1926-зубов не стало

Стало меньше ещё одним другом,
Отвернулся он — я не сержусь.
Я привык — все живут своим кругом,
А я лишний во всех — ну и пусть.

Не заплачу слезою горючей,
А печаль спрячу в сердце от всех.
И пусть думают, что мне всех лучше,
Они слыша, весёлый мой смех.

И душа не мечись во мне глупая,
Как усну, ты во мне не стони.
В любом круге, всегда лишний буду я,
Не поймут нас с тобою они.

Споёт в небе звезда нам с тобою,
Слышим в мире её — я да ты.
Потерпи, час придёт, с той звездою...

Стал совсем неловкий я,
Неуклюжий стал.
И мотивы лёгкие,
Все забыл, что знал.

Всё что мне отмеряно,
Вроде б, не прожил.
Но во мне потеряно,
Что-то и нет сил.

Птица крылом лёгкая,
В небе надо мной.
Я внизу — неловкий я,
Тихий и пустой.

Холодна текущая,
В ручейке вода.
Всё по воле случая:
Радость и беда.

Неба край целует,
Алая заря.
Я душой тоскую,
Жил на свете— зря...
Марковцев Ю.

Стало всё другим и вновь как прежде,
Уж не будет в мире никогда.
Изменилось всё и мы уже не те же,
В прошлом, наши юнные года.

За спиною, в прошлом вехи-даты,
Безмятежных и счастливых дней.
Где-то там, меж ними, миром спрятан,
Времени без войн, покой людей.

Наполняли мы тогда минуты,
Теплотой стремления добра.
После светлых дней полны уюта,
Были наших, жизней вечера.

В равенства и воли идеалы,
Верил в нас, тогда идеалист.
СлОва нам, в делах тогда хватало,
И в нас ум, был...

Стало модным называться патриотом.
Ну, а слово «демократ» почти что мат.
Не хотелось бы прослыть мне идиотом,
Только я – и патриот, и демократ.
Что с того, что повелось у нас в народе
Слово взять – и растоптать, и заплевать,
А потом, отмыв, поднять иконы вроде
И поклоны бить, и даже целовать?
Не без умысла понятья подменяют,
Поднимают улюлюканье и свист.
Заикнись: в России русских подминают, -
Сразу будешь и фашист, и шовинист.
Ну, а слово – разве в чём оно виновно?
Человек виновен...

Стал драной кошкой бывший Лев.
Нет Дум - одни пустые грёзы...
Вся наша жизнь - и Смех, и Греф,
Но этот смех, увы, сквозь слёзы...

Как грызёт тишина! Как зубасты и злющи секунды!
Лупоглазой луне на людские дела наплевать.
Я один в эту ночь. Один/ночества смысл паскудный,
Стал до боли простым: словно сами сложились слова.

Между нами зима. Миллионы мертвеющих метров,
Здесь не знает никто, что за зверь,- «телефонная связь».
Ты на фото грустишь и морщинки у глаз всё заметней.
Я, урод, в Новый год между домом и делом увяз.

Я в гирляндах проблем, горбят плечи громадные гроздья.
Суетясь в пустоте, сам себе созидаю...

С судьбой спорить себе дороже,
А её отрицанье — ложь.
И сбежать от неё не сможешь,
И из лап её — не уйдёшь.

От ума горе стать безумством,
Может, если мал сил запас.
И мы думая лишь о грустном,
Иногда этим губим нас.

Слово зА слово, зуб за зуб,
Смотрим в мир мы, сквозь глаз прицел.
Ну а он то учтив, то груб,
И не любит бездумных дел.

Кто не знает в себе покоя,
Полон дыма пустых забот.
Из пустого в себе пустое,
Строя он, тем всю жизнь живёт.

С судьбой спорить себе дороже...

Ну, что ж, коль стал тебе не мил,
То не обижусь.
Остыл ко мне любовный пыл,
Я это вижу.
Важнее нежности души,
Стал звон монеты.
А дни, что были хороши,
К'анули в лету.

Всего-то, нужен стал, как раб,
Лишь для работы.
В единстве душ случился крах,
Сломалось что-то.
Не в радость, стало быть, тебе
Со мною вместе.
Ну, что ж, я покор'юсь судьбе,
Уйду без мести.

Ты не желаешь быть со мной,
С таким, как есть я.
А хочешь, чтобы только твой
Был раб навек я.
Уйду я с глаз твоих...

Потихоньку, незаметно,

Подкрадусь к тебе неслышно.

Ты уснул и не дождался,

Что ж бывает, так уж вышло.

Осторожно, еле-еле

Отогну я одеяло.

Лягу с краешку постели

И к тебе ... Теплее стало...

Ты сквозь сон меня обнимешь,

И прижмешь к себе покрепче.

Обнимаешь - значит любишь.

И на сердце стало легче.

Просто стать ветром, Отдаться свободе, сбросить груз тела, годы, тревоги. Лететь вольной птицей, все выше и выше. Тебе неподвластен, ты это услышишь. Летая над миром,свободу вкушая,
Волос твоих нежных крылами касаясь.
Лови меня взглядом,
Я просто стал ветром.
Свободной душой, бестелесым поэтом.
Могу как вода зажурчать водопадом,
Людскою молвою проплыть с тобой рядом.
Но в руки не дамся,
не жди возвращенья.
Я стал вольным ветром людского презренья...