трауром музыка льётся
Зал прощаний заполнен людьми.
Гроб дубовый, сердце не бьётся
Попрощаться с тобой мы пришли.

Мать с отцом в изголовье рыдают
Поминальные свечи горят.
В подсознании себя обвиняют
И печально на дочку глядят.

Очень часто в сердцах мы ругаем
И клянёмся, в век не простим.
Но, при случае, локти кусаем
И жестоко за это казним.

Катафалк весь усыпан цветами
В белом платье невестой лежишь.
Совсем юное, детское тело
Кто-то в зале сказал, словно спишь.

Ты...

Последний царь давно низложен
И дышит вольно каждый человек.
Но, Боже, как они похожи –
Потемкинский и двадцать первый век.

Желчь сухаря и сладость злата,
Тяжелый стон и похвальба.
Извечностью своей проклята
Простая русская судьба.

Швыряют в ночи сытый топот
Огни благотворительных балов.
Но как всегда, не слышен ропот
Лихой нуждой изъеденных дворов.

О скорбной участи народа
Ленивый бездарь лишь не говорит.
Явилась, вскинулась порода,
Из коей вышел новый фаворит...