Дождя не стало

Просто стать ветром, Отдаться свободе, сбросить груз тела, годы, тревоги. Лететь вольной птицей, все выше и выше. Тебе неподвластен, ты это услышишь. Летая над миром,свободу вкушая,
Волос твоих нежных крылами касаясь.
Лови меня взглядом,
Я просто стал ветром.
Свободной душой, бестелесым поэтом.
Могу как вода зажурчать водопадом,
Людскою молвою проплыть с тобой рядом.
Но в руки не дамся,
не жди возвращенья.
Я стал вольным ветром людского презренья...

Сменяется лишь то, что заедает
И миру так давно надоедает.
Смываются и скука, и обиды,
И забывается, будто давно уж квиты.

Бежать от злости и печали далеко!
Бежать вдоль перемен погоды так легко!
Так хорошо промыть все слезы от депрессий,
Так хорошо умыть лицо от тех агрессий.

Я не хочу бежать домой как рядом люди,
Однообразие достало аж до жути.
Я побегу сквозь гром и град,
Я убегу от всех преград.

Я убегу от всех преград,
Чтоб просто снова встать под град.

до утра осталось, два часа
и по крышам вновь рассвет.
облаков прозрачных полоса,
нам оставит яркий след.

снова день войдет на землю,
оживет природа. и роса,
по траве рассыпит жемчуг,
а на небе полоса.

вся природа закрутилась,
всюду звон и пенье птиц,
небо тучами покрылось,
сверху сто водных частиц.

Черные тучи купаются в лужах,
Мокрый асфальт остыл от жары,
Прыгая в лужах дети смеются,
Б рызгнуло солнце в ручьи.
Свежие листья зазеленели,
Кружится в воздухе запах хмельной,
Сердце ликует,радостно бьётся,
Душу ласкает счастливый покой

Идя домой по ночному городу,
Я психовал по любому поводу:
Что я устал, что болят мои ноги,
Что далеко до знакомой дороги,
Что за весь день ничего я не ел,
И очень спать я давно уж хотел.
Я ждал когда доплету я до дома
И вдруг услышал раскаты грома.

Но я всё шёл по большой дороге,
А город засыпал в ночной тревоге.
Приятный, тёплый, весенний ветер
Ложился тихо на мои плечи.
Я был озлоблен на весь этот мир,
Машины злобно глазами сверлил,
Когда вдруг яркая вспышка молнии
Внезапно...

Как грызёт тишина! Как зубасты и злющи секунды!
Лупоглазой луне на людские дела наплевать.
Я один в эту ночь. Один/ночества смысл паскудный,
Стал до боли простым: словно сами сложились слова.

Между нами зима. Миллионы мертвеющих метров,
Здесь не знает никто, что за зверь,- «телефонная связь».
Ты на фото грустишь и морщинки у глаз всё заметней.
Я, урод, в Новый год между домом и делом увяз.

Я в гирляндах проблем, горбят плечи громадные гроздья.
Суетясь в пустоте, сам себе созидаю...

Стих не обо мне, а просто написан от первого лица. Я встречал такие пары в которых с годами ржавчина будней разъедала всю нежность и оставалась только привычка. Это ОЧЕНЬ грустно....

Стало как-то по другому,
Как-то всё не так меж нас.
Всё не так, как-будто сломан,
Мостик нежности в сейчас.

Что не сделаю — неверно,
Что не молвлю — ерунда.
Тебе действую на нервы,
Я теперь во всём всегда.

Тишина стеною вязкой,
Между нас как пред грозой.
На лице улыбка маской,
Нет сердечности былой...

Дон ты батюшка наш родной!
Да! Красный крутояр большой…
Дождались полноводной весны!
Давно столь не было в Дону воды.
Когда донские луга заливаются!
Водицей весенней заполняются…
Чтоб рыбка от нерестилась в лугах,
А не ютилась в Донских берегах.

Не жалея мокрых капель
Дождь что ливень начался.
Зашумев о землю ляпал
Небо грохотом тряся.
И сверкал зарницей молний...
Сила! Мощью напоказ
Порожню округ заполнил
Пустовавших на заказ.
Я ему не раз об этом
Напрямую говорил
Не обидеть чтобы гдето
Ожиданием зари
Что не только для ненастья
Бушевавшего того...
Чистота... Сиянья ясность
Всюду всякого всего...

Ей очень нравятся дожди и танцы,
Огни реклам и аромат парфюма.
Она не прочь и до утра остаться,
Не выпивает больше пары рюмок.

Её слова почти всегда загадка,
Зато в глазах живут весна и осень.
Она всегда целует на ночь сладко,
Хотя никто о том её не просит.

Она не знает что такое робость,
И не краснеет от похабных мыслей.
Её от сверстниц отделяет пропасть,
До рая путь из удовольствий выстлан.

К её ногам кидают только розы,
Она сама решает, кто тут лишний.
И только зеркало...