Предсмертные записки любимым

Любимой женщины года
Пустяшное значение,
Ведь, для меня она всегда
Прекрасна, без сомнения.

Я красотой её пленён,
И плен сей мне отр'ада.
Она ведь мой прекрасный сон,
Другого мне не надо.

И, сколько б лет ни пронеслось,
Она, как прежде, д'ивна,
И всё, что с нею мне сбылось,
Всегда с любовью было.

Так пусть и впредь моя Краса
Сияет предо мною,
И птиц небесных голоса
Мне вторят – Быть с тобою!

Меня взаправду путает девчонка,
Опять нас разделяет двадцать пять.
Но я научен, знаю твёрдо, толком
Нужно пристанище ей больше, чем кровать.
Легко поддаться чувству, это как наркотик –
Попробовал, и ты на небесах.
Но кайф уходит, а ее заботы
Ложатся грузом на твоих плечах.
И ты становишься Сизифом подневольным
И носишь бремя мужа много дней
И в услужении становишься безвольным,
И удивляешься ты тупости своей.
Я понимаю – драма неизбежна
Не потому, что не люблю опять.
Я осторожен, я...

И всё-таки Апрель…, пусть пасмурно-холодный,

И грязный, словно пёс, живущий во дворе,

Ненужный никому, и ни на что не годный,

Тоскующий с дождём по ласковой руке.

А снег ещё лежит, разбитый и колючий,

Сжимаясь в мрачный ком, весь в язвах талых пор,

И синий звон пока заляпан серой тучей

От краешка земли, до Воробьёвых Гор.

И всё-таки Апрель… - ветра уже теплее,

Несут с собой стрижи все запахи морей,

И акварель вот-вот прольётся на аллеи,

И скроет зелень трав...

Запах румян и шорох кулис,
Свет ксеноновых ламп,
Тусклые лица старых актрис,
Горький налет телеграмм.

Снова на сцене и снова в игре -
Завтра, сегодня, вчера,
В созданной гримом рябой кутерьме,
Я забываю, кто я.

Будет сегодня аншлаг иль провал –
Сущность в итоге одна:
Карл у Клары кораллы украл,
Клара его поняла.

Зависть, предательство, ревность и боль –
Зритель не должен узнать,
Что ж улыбнись и спрячь слезы герой,
Третий звонок, начинай!

И жаловаться не хотелось, вроде...
И не о чем писать... Все дождь и дождь.
Об одиночестве поговорим и о погоде,
ведь в дождь всегда надеешься и ждешь.
Так странно, но дожди-то все похожи!
И люди - рыбы в мокрой пелене,
и капли бьют мурашками по коже...
Дождь, как аквариум в распахнутом окне:
На подоконник струи мерно льются,
Невиданными рыбами зонты
И лужицы похожие на блюдца
с разводами дождливой красоты.
Все чаще вечерами я влюбляюсь
в свой теплый и мохнатый старый плед...

1. сотрите все меня из своей памяти,
чтобы уйти было немного проще.
я так о многом прошу, но знайте
напророченного не утопишь.

2. повсюду простые истины стонут,
но не объяснишь неверующему,
почему именно его тонут
слова в унитазе верующего.

3. если кушать бутерброд колбасой вниз,
а не хлебом - то это намного вкуснее,
чем если бы есть вниз хлебом:
так вкус от языка не утаишь.

4. если говоря непременно делаешь,
и веруешь в то, во что веруешь,
то по жизни вперед...

Звонит телефон,
пронзительно надоедливый звонок
вырезает на ушных перепонках скрипичный ключ
с фальшивыми нотами.
у меня ведь хороший слух.


Мимоходом пробегала по аллее чепуха.
Говорила, напевала, и курила не спеша.
-Что же ты, моя корова, молока мне не даешь?
Я купил тебя задорого, а цена тебе лишь грош...

Раскрытые окна июля, смотрящие на полноводное небо;
сигаретный дым, словно ступенька кочевых облаков;
душа, запрятанная глубоко в страдании;
сладкое яблоко меркнущего полдня,
пленяющего, как запах обнаженной женщины;
все краски мира в одном глотке свежего воздуха
узника умирающих стен –
вот истинное лицо истинной роскоши,
вдохновенное сердце печали.

Медленно, уверенно, с чувством невесомости,
Шагом неизменчивым я схожу с ума.
Бережным распятием не найдя искомости,
Слышу как ломается новая струна.

Бестия безумная, разучив мелодию,
Эха отголосками страждует мотив.
Всем давно знакомая, сладкая рапсодия
Застревает иглами, превращаясь в миф.

Не виню, проклятую, что своим сказанием
Наказала встречами в мыслях и словах.
Реплика невинная стала обожанием,
Поселив видения в сказочных мирах.

Колкое, но сладкое ощущенье вольности...

Ах, как было неуютно:
Тараканы, сквозняки,
Пол трухлявый. Мужики
Пили водку и беспутно
Провожали божий день;
Поп буянил у овина,
А ещё – цвела калина,
И взобравшись на плетень
Кот дразнил сердитых гончих,
Шомпол ёрзал во стволе
В огороде, во дворе
Мальчик лопал сочный пончик.

Что же, я? Зажёг лучину,
Взял перо. Макнул разок,
И потрогав образок,
Кляксу сделал для почину…