Бойцы

Враги сожгли родную хату.
Михаил Исаковский

Вёрст не одну прошёл с боями тыщу.
И, забинтованной качая головой,
Вернулся он к родному пепелищу
С простой холщовой сумкой вещевой.

Где ладная его стояла хата,
Теперь лежали пепел и зола.
И за четыре года у солдата
Слеза впервые по щеке сползла.

Он на войне мужские чувства прятал,
Хоть помнил каждый день жену и мать.
И сам бойцам командовал: "Ребята,
Что скисли вы? А ну – не унывать!"

Сидел солдат у отчего порога
И вдаль...

Он носил осколок возле сердца –
В память о проклятой той войне.
Никуда от прошлого не деться.
Продолжал он воевать во сне.

Вот опять упрямо лезут фрицы,
А вокруг клубами вьётся дым.
Злобой перекошенные лица.
Ничего, сейчас мы вам дадим!

Боль в груди – и в землю он уткнулся,
Пулею сражённый наповал...
Ветеран на утро не проснулся.
За окошком ветер бушевал.

Старец весь в отметинах металла
Ратный путь прошёл здесь до конца.
В воинстве небесном больше стало
В эту ночь на...

Когда с собою не в ладах,
Когда на сердце нет покоя.
То и успеха нет в делах,
И сложным кажется простое.

Когда собою не доволен,
Когда сам на себя сердит,
То мир весь с нами будет в ссоре,
И в нём, пустяк любой, нас злит.

Когда к себе нет уважения,
Его не будет и к другим.
И будешь знать лишь поражения,
Став недовольным всем и злым.

Когда в себя утратишь веру,
Забыв о том, как быть бойцом,
Повергнут будешь врагом смелым,
И станешь сильному рабом.

В любви к себе и уважении...

В мастерской
Запах красок и глины,
И разбросаны по полу кисти,
И разбитых скульптур руины,
И в открытые окна листья
Залетают с опавшего сада,
Растворяясь в полотнах пейзажей,
И сухая лоза винограда
Тлеет в печке,
Измазанной сажей.

В грязной робе,
Смертельно уставший,
Старый мастер лежит на кушетке.
Глухо треснул
Стакан упавший,
Две синицы щебечут в клетке.
Где-то
Музыка тихо играет,
А в избушке
Среди паутины
Старый мастер глаза закрывает,
И вокруг
Оживают картины...

В некой сказочной стране,
В дальней-дальней стороне,
Жил да был в стране бумаг,
Сильный и могучий маг.

Он бумажным волшебством,
Побеждал бойцов с мечом.
Словом строгим на бумаге,
Мог лишить он их отваги.

Он в науках точных дока,
За строптивость мог жестоко,
Цифры хитрым колдовством,
Наказать, забрав ваш дом.

Беспредельщик был он в общем,
Ведь бумага стерпит молча,
Что бы не писал на ней,
Человек и чародей.

Но нашёлся всё ж однажды,
Витязь умный и отважный.
Мог считать...

Я печь Освенцимского крематория,
Я жру людскую плоть: видать так надо?
И застилаю окружающую территорию
Густым и черным дымом, тошнотворным смрадом.

Я ем замученных, расстрелянных, удушенных,
И обессилевших от голода, живых детей,
И днем и ночью мое чрево равнодушное
Готово в дым и пепел превращать людей.

Мой голос - крики заживо сжигаемых,
Шипение горящих тел, их треск,
Лязг ржавых створок, часто открываемых,
Гул пламени, отбрасывающего злобный блеск.

Из кирпичей я грязно...

Кто тут поэт? Кто гений? Кто тут смелый?
В кого прицельно били «калаши»?
Кровавый фарш на лист ложится белый,
Останки исковерканной души.

Похабники, блудницы, идиоты,
Умерьте пыл и обуздайте крик!
Я здесь один. Из той кровавой роты,
Чей вырван мозг и вырезан язык.

Вся жизнь моя – решение вопросов,
Как выжить средь чиновничьих сетей.
Я был в Афгане ДО америкосов,
Стреляющих из космоса в детей.

Что видел я, представите едва ли
На злом пиру продажных сволочей.
И здесь, в России...

Твои глаза рисуют дождь.
Художник нынешней картины.
Чего же ты в рисунках ждешь
И сколько плакать без причины?
Губами нарисуешь том
Неизданных, невыплаканных слов
Опишешь в томике своём
Про мир любви в потоке снов.
А слезы капли на витринах,
Той выставки, твоих картин
К чему слова,в слезах причина
Ведь холст на выставке один.
Твои глаза всё дождь рисуют
Рисуют ливнями, в дождях
И чувства перед ним пасуют
Сдаются. Чувств не бередя.
Прикрыв материей картину
И утерев слезу с лица...

Русская натура – демон иль пророк.
Там, где пуля – дура, молодец клинок.
Тяжело страданье правых на Руси,
Вечное рыданье: «Господи, спаси!»

Но познали предки радостную весть:
Муромцы нередки в час страданий здесь.
Оттого Отчизна не умрёт вовек,
Что спасает жизни Божий человек.

Из монастыря ли, или от сохи,
Но бойцов теряли сотнями враги,
Если русский витязь выходил на бой,
Родину святую заслонив собой.

Пусть несметно «строев» над страной пройдут,
Но пока героев во России чтут...

Терзайте, стервятники,смертельную жатву,
Тут Смерть размахалась своею косой.
Для многих бойцов не наступит уж завтра...