Мировая Ось предстает воплощением сил блага, миропорядка в противовес хаосу. Основными ее вариантами традиционно считаются Мировое Древо и Мировая Гора, однако не менее часто встречается и третий случай — Мировой Великан.
Первые два варианта можно обнаружить и в мифологическом повествовании и в ритуальном искусстве, последний же в сюжетах фигурирует очень редко (широко известен только Атлант). Однако в изобразительном искусстве он доминирует и по сей день.
Наиболее ярким антропоморфным воплощением Мировой Оси в тибетском искусстве предстает Одиннадцатиглавый Авалокитешвара, пирамида голов которого устремлена ввысь, благодаря чему образ приобретает особый динамизм. Такое изобразительное решение неслучайно, оно подчинено задаче создать максимально вытянутый по вертикали рисунок, что может быть объяснено подсознательным стремлением к воплощению архетипа Мировой Оси (заметим, что в случае с девятью головами Ямантаки решение будет совершенно иным, см. ниже).
Как давно доказано, Мировая Ось задает трехчастное вертикальное и четырех- или восьмичастное горизонтальное членение мира. В нашем случае это полностью соблюдено: ноги, туловище и пирамида голов Авалокитешвары
воплощают вертикальную символику Мировой Оси, а восемь рук — горизонтальную. Особенно ценно изображение Тысячерукого Авалокитешвары, где архетипичная символика Мировой Оси выражена наиболее наглядно: абсолютное благо, проникающее во все края вселенной: в целом круг из рук представляет собой мироздание, а каждая отдельная рука — как бы луч, идущий от Мировой Оси — тела Авалокитешвары.
Рассматривая чисто религиозную трактовку этого образа, мы встречаемся с архетипом Мировой Оси — в данном случае как лестницы, соединяющей миры. Легенда гласит, что на протяжении многих эпох Авалокитешвара трудился для того, чтобы все существа вышли из колеса перевоплощений. Однако он увидел, что страдания в мире не уменьшаются, и это потрясло его так, что его голова раскололась на тысячу кусков. Дхьяни-будда Амитабха собрал эти куски воедино, сделав из них десять голов, а сверху добавил собственную, посоветовав при этом бодхисаттве избрать другой путь для достижения благой цели. И тогда возникла гневная ипостась Авалокитешвары — Махакала, борющийся против негативных сил состраданием и разрушающий препятствия на праведном пути. Голова Махакалы венчает девять милостивых ликов Авалокитешвары. Мотив нисхождения в преисподнюю и подъема на небеса — один из основных в мифологических повествованиях о Мировом Древе и Мировой Горе. Его иконографическое отражение — в пирамиде голов Авалокитешвары: девять голов могут быть соотнесены со средним миром, голова Махакалы — с преисподней, голова Амитабхи — с небесами. Кстати, один из мифов о Тысячеруком Авалокитешваре также связан с мотивом нисхождения в ад: в сутрах рассказывается, что он спускался даже в пылающие огнем сферы ада, где с каждого пальца его тысячи рук стекали магические воды, гасившие океан расплавленного железа, в котором пребывали грешники.
Продолжая анализировать взаимосвязь универсального и религиозного в этом образе, укажем, что восемь рук Авалокитешвары являются символом Осьмеричного Пути, т.е. пути духовного восхождения (опять архетип Мирового Древа как лестницы). Наконец, основная символика Мировой Оси — абсолютное благо, на котором зиждется мир, — полностью совпадает с образом Великого Милосердного в буддийском пантеоне. Его мантра Ом Мани Падме Хум считается «конспектом познания, сокровищем мудрости, итогом всей религии». Считается, что каждый из шести слогов этой мантры уменьшает пребывание в одной из шести сфер перерождения.
Последнее, что хотелось бы отметить в связи с образом Авалокитешвары, это отождествление Мировой Горы и Мировой Ограды. Мировая Ограда предстает в мифологическом сознании своеобразным заслоном от сил внешнего хаоса, т.е. таким же гарантом благополучия мироздания, как и Мировая Ось. Но поскольку мифологическое сознание представляет собою поток эмоциональных переживаний, а не логических конструкций", то в конкретных случаях образы Мировой Оси и Ограды чаще сливаются, чем противопоставляются. Самым ярким текстуальным примером этого является ведический гимн Варуне. А в иконографии Тысячерукого Авалокитешвары круг из его рук, как уже было сказано, символизирует мироздание, т.е. внешний ряд ладоней соотносится с Мировой Оградой, однако фигура бодхисаттвы в целом трактуется как воплощение Мировой Оси.
ВЕЛИКАН — мифо-эпический персонаж. Славянские названия восходят к этнонимам древних племен: др.-рус. объринъ, ст.-пол. olbrzym, луж. hobor, чеш. obr от этнонимаавары, др.-рус. исполъ, ст.-болт. сполинъ отэтнонима спалы, ср. рус. исполин, кашуб. stołym; названиям иноземцев и иноверцев: в.-болт. жидове, ю.-болг. латини, макед. елими; или характеризуют его по отличительному признаку — огромным размерам (рус. великан, волот, укр. велитень, пол. wielkolud).
Внешний вид великана— антропоморфное существо; от людей отличаются ростом (реки им по колено — бел.; лес для них, как трава, — укр.; их головы, каккопны сена, — пол.; передают друг другу предметы через горы, реки — о.-слав.; В.берет на ладонь пахаря с упряжкой — о.-слав.), силой (В. бросают камни величиной с мельничный жернов — пол.; вырывают деревья с корнем — бел., пол.; силу поддерживают, питаясь конским мясом и молоком, — кашуб.). В. росли из земли, как грибы, не боялись грома и во время грозы били себя камнем по голове: «Камена ми главица!Какво ще ми сториш?» [Каменная моя голова! Что ты для меня сделаешь?] (болт.).
Легенды о деятельности великана часто связаны с характером рельефа данной местности. В. насыпают горы (бел., луж.), курганы (рус., укр.), делаютзапруды на реках (мазов., чеш.), озера и реки — это результат земледельческого труда В. (бел.). Рудименты космогонических функций можно усмотреть в легендах о В.,срывающих тучи с неба и бросающих их на поля (кашуб.), о трех девушках-В., поддерживающих землю (Великопольша). Деятельность В. может быть разрушительной, т. к. часто носит стихийный, бессознательный характер (дуновением разрушили дома, затопили церковь с людьми — бел.). В западнославянских преданиях о преобразовании ландшафта взаимозаменимы В. и черт, дьявол. Чехи приписывают т. н. čertovy stavby 'завалы, запруды' обрам; кашубы объясняют появление отмелей и засыпанных озер деятельностью «столыма» или дьявола. Каккультурный герой В. выступает в севернорусских преданиях о построении Соловецкой
302
крепости. Общим для славян является мотивбросания великанами различных орудий — камней, стрел, палиц и др. Мотив перебрасывания топора характерен для Поморья, Малопольши, Зап. Украины, Белоруссии, Смоленской обл. Вплоть до XIX в. в часовне в деревне Сидорок Рославльского у. Смоленской губ. хранилось гигантское топорище, от сякеры В. - основателя деревни. Образ В.-змееборца (Поморье, Белоруссия) закрепился в сказках. В большинстве преданий В, не наделены злобным характером. В кашубских легендахим могут быть приписаны свойства людоедов, злых духов.
Великаны— первые люди,предки. Предания о В. связаны с идеей смены мифологического времени историческим (трансформация ветхозаветного сюжета о допотопных В.). Повсеместно у славянизвестны легенды о сменяющих друг друга поколениях В., людей, карликов. Над миромВ. господствует Бог-Отец, над миром людей — Бог-Сын, над миром карликов ~
Дух Святой (Подлясье, Малопольшф). В. обычно характеризуются как язычники (В. жили в дохристианские времена — з.-укр.) и в связи с этим наделяются отталкивающими свойствами. В ю.-вост. Болгарии елими - это В. с тремя головами или с песьей головой, людоеды (ср. болг. диалектное еленин 'безбожник', родоп. елеâне 'язычники, эллины'). В. связаны также с неславянской языковой культурой: им приписывается хорошее знание латыни (новосонд.). Таким образом, В. и люди противопоставляются в оппозиции свой — чужой (ср. др.-рус. щудъ, чюдъ 'великан', Срезн. 3:1611). Легенды о В. — основателях деревень, населенных обычными людьми, распространены на Русском Севере, но при этом В. не отождествляются с предками-родоначальниками .
Гибель великанов — общеславянский сюжет. Бог истребил В. (покарал безумием, превратил в обычных людей) за гордыню и вредоносную силу (В. швыряли в небо камнями, губили все живое, хотели помериться силой с Богом — бел.). В. погибают во время потопа (укр., кашуб.) или в борьбе со змеями smokami (кашуб.). Исчезают из-за неприспособленности к жизни наземле (медлительны, ленивы; упав, не могут встать — болт.; не могут прокормить себя —Краков., познан.). В. съела огромная птица Кук (волын.). Человек побеждает В. не силой, а умом (кашуб.), с помощью заговора или молитвы (познан.). С мотивом гибелиВ. связаны рассказы о погребальных памятниках (рус. диалектное волόтка курган, могила исполинского богатыря', серб. джидовско гробље, болг. елински гробища 'древние могильники') и ископаемых останках, костях, которые сохранялись в храмах, ратушах (укр., пол.), использовались как средство от лихорадки в Подлясье.
Предания о великанах - аборигенах края, воинственных иноземцах (рус. чудь, мамаи, иногда паны). Кашубы отождествляли В. с гуннами: «Были сильные люди, назывались гины, но это были великаны», крестоносцами. У фракийских болгар латини-исполини также ассоциировались с крестоносцами. Словаки наделяют турок или татар не только великанским обличьем, но и чертами людоедов-песьеглавцев. Украинцы представляли великанами шведов. Эти образы В. могут восходить к периоду завоевательных войн XIII—XVII вв.
Литература: ГильфердингА. Ф. Остатки славян на южном берегу Балтийского моря // ЭС 1986/5:1-191; Криничная Н. А. Персонажи преданий: становление и эволюция образа. Л., 1988; Левинтон Г.А. К мотиву гибели великанов // Материалы всесоюзного симпозиума по вторичным моделирующим системам, 1 (5). Тарту, 1974:64—68.
ВЕЛИКАНЫ в мифологии, группа антропоморфных существ гигантского размера, относящихся к мифическому времени творения (в эпических традициях — к героическому времени). В строгом мифологическом смысле в категорию В. не входят сказочные или эпические В. типа киклопов в «Одиссее», уаигов в осетинском нартском эпосе, дэвов в эпосе грузин и т. п. Антропоморфные исполины этой разновидности, как правило, выполняют просто функции чудовищ-«вредителей», утрачивая черты первосуществ. Иногда чертами В. наделяются злые духи (менкв в финно-угорской мифологии и т. п.). В. рассматриваются носителями определённой мифологической традиции либо как их собственные предки или предки их богов (титаны, турсы), либо как некий враждебный народ (ётуны, абасы). Даже в тех случаях,когда речь идёт о В.-предках, они гибнут от руки «своих» богов, составляющих пантеон данной традиции. Возможна (при сведении В. на уровень одних из многих чудовищ) и гибель их от руки культурного героя (ср. осетинские сказания о Сослано, отвоёвывающем у В. тёплую страну с сочными пастбищами), но всё-таки важнейшим вариантом сюжета гибели В. является титаномахия (избиение титанов олимпийскими богами в греческой традиции, борьба Тора и ётунов в «Эдде», богов с асурами в индийской мифологии и др.). Таким образом, мотив гибели В. соотносится с темой поколений богов, и само существование их (как и многих других тератологических существ) приурочивается к периоду до завершения творения, до установления нынешнего мира и пантеона. В. оказываются связанными с хаосом, откуда их хтонические качества [тартар у титанов, сторуких и киклопов, порождение великаншами (напр., Ангрбодои) хтонических чудовищ], маргинальное положение в тех случаях, когда они продолжают житьи после окончательного сотворения мира, связь с горами (Прометей,Амирани). Победа над В. означает победу над хаосом и шаг к, установлению космоса. Сюда же относится мотив расчленения тела гигантскогосущества (иногда после победы над ним) и сотворения мира из его частей(ср. Пуруша, Имир, Пань-гу). Единичность такого существа не противоречит данному выше определению В., т. к. оно относится к периоду,когда все имеющиеся существа единичны и именно расчленение даёт начало множественности. Вообще,в последовательных поколениях богов часто можно наблюдать уменьшение размеров, что особенно заметно в постмифологических, прежде всегоэпических, традициях, сохраняющих миф в реликтовом виде. Здесь представлены случаи, когда протагонист является В. (или весь класс героев-«богатырей» наделён признаками В., как в нартском эпосе, ср. вост.-слав. асилки), и противоположные случаи, когда герой — не В. (человек), не-герой (противник) — В. Первый вариант иногда считают признаком архаического, второй — классического эпоса (В. Я. Пропп). В русском былинном эпосе, где богатырь не является В. (или выступает как В. рядом с человеком и как обычный человек рядом с В., напр. «Илья и идолище», ср. тему встречи нартовс В., превосходящими их размерами), гибель богатырей воспроизводит сюжет гибели В. в мифах (ср. гибель нартов, гибель кауравов в битве с пандавами и др.). Есть в русском эпосе и мотив В.-предка — Святогора; характерно при этом, что он обладает рядом общих признаков с богатырём Ильёй.
Литература: Миллер В., Кавказские сказания о циклопах, «Этнографическое обозрение», 1890, кн. 4; Пропп В. Я., Русский героический эпос, 2 изд., М., 1958; Левинтон Г. А., К мотиву гибели великанов, в сб.: Материалы Всесоюзного симпозиума по вторичным моделирующим системам I (5), Тарту.
АТЛАНТ ( Ἄτλας, в греческой мифологии титан, сын Иапета и океаниды Климены. (по другой версии, — Асии.), брат Прометея. Древнее доалимпийское божество, отличающееся мощной силой. После поражения титанов в титаномахии А. в наказание поддерживал на крайнем западе вблизи сада Гесперид небесный свод. По одной из версий мифа, Геракл добыл золотые яблоки Гесперид с помощью А., переложившего на Геракла свою ношу. Когда же вернувшийся с яблоками А. не захотел взвалить на себя снова небесный свод, Геракл его обманул, дав по совету Прометея как бы на время подержать ношу, пока сам не сделает подушку и не подложит её под тяжесть неба (Ароllod. II 5, 11). По одному из мифов,Персей превратил А. в скалу, показав ему голову Горгоны; отсюда представление об А. — горе в Африке (Ovid.. Меt. IV 627—661). А. отождествляется с аркадским царём, отцом Майи и дедом Гермеса. Дочерью мудрого «кознодея» А., живущей на острове Огигия, является нимфа Калипсо (Нот. Од.. I 52—54), державшая семь лет в своей власти Одиссея. Дочерьми А. являются также Геспериды, стерегущие золотые яблоки, и Плеяды.
Наиболее ярким антропоморфным воплощением Мировой Оси в тибетском искусстве предстает Одиннадцатиглавый Авалокитешвара, пирамида голов которого устремлена ввысь, благодаря чему образ приобретает особый динамизм. Такое изобразительное решение неслучайно, оно подчинено задаче создать максимально вытянутый по вертикали рисунок, что может быть объяснено подсознательным стремлением к воплощению архетипа Мировой Оси (заметим, что в случае с девятью головами Ямантаки решение будет совершенно иным, см. ниже).
Как давно доказано, Мировая Ось задает трехчастное вертикальное и четырех- или восьмичастное горизонтальное членение мира. В нашем случае это полностью соблюдено: ноги, туловище и пирамида голов Авалокитешвары
воплощают вертикальную символику Мировой Оси, а восемь рук — горизонтальную. Особенно ценно изображение Тысячерукого Авалокитешвары, где архетипичная символика Мировой Оси выражена наиболее наглядно: абсолютное благо, проникающее во все края вселенной: в целом круг из рук представляет собой мироздание, а каждая отдельная рука — как бы луч, идущий от Мировой Оси — тела Авалокитешвары.
Рассматривая чисто религиозную трактовку этого образа, мы встречаемся с архетипом Мировой Оси — в данном случае как лестницы, соединяющей миры. Легенда гласит, что на протяжении многих эпох Авалокитешвара трудился для того, чтобы все существа вышли из колеса перевоплощений. Однако он увидел, что страдания в мире не уменьшаются, и это потрясло его так, что его голова раскололась на тысячу кусков. Дхьяни-будда Амитабха собрал эти куски воедино, сделав из них десять голов, а сверху добавил собственную, посоветовав при этом бодхисаттве избрать другой путь для достижения благой цели. И тогда возникла гневная ипостась Авалокитешвары — Махакала, борющийся против негативных сил состраданием и разрушающий препятствия на праведном пути. Голова Махакалы венчает девять милостивых ликов Авалокитешвары. Мотив нисхождения в преисподнюю и подъема на небеса — один из основных в мифологических повествованиях о Мировом Древе и Мировой Горе. Его иконографическое отражение — в пирамиде голов Авалокитешвары: девять голов могут быть соотнесены со средним миром, голова Махакалы — с преисподней, голова Амитабхи — с небесами. Кстати, один из мифов о Тысячеруком Авалокитешваре также связан с мотивом нисхождения в ад: в сутрах рассказывается, что он спускался даже в пылающие огнем сферы ада, где с каждого пальца его тысячи рук стекали магические воды, гасившие океан расплавленного железа, в котором пребывали грешники.
Продолжая анализировать взаимосвязь универсального и религиозного в этом образе, укажем, что восемь рук Авалокитешвары являются символом Осьмеричного Пути, т.е. пути духовного восхождения (опять архетип Мирового Древа как лестницы). Наконец, основная символика Мировой Оси — абсолютное благо, на котором зиждется мир, — полностью совпадает с образом Великого Милосердного в буддийском пантеоне. Его мантра Ом Мани Падме Хум считается «конспектом познания, сокровищем мудрости, итогом всей религии». Считается, что каждый из шести слогов этой мантры уменьшает пребывание в одной из шести сфер перерождения.
Последнее, что хотелось бы отметить в связи с образом Авалокитешвары, это отождествление Мировой Горы и Мировой Ограды. Мировая Ограда предстает в мифологическом сознании своеобразным заслоном от сил внешнего хаоса, т.е. таким же гарантом благополучия мироздания, как и Мировая Ось. Но поскольку мифологическое сознание представляет собою поток эмоциональных переживаний, а не логических конструкций", то в конкретных случаях образы Мировой Оси и Ограды чаще сливаются, чем противопоставляются. Самым ярким текстуальным примером этого является ведический гимн Варуне. А в иконографии Тысячерукого Авалокитешвары круг из его рук, как уже было сказано, символизирует мироздание, т.е. внешний ряд ладоней соотносится с Мировой Оградой, однако фигура бодхисаттвы в целом трактуется как воплощение Мировой Оси.
ВЕЛИКАН — мифо-эпический персонаж. Славянские названия восходят к этнонимам древних племен: др.-рус. объринъ, ст.-пол. olbrzym, луж. hobor, чеш. obr от этнонимаавары, др.-рус. исполъ, ст.-болт. сполинъ отэтнонима спалы, ср. рус. исполин, кашуб. stołym; названиям иноземцев и иноверцев: в.-болт. жидове, ю.-болг. латини, макед. елими; или характеризуют его по отличительному признаку — огромным размерам (рус. великан, волот, укр. велитень, пол. wielkolud).
Внешний вид великана— антропоморфное существо; от людей отличаются ростом (реки им по колено — бел.; лес для них, как трава, — укр.; их головы, каккопны сена, — пол.; передают друг другу предметы через горы, реки — о.-слав.; В.берет на ладонь пахаря с упряжкой — о.-слав.), силой (В. бросают камни величиной с мельничный жернов — пол.; вырывают деревья с корнем — бел., пол.; силу поддерживают, питаясь конским мясом и молоком, — кашуб.). В. росли из земли, как грибы, не боялись грома и во время грозы били себя камнем по голове: «Камена ми главица!Какво ще ми сториш?» [Каменная моя голова! Что ты для меня сделаешь?] (болт.).
Легенды о деятельности великана часто связаны с характером рельефа данной местности. В. насыпают горы (бел., луж.), курганы (рус., укр.), делаютзапруды на реках (мазов., чеш.), озера и реки — это результат земледельческого труда В. (бел.). Рудименты космогонических функций можно усмотреть в легендах о В.,срывающих тучи с неба и бросающих их на поля (кашуб.), о трех девушках-В., поддерживающих землю (Великопольша). Деятельность В. может быть разрушительной, т. к. часто носит стихийный, бессознательный характер (дуновением разрушили дома, затопили церковь с людьми — бел.). В западнославянских преданиях о преобразовании ландшафта взаимозаменимы В. и черт, дьявол. Чехи приписывают т. н. čertovy stavby 'завалы, запруды' обрам; кашубы объясняют появление отмелей и засыпанных озер деятельностью «столыма» или дьявола. Каккультурный герой В. выступает в севернорусских преданиях о построении Соловецкой
302
крепости. Общим для славян является мотивбросания великанами различных орудий — камней, стрел, палиц и др. Мотив перебрасывания топора характерен для Поморья, Малопольши, Зап. Украины, Белоруссии, Смоленской обл. Вплоть до XIX в. в часовне в деревне Сидорок Рославльского у. Смоленской губ. хранилось гигантское топорище, от сякеры В. - основателя деревни. Образ В.-змееборца (Поморье, Белоруссия) закрепился в сказках. В большинстве преданий В, не наделены злобным характером. В кашубских легендахим могут быть приписаны свойства людоедов, злых духов.
Великаны— первые люди,предки. Предания о В. связаны с идеей смены мифологического времени историческим (трансформация ветхозаветного сюжета о допотопных В.). Повсеместно у славянизвестны легенды о сменяющих друг друга поколениях В., людей, карликов. Над миромВ. господствует Бог-Отец, над миром людей — Бог-Сын, над миром карликов ~
Дух Святой (Подлясье, Малопольшф). В. обычно характеризуются как язычники (В. жили в дохристианские времена — з.-укр.) и в связи с этим наделяются отталкивающими свойствами. В ю.-вост. Болгарии елими - это В. с тремя головами или с песьей головой, людоеды (ср. болг. диалектное еленин 'безбожник', родоп. елеâне 'язычники, эллины'). В. связаны также с неславянской языковой культурой: им приписывается хорошее знание латыни (новосонд.). Таким образом, В. и люди противопоставляются в оппозиции свой — чужой (ср. др.-рус. щудъ, чюдъ 'великан', Срезн. 3:1611). Легенды о В. — основателях деревень, населенных обычными людьми, распространены на Русском Севере, но при этом В. не отождествляются с предками-родоначальниками .
Гибель великанов — общеславянский сюжет. Бог истребил В. (покарал безумием, превратил в обычных людей) за гордыню и вредоносную силу (В. швыряли в небо камнями, губили все живое, хотели помериться силой с Богом — бел.). В. погибают во время потопа (укр., кашуб.) или в борьбе со змеями smokami (кашуб.). Исчезают из-за неприспособленности к жизни наземле (медлительны, ленивы; упав, не могут встать — болт.; не могут прокормить себя —Краков., познан.). В. съела огромная птица Кук (волын.). Человек побеждает В. не силой, а умом (кашуб.), с помощью заговора или молитвы (познан.). С мотивом гибелиВ. связаны рассказы о погребальных памятниках (рус. диалектное волόтка курган, могила исполинского богатыря', серб. джидовско гробље, болг. елински гробища 'древние могильники') и ископаемых останках, костях, которые сохранялись в храмах, ратушах (укр., пол.), использовались как средство от лихорадки в Подлясье.
Предания о великанах - аборигенах края, воинственных иноземцах (рус. чудь, мамаи, иногда паны). Кашубы отождествляли В. с гуннами: «Были сильные люди, назывались гины, но это были великаны», крестоносцами. У фракийских болгар латини-исполини также ассоциировались с крестоносцами. Словаки наделяют турок или татар не только великанским обличьем, но и чертами людоедов-песьеглавцев. Украинцы представляли великанами шведов. Эти образы В. могут восходить к периоду завоевательных войн XIII—XVII вв.
Литература: ГильфердингА. Ф. Остатки славян на южном берегу Балтийского моря // ЭС 1986/5:1-191; Криничная Н. А. Персонажи преданий: становление и эволюция образа. Л., 1988; Левинтон Г.А. К мотиву гибели великанов // Материалы всесоюзного симпозиума по вторичным моделирующим системам, 1 (5). Тарту, 1974:64—68.
ВЕЛИКАНЫ в мифологии, группа антропоморфных существ гигантского размера, относящихся к мифическому времени творения (в эпических традициях — к героическому времени). В строгом мифологическом смысле в категорию В. не входят сказочные или эпические В. типа киклопов в «Одиссее», уаигов в осетинском нартском эпосе, дэвов в эпосе грузин и т. п. Антропоморфные исполины этой разновидности, как правило, выполняют просто функции чудовищ-«вредителей», утрачивая черты первосуществ. Иногда чертами В. наделяются злые духи (менкв в финно-угорской мифологии и т. п.). В. рассматриваются носителями определённой мифологической традиции либо как их собственные предки или предки их богов (титаны, турсы), либо как некий враждебный народ (ётуны, абасы). Даже в тех случаях,когда речь идёт о В.-предках, они гибнут от руки «своих» богов, составляющих пантеон данной традиции. Возможна (при сведении В. на уровень одних из многих чудовищ) и гибель их от руки культурного героя (ср. осетинские сказания о Сослано, отвоёвывающем у В. тёплую страну с сочными пастбищами), но всё-таки важнейшим вариантом сюжета гибели В. является титаномахия (избиение титанов олимпийскими богами в греческой традиции, борьба Тора и ётунов в «Эдде», богов с асурами в индийской мифологии и др.). Таким образом, мотив гибели В. соотносится с темой поколений богов, и само существование их (как и многих других тератологических существ) приурочивается к периоду до завершения творения, до установления нынешнего мира и пантеона. В. оказываются связанными с хаосом, откуда их хтонические качества [тартар у титанов, сторуких и киклопов, порождение великаншами (напр., Ангрбодои) хтонических чудовищ], маргинальное положение в тех случаях, когда они продолжают житьи после окончательного сотворения мира, связь с горами (Прометей,Амирани). Победа над В. означает победу над хаосом и шаг к, установлению космоса. Сюда же относится мотив расчленения тела гигантскогосущества (иногда после победы над ним) и сотворения мира из его частей(ср. Пуруша, Имир, Пань-гу). Единичность такого существа не противоречит данному выше определению В., т. к. оно относится к периоду,когда все имеющиеся существа единичны и именно расчленение даёт начало множественности. Вообще,в последовательных поколениях богов часто можно наблюдать уменьшение размеров, что особенно заметно в постмифологических, прежде всегоэпических, традициях, сохраняющих миф в реликтовом виде. Здесь представлены случаи, когда протагонист является В. (или весь класс героев-«богатырей» наделён признаками В., как в нартском эпосе, ср. вост.-слав. асилки), и противоположные случаи, когда герой — не В. (человек), не-герой (противник) — В. Первый вариант иногда считают признаком архаического, второй — классического эпоса (В. Я. Пропп). В русском былинном эпосе, где богатырь не является В. (или выступает как В. рядом с человеком и как обычный человек рядом с В., напр. «Илья и идолище», ср. тему встречи нартовс В., превосходящими их размерами), гибель богатырей воспроизводит сюжет гибели В. в мифах (ср. гибель нартов, гибель кауравов в битве с пандавами и др.). Есть в русском эпосе и мотив В.-предка — Святогора; характерно при этом, что он обладает рядом общих признаков с богатырём Ильёй.
Литература: Миллер В., Кавказские сказания о циклопах, «Этнографическое обозрение», 1890, кн. 4; Пропп В. Я., Русский героический эпос, 2 изд., М., 1958; Левинтон Г. А., К мотиву гибели великанов, в сб.: Материалы Всесоюзного симпозиума по вторичным моделирующим системам I (5), Тарту.
АТЛАНТ ( Ἄτλας, в греческой мифологии титан, сын Иапета и океаниды Климены. (по другой версии, — Асии.), брат Прометея. Древнее доалимпийское божество, отличающееся мощной силой. После поражения титанов в титаномахии А. в наказание поддерживал на крайнем западе вблизи сада Гесперид небесный свод. По одной из версий мифа, Геракл добыл золотые яблоки Гесперид с помощью А., переложившего на Геракла свою ношу. Когда же вернувшийся с яблоками А. не захотел взвалить на себя снова небесный свод, Геракл его обманул, дав по совету Прометея как бы на время подержать ношу, пока сам не сделает подушку и не подложит её под тяжесть неба (Ароllod. II 5, 11). По одному из мифов,Персей превратил А. в скалу, показав ему голову Горгоны; отсюда представление об А. — горе в Африке (Ovid.. Меt. IV 627—661). А. отождествляется с аркадским царём, отцом Майи и дедом Гермеса. Дочерью мудрого «кознодея» А., живущей на острове Огигия, является нимфа Калипсо (Нот. Од.. I 52—54), державшая семь лет в своей власти Одиссея. Дочерьми А. являются также Геспериды, стерегущие золотые яблоки, и Плеяды.
Обсуждения Великан