Довольствие

не спеша и с довольствием
нужно делать все...
а не получается

Толкает жизнь в период стремительных перепетий
И в ней сейчас несколько дорожек для событий
Одна вот к музе ненароком привела случайно
В другой вопрос обеспеченья мотерьяльно
Еще в одной вообще не напрягаться довольство пенсией
И все нормально по скромному и ненапряжно
И что же выбрать или что ей нужно от меня бродяжной
Мы выбираем или боле принимаем что нам назначено
Вот что непонятно порою думаешь собой все решено
Порой что делается с нами то что свыше нам дано
Такое мол судьбы...

И из слабого родится
грозное,
Когда время повалится
кубарем,
Но не жди
на все готовое,
Этот миг проверяй
стрелкой-удалью.
Что налево укажет,
приемлемо,
Что направо глядит,
то в довольствие,
Нас на этой земле
давно б не было,
Если б мы не стяжали,
что свойственно.
И из гиблого родится
славное,
Когда велено,
когда начертано,
Только б в спешке не бросить
главного,
А оно, как осеннее,
ветрено.

Районный городок. Был день весенний.
Природа богатейшая. Теплынь.
Сады в цвету. Приют благословенный.
Обласкивало солнце неба синь.

Взгляд умилялся дивной красотою.
Река светилась яркостью лучей.
Она встречалась первая с Зарёю.
И мы в неё бросали свет очей.

Ничто не нарушало мир, казалось.
Здесь царствовал блаженнейший покой.
Рыбёшка, серебрясь в воде, плескалась.
Рой мотыльков кружил над головой.

Приехали сюда мы на гастроли.
В бригаде было тридцать человек.
Был зритель...

Случилось потом - виночерпий царя
(Египетские нравы строгие)
В тюрьму прохиндей загремел почём зря -
Процесс нарушал технологии.

Лил в выжимку гад неочищенный спирт,
Чтоб позже продать за креплёное.
С народа Египта еврейский наймит
Снимал барыши миллионные.

По делу врачей осудили, о чём
Пришло предписанье заранее,
Хоть не был евреем, тем паче врачом,
А просто попал под кампанию.

За бытность свою начерпал он вины,
Что боты худые в распутицу.
На нарах теперь протирал он штаны...

Нет страха при виде разбитых зубов,
Лишь трепет воспоминаний нательных рубцов.
Когти стерты , невмоготу,
Придают телу явную хромоту.

Лохмотья,клочки бывалого меха,
Теперь,вызывают обиды смеха.
Взгляд не ищет очередную жертву,
Взглядом довольствие,если пожертвуют.

К грусти или к счастью,
Бредут по бескрайним просторам две страсти.
Оперевшись друг на друга,
Старый лев и антилопа, теперь уж подруга...

P.S. И возраст не помеха к потребности дружить,
Должны руки бросить оружие.
И...

Сине.
Тихо.
Всё вместе...
Очень.
Ничего...
Никого.
Только светит
Ночь.
Прекрасна Столица
В покровне ночном.
Чуть-чуть до зарницы...
Пока - серебром.

Фонари зашептались
Кленовым клёном.
Клён оглянулся,
Притих и готово...

Зданья старые
Имперских времён
Красного знамени,
Красных знамён.

Хорошо и спокойно...
Пьянею от мира -
Всё очень достойно,
Всё очень красиво...

Бог сидит Выше
Нижайшей точки,
Производная Пышной
Вселенной-Дочи.

Все свои... Всё Своё...

Приняв приносящую боль,
(Иллюзию за удовольствие),-
Беспрекословно изволь
Поставить жену на довольствие!

Очнёшься от будущих ран,
От собственных мысле-проекций,
Приемля сей самообман -
За чьей-то спиною пригреться,

Где клятв-обещаний туфта
Уродливо сдавит вам шею...
Свобода любви, брат, - мечта,
Осознанных браков идея!

...Позиция Америки не смела,
Россия рулит где Босфор и Дарданеллы.
"Турецкий хадж" поделен пополам.
Османский мир утратит вес,-не вам,не нам.

Нас долго злили халуи со всех сторон,
Но онемеет второпях их пан-барон.
"Непотопляемый" был очень далеко,
Подводным флотом заминирован легко.

А Запад катится по горочке крутой,
Предиктор правит исламистскою весной.
Никто не в силах запретить гостям хулить,
Начнет Европа о пощаде всех просить.

И вес Москвы еще никто не отменял,
Московский...

Счастье пьяное, полотняное,
Как легко в полон, злое нас берёт.
Дав довольствие окаяное,
Горе горькое, оно с ним несёт.

Пути спутались-перепутались,
Не расправить их, в прошлом за спиной.
Да и стоит ли, дальше рваться ввысь,
Ведь притянет вниз, всех назад Землёй.

Суматошное-малохольное,
Безалаберной, сути сущее.
И кричит душа, очень больно ей,
Сжать её смогла, доля лучшая.

В путах спутанным, застреноженным,
И простор полей, ох неволюшка.
Самим двигаться, невозможно им,
Их не...