Безмятежно и весело жил

жил веселый какаду
ел фисташки лабуду
плюс папайю смело ел
но никак не ожирел

Жила-была – на облаках…
На капле – с поднебесий манных,
Сошла на Землю – свысока
Вонзилась в дождевую тайну…
Секрет – на ушко… Чудеса
В мирских делах земных влюблённых
Сплетают узы – навсегда
Злачёным перстнем – обручённых…

Пр.: Любовь… Прозрение… Весна…
Скворцы… Дожди… Цветы и люди…
Морковь как кровь в ядре луча
Произрастает солнцем – в лужах
Пускай резвится детвора…
Она… Они… Одно большое
Сверх громогласное (Ура!!!)
Вновь развлекается – у дома…

Ночь… Вышел из дому...

Жила-была собака кусачая и злая.
Она сидела в будке, на всех рыча и лая.

Дом, двор, сарай, колодец собака охраняла.
Лохматая, большая, воров она пугала.

Из будки выбегала, хрипя и задыхаясь.
Смотрела так сердито, что все ее боялись.

С цепи чуть не срываясь, бросалась на мальчишек,
На воробьев кидалась, на кошек и на мышек.

Но, все равно, собаку хозяева любили.
В дождь в дом ее впускали и хорошо кормили.

Приехал, как-то, в гости хозяйский внук Дениска,
Погладил он собаку и...

Жила собака возле дома,
Жила без друга, без заботы.
Она любила всех людей,
Не обходились плохо с ней,
Ни взрослые, ни дети…
Она любила всех на свете!
Но кто-то обошелся плохо,
Выбросив на улицу жестоко,
В щенячьем возрасте, беднягу…
Она простила всех и сразу!
Жила на улице, одна,
Ее все гнали со двора,
А она всех, всех прощав,
Уходила хвост поджав.
В нее кидали все камнями,
Не зная как, тяжело бывает днями,
Переносить обиды и невзгоды,
Переживать капризы сей природы!
Она жила...

Жил себе Смайлик с улыбочкой вечною -
Жил в Интернете - огромной стране
Жил на обычной странице беспечно и
Был этой жизнью доволен вполне.

Сделанным был он из тегов несложных, на
скорую руку - спешил программист,
Смайл обижался на это возможно, но
молча. И был пред Создателем* чист.

Смайлик работал от случая к случаю,
Редко вставлялся в какой-нибудь пост.
Всё потому, что поблизости лучшие
Смайлики были. А наш - слишком прост.

Рядом жила Анимашка в иконке,
Весёлая...

Безмятежное,нежное,
верное...Разное.
Если любит - так любит,
но если обида - держись!
Это тёплое,светлое
чудо моё кареглазое
Небесами ниспослано мне
в мою грустную жизнь.
Обжигающим взглядом
поранено сердце усталое,
И дорогу вперёд
не закрыть нам уже никому.
Кареглазое солнышко...
счастье моё запоздалое,
Без которого дальше
нет смысла идти одному...

Жил да был на свете белом,
Человек не нужный всем.
Жил, трудился, зла не делал,
Просто жил — не знал — зачем?

Всё имел, как все кто рядом,
Дом, работу и друзей.
Не святым был и не гадом,
И был жизни рад своей.

Так он жил о том не зная,
Что пока он может дать.
Его люди привечают,
И что взяв, уйдут опять.

Отойдут, не он был нужен,
А то чем, полезен был.
Потому, всё взяв из дружбы,
Его круг друзей забыл.

И теперь финал — развязка,
Пользы нет в нём — он пустой.
Спала с мира...

Безмятежная лампа качается,
И вращается под потолком.
День с полуночи лишь начинается,
Кто с бессонницей дерзкой знаком.
И вдогонку теням убегающим,
Так и хочется бросить слова.
Но сегодня я только читающий,
Да и смысл доходит едва.

Время, - это материя тонкая,
И его невозможно догнать.
То, что раньше ценилось потомками,
Нам сейчас невозможно понять.
Но катаясь в каретах из прошлого,
Что истории нашей глава.
Не хочу превращаться в дотошного,
Да и смысл доходит едва.

Быть...

Веселый рисунок
На запотевшем окне –
Напомнил о чем-то
Позабытом во мне
Печально играет
Джаз саксофон,
И скорость мыслей
Несет на пролом.
Копоть и пыль
На шоссе из машин
И никотиновый дым
Мирской суеты.
Пестрота реклам,
Люди,бульвары,мосты -
Смешались в пути.

Веселый рисунок
На запотевшем окне –
Напомнил о чем-то
Позабытом во мне…

Жил царь, в неназваных веках
В местах, где не было писцов
В местах, где правил только страх,
Где черепа висели на шестах.
Там реки черные из крови,
Из крови люда и детей,
Там правил царь, нахмурив брови,
Царь прыти, бесов и теней.
Зов мудрости жестокого клинка,
Царя
Тянуло к власти постоянно,
Во сне хватался даже за ветра,
В том царстве жили с покаяньем.
Младые жертвой обливались,
Девчушки забивали скот,
Вместо воды все кровью умывались,
И с жаждой раскрывали рот.
Под каждым...