Что к чему не пойму

Песню грустную ветер не пой,
Прогони лучше тучу с небес.
Она сделала серым день мой,
И промок от её дождя лес.

Месяц май солнцем мне улыбнись,
И небес посмотри синевой.
И я глядя в бездонную высь,
Возьму в душу свою, их покой.

И поверю вновь, что я рождён,
Чтобы здесь на Земле счастье знать.
И пойму вновь, что в жизнь я влюблён,
И с собой заключу мир опять.

Пусть весенний дождь тёплой слезой,
Перестанет рыдать — промок я.
Пусть упав и став каплей-росой,
Утолит жажду он...

Храпели кони в замкнутой конюшне

Под громкий стук от множества копыт,

Когда бог солнца к ним вошёл снаружи

В приятный для души знакомый быт.



Запряг в свою златую колесницу

Коней крылатых быстро как всегда

И вспомнив сыновей родные лица,

Любимого сыночка увидал.



Явился фаэтон с нелепой просьбой:

-Отец, позволь сейчас мне самому

-Проехаться по небу словно взрослый!

-Зачем? Тебя, мой сын, я не пойму.



-Товарищи смеются надо мною,

-Не веря, что я...

Мысли есть, что молнии подобны,
В них нас слепит вспышка их идей.
Но у звёзд и молний свет холодный,
Он не греет душ и тел людей.

Гениальный ум без чувств опасен,
Он холодней чем зимою лёд.
Он идеи ради, чьё-то счастье,
Заморозив, после разобьёт.

Ослепить идеей власть стремится,
Ведь не видит что есть что слепой.
Не взлетит уже слепая птица,
А слепец не взмоет ввысь душой.

Звёзд холодный свет не обогреет,
Вспышка молний, лишь на миг свет шлёт.
От него не станет жизнь теплее...

Мамочка, мама, мамуля,
Где ж ты раньше родная, была?!
Ведь никак, ну никак не пойму я,
Для чего ты нас всех родила?!

Растоптала мечты и надежды
Трех потерянных маленьких душ.
Не была такою ты прежде,
А теперь ты ушла в эту глушь.

В это черное, дикое пьянство
Обмакнула ты детство мое.
И в ужасном своем постоянстве
Ты кричишь – налейте еще!

Папочка, папа, папуля…
Жизнь шальная тебя понесла.
Не приму судьбу я такую,
Коль она нас с тобой развела!

Километры с тобой...

Было солнце, было лето,
И в потоках ярких света
Все цвело и зеленело,
Сердце билось, кровь кипела.

На лугу у быстрой речки
Поднимался дым колечком,
Завивался узелком,
Исчезал за бугорком.
У костра лежал пастух,
Говорил с собою вслух.
Его слушала улитка,
Что несла свои пожитки
На натруженной спине.
Да в раскатистой волне
Две лягушки с окуньком
Любовались пастухом.

У костра торчит рогулька,
А на ней висит кастрюлька.
Супа мерное кипенье
Навевает сновиденья.
Погрузился в сон...

Заря коснулась нежностью щеки,
Меня лаская, и любуясь тихим сном.
Излучая теплоту твоей любви,
Тихонько входит солнце в спящий дом.

Откроет, щекотливое, глаза,
Срывая поцелуи с моих губ.
И лучик золота, как тонкая лоза,
Кольцо плетет на пальцах моих рук.

Я улыбнусь ему сквозь сон, я все пойму.
С твоей любовью встречу я рассвет.
И тихо-тихо, не тревожа тишину
Приму, лучистый губ твоих привет.


Я растворюсь в лучах его волною.
И каждой клеточкой почувствую тебя.
Я напитаю...

Прохладна утренняя свежесть,
И я озябну вновь слегка.
Рассветной, алой зорьки нежность,
Испив, плескается река.

Одев тумана одеяло,
Луг ещё дремлет заливной.
В него вчера звезда упала,
Сон дав волшебный, неземной.

Чуть дальше, на реке излучье,
Даёт концерт живущим в ней,
Сев на прибрежный куст колючий,
Звонкоголосый соловей.

Он, спозоранку сам проснувшись,
Задорным пением своим,
Покоя тишину разрушив,
Сон досмотреть не дал другим.

Прекрасен мирный час рассветный,
Рекой...

Они думают что меня знают,
Но себя, я не знаю и сам.
И советы мне их лишь мешают,
Поучать я себя им не дам.

Разобраться в себе сам пытаюсь,
А их много — мешает их шум.
На ответы им всем, отвлекаюсь,
Заполняя бессмыслицей ум.

Не друзья они, я им прощаю,
Речь их, полную гнева огня.
Усмехнувшись в ответ, понимаю:
Они вовсе не знают меня.

Всё моё лишь во мне, я истоки,
В себе должен свои отыскать.
И тогда, победив я пороки,
Сам собою, в себе смогу стать.

Мне мешает мышления...

К возвышенной глубокой синеве,
Беспомощной, беспамятной, остывшей,
Низиной ставшей, но когда-то жившей
Оградой стен и древних площадей.
Взлетает ласточка – полет её столь близок
К тому беспамятству, беспомощности – в ней
Все далеко, чем дальше – холодней,
Полет ее тем низок.


* * *

И ничего на свете больше нет,
Или сказать по правде не нашлось.
В открытое окно разносит ветер
Листки исписанные
призрачно и монотонно.
И старые названья улиц,
И чуть блестит поодаль площадь,
И...

Гагарин Землю облетая
Сказал - планета голубая.
И вот сегодня не пойму,
Что он тогда имел в виду?