Логичный

Загадочные пришельцы

Я мирно сижу в тюрьме и никого не трогаю.
Вдруг моя камера начала наполняться людьми.

Моя камера... Вчера меня пересадили сюда из другой камеры. Пришел конвоир и сказал:

-- Чижиков! С вещами - на выход!

Я взял свой чёрный матрац, завернул в него синюю подушку (так здесь положено), взял чёрный шелестящий полиэтиленовый пакет с пожитками (бельё, мыло, бритва, зубная щётка) и пошёл.

Коридоры были перегорожены чёрными железными решётками, возле каждой из...

Пролог

В душном воздухе офиса застыло напряженное молчание. Почти все были в сборе. Ждали только одного – человека, ради которого, собственно и было назначено собрание.

Павлов сидел у окна, и все время нервно выглядывал на улицу, подергивая сжатыми кулаками внутри карманов летней джинсовой куртки.

Его коротко остриженные черные волосы слиплись на висках от пота. Смуглое лицо выдавало нетерпение.

Рядом с Павловым сидел Димка. Единственный из всех, кто совершенно не волновался. Просто...

ЭПИЛОГ

Знаешь , я пытаюсь тебя забыть. Иногда , да даже часто, почти всегда я не могу сказать , что «Люблю Тебя». Ушло. В памяти много приятных жаждущих моментов. Но ни они , ни эти моменты движут. Ты, как последний оплот несбыточной надежды.

Так мало мы были вместе. Так мало. Но когда мы были, то это были Мы, не ты и не я, а Мы…

Тоска, грусть…утраты тебя, гложет. Виню себя, виню тебя….Что толку от этих обвинений. Так вышло…..так вышло. Неужели ты так и останешься в моем Сердце, до...

Всё началось в аэропорту. Сделав покупки в дьюти-фри, мы получили право участвовать в беспроигрышной лотерее. На миллионы в ней рассчитывать не приходилось, но самый крупный приз - 40$ - Дани всё-таки выиграл.

Устроившись в зале ожидания для VIP, мои мужчины принялись за уничтожение тамошних запасов провизии. Дани отвечал за круассаны, Игорь сосредоточился на вине.

Следующим приятным сюрпризом был наш перевод в бизнес класс самолёта. Для Дани это было впервые и он был очень доволен. Из...

За окнами темень. Январь. Луна где-то занавесилась снеговой тучкой в полнеба, а вторая половинка чистая звездочками сверкает. Сидим мы с Зобком темноте на кухне хозяйского дома да чайком балуемся. Звезды блестят через стекла веранды. Хозяйка послушная, как в туалет захочет сразу к нам: можно ребятки я на двор по нужде?

Понятное дело, что можно. Я выскакиваю во двор с фонарем и пистолетом, осматриваю двор, сарай и сортир, чтобы не дай бог не проворонить злодея. Двери в сортире и в сарае...

Боже мой!
Как все болело!
Каждая жилочка, каждая мышца, косточка… любое движение вызывало невольный стон и скрежет зубовный…

Томарра говорила потом, что это из-за озноба…

Лежал долго…
Дикая боль и слабость не давали двигаться, головы поднять не мог, да и моя спасительница не позволяла.

Позже ругалась на меня, что жить не хотел, что чуть не умер, не помогал им, не боролся… что еле выходили они меня…

Говорила, что пришлось пойти на крайние меры – антибиотики колола (все-таки...

... да мы как птицы перелетные, туда-сюда... туда-сюда... за солнышком, да за зернышками... вот раньше кочевали вообще без границ всяких... и в Молдавию и еще дальше к румынам... это раньше до 33-го года, пока русские не пришли в Валахию там был кошмар… еще хуже, чем у тевтонов да шведов было... молдавские бояре да сердары гаремы себе устраивали из цыганок… непокорных и на кол сажали, и за ребро... и секли, и коптили над огнем… в цепях да «рогатках» всю жизнь ходили… а они ж ведь крепостные были...

Тряня маленький совсем еще юный домовёнок-хоммерёнок, и жил он в одном очень приличном виртуальном приходе благосуществующем при какой-то провинциальной епархии РПЦ. И было ему там поначалу хорошо и надёжно под крылышком уважаемого и добрейшего из хоммеров Иргудеона. И как жадный до знаний отрок, впитывал в себя Тряня много хорошего и пристойного.

Возможно, то образование, что получал юный хоммер, и нельзя было назвать разносторонним. По сути, он лишь повторял за своим наставником молитвы...

Не знаю, когда это случилось, или почему это случилось. С тех пор прошло очень много времени. Огромная раскаленная масса кипела и бушевала, стонала, изливалась огнем.

Время шло, время брало свое. Огненное чудовище, будто устало, постепенно успокоилось, переместилось, вглубь своего тела и вокруг горячего сердца обвилось холодным панцирем.

Только солнце было свидетелем рождении земли. Оно улыбнулось, приласкало нового детеныша и полюбило больше всех во вселенной, Согрело своими лучами, одело...

Oна проснулась, но не почувствовала желания узнать, где находится.

Сперва появилось ощущение: она существует, она жива, когда должна бы быть мертвой; потом — сознание того, что боль стала полновластной хозяйкой ее тела.

А потом мысль: «О боже, теперь я буду не просто некрасивой, а уродкой».

От этой мысли по ней прокатилась волна паники, но она была слишком усталой, чтобы долго испытывать какое бы то ни было чувство, и скоро заснула.

Потом, когда проснулась во второй раз, она...