Благослови жаждою жить

В чем сила твоя? Далекий пришелец,
Умы будоражишь своим появлением.
Таинственных знаний и истин умелец,
Спешишь к заплутавшим своим исцелением.

В чем сила твоя? Галактический странник,
Быть может в работе,что тайной покрыта.
Стоишь между небом,как строгий привратник,
Тобою дорога к планетам закрыта.

В чем сила твоя? Гость невидимых игр,
Используешь мир наш для тайных обрядов.
Крадешься в тени,как прожорливый тигр,
И прячешь в засаде кошмарные взгляды.

В чем сила твоя...

Земля, прекрасная Планета,
Ты- сердце Бога моего!
Купаешься в потоках Света;
Исполнена Любви Его.

И сердце.. то болит от боли,
За все страдания людей.
Та боль, сознаюсь по-неволе...
Вдруг, стала болью и моей.

Зачем, Разумное Творенье,
Ты против Разума восстал?
Свой Божий Дар, свое уменье...
На разобщенье направлял?

Зачем, Дитя Живого Бога,
Ты чувство братства умертвил;
И наплодил религий много,
А сам в неверие уплыл...

О, брат! В опасности Планета!
Не выжить ей в потоке...

Живёшь, не жаждешь испытаний,
Но вдруг они все тут, как тут.
И сразу же твои мечтанья
Неисполнимость обретут!

Я печь Освенцимского крематория,
Я жру людскую плоть: видать так надо?
И застилаю окружающую территорию
Густым и черным дымом, тошнотворным смрадом.

Я ем замученных, расстрелянных, удушенных,
И обессилевших от голода, живых детей,
И днем и ночью мое чрево равнодушное
Готово в дым и пепел превращать людей.

Мой голос - крики заживо сжигаемых,
Шипение горящих тел, их треск,
Лязг ржавых створок, часто открываемых,
Гул пламени, отбрасывающего злобный блеск.

Из кирпичей я грязно...

1
А Троекуров, вновь, по зале,
взад и вперёд ( Во зле! ) ходил...
и песнь свою ( Душа - в аврале! )
насвистывал ( Что было сил! )...,
но..., громче..., чем обыкновенно...,
а между тем, самозабвенно,
в движении бурлил весь дом,
где слуги бегали кругом
и девки суетились, в гаме,
а кучерА, в сарае, в тон,
карету ( Что там, фаэтон! ),
гурьбой, закладывали к драме,
когда Руси неравный брак
на Деву ниспадал, как мрак...
2
В своём обычном состоянии
народ толпился на дворе,
а перед...

Роняет крохи бытия
Прошедший день во длань пророка.
Несокрушим до смерти срока,
Внимаю Слову Божью я.

Пусть там, где кончатся грехи,
Где счёт окончат преступленья,
Злой дух на чашу искупленья
Положит все мои стихи.

И тут, всем бесам вопреки,
Весы качнутся к Правды строкам,
Святым безсребряным пророкам
Благословивши труд руки!

И, укротивши адский вой,
Ревущий над гееннской бездной,
Я для потомков не исчезну,
Поникнув буйной головой.

Я к вам вернусь в стихах простых,
Но...

Я сердцем осязаю, как рукой,
Незамутнённость Радости,
Прозрачность Счастья
И возвышенный Покой.
И в каждой клетке – дышит светлый рок.
То взгляд, следящий неотступно,
Пеннорожденной из крови Бога, Афродиты!
Сверлящий внутрь нас,
Вытягивающий из сердца золотую нить,
Сплетающий две разноцветных нити в один узор.
Сжигающий два сердца в одном костре,
невозмутимо!
Призывный взгляд,
из двух сердец рождающий мелодию одну,
одну тоску и одну силу.
Не знала я, что так сладка морская соль...

Не береди и не буди
блаженство внутреннего строя,
знать, чувствам нашим, не вреди...
О..., как сильнА — до мордобоя ( ! ),
любовь, сошедшая с небес...,
пав в пресловутость бытовухи...,
где, к жизни, гаснет интерес,
чрез случаи, увы..., «мокрухи»!
Но ты, с бренчанием языка,
нутром, опасности не чуя...,
всё норовишь мне мять бока
( Наверно, в жажде поцелуя?! )...,
не понимая — ни шиша...,
во диалектике момента...,
когда душа, кайф сна верша,
в ином сюжете..., нег фрагмента...

Любви сиреневые лепестки,
Весна, любовь, сирень - все так знакомо,
Сирень все время пахнет по - иному,
И время быстро все сорвет цветки.

Наверное, любовь и есть тот цвет,
Что по весне с сирени облетает,
Недолго запахом своим дурманит,
Потом сирени той в помине нет.

Всю жизнь живем иллюзией любви,
И руку тянем к веточке сирени,
Готовые и к счастью, и к измене...
О, Май сиреневый, благослови!

Купить сирень? О, это - моветон,
В соседнем палисаднике украдкой,
Ломать сирень мы...

Вознесенье – грустная отрада,
Светлая и нежная печаль,
Облака весеннего громада,
Неба восхитительная даль.

И полянка в травке чуть качнется,
Ветерок повеет молодой,
И благословив нас, вознесется
Иисус над малою землей.

Что там, в этой дали непонятной,
Знаешь только Ты великий Бог,
Может быть, и там плывет невнятный,
Умиротворенный ветерок.

Может быть, и там шумят деревья,
И волною колосится рожь,
И белеет хатками деревня,
В радуге пылит веселый дождь.

Это все Господь Твое...