Перекрёсток вечер лондон

Вечер тихий как сон,
Как пустая дорога.
Полутьмы лапой он,
Мягко мир Земной трогал.

Был я с миром на «ты»,
И не выкал он тоже.
Когда ставя кресты,
Он дела на ноль множил.

Ко мне злу и добру,
Не искал случай повод.
Жил я всяко в мирУ,
И жару знал, и холод.

И мне тишь вечеров,
Для души как бальзам.
Я в их музыку снов,
Дня усталость отдам.

Полутьмой вечер трогал,
Подведя итог дня.
И дел будних тревогу,
Она смыла с меня...
Марковцев Ю.

Вечер у порога,
Свесил чуба прядь,
Ветер-недотрога,
Чешет речки гладь.

Месяц боязливый,
Осмотрел луга,
Положил сонливо
Спину на стога.

Ворон на осине,
Сверлит грозно даль,
Леший на лесине,
Льёт тоску-печаль.

Белые туманы,
Поползли к реке,
И закат багряный
Скрылся вдалеке.

Ночка воровато,
Добрела досель.
Просочилась в хату,
И легла в постель

Автор: Виктор Шамонин-Версенев

Вечер тёмный и хмельной,
Тянет с поля мятой,
Месяц вышел молодой,
Смотрит хитровато.
Расстилается туман,
В сон уходят травы,
У серебряных полян,
Вязнут в снах дубравы.
В сладко-нежной дрёме лес,
Веет тихой грустью.
Даль-пространство до небес
Пахнет доброй Русью.

Автор: Виктор Шамонин-Версенев

Вечер. Снов струится дым,
нереальность у порога.
Звездность старый палантин
опустила... Недотрогой

тень течет между стволов
тонких сосен, пальм, строений.
Пахнет мятой... Птицелов
вышел в поиск... Складки лени

опустились на постель,
занавесившись мечтами.
Лишь души несмело трель
отзывается стихами.

28.07.2017

Вечер
Ветер
Ветреные звуки...
Руки
Плечи...
Я тебя к словам ревную,
Тем, что я не слышал так давно:
Свет,
Безмолвие...
Молчанье глубоко...

Кто ты Женщина?
Зачем пришла с Зимой?
Почему Весной заговорила?
Не пиши мне ветреной собой!
Я сын Ветра,
Я его кадило,
В днях,что между мною и тобой..
Дней, что нам прочесть не хватит силы.

Листья
Лиственный...
Соломенной тропой
След наш буквенный
Проснется снова в травах...
Тот, Лекарственный,
Молитвенный,
Святой...
Тот...

Она была на чёрном мерседесе,
А я дорогу ей перебегал,
И в том пере-бегания процессе
Меж нами со-кратился интервал.

Её глаза тонированы серым,
В моих - два блика галогенных фар.
Не знаю, кто кого заметил первым,
Но первым брюки снял мне санитар.

Она носила фрукты и тюльпаны,
Читала книги и газеты вслух.
Кормила с ложки супом и сметаной
И отгоняла полотенцем мух.

Как хорошо вдвоём встречать рассветы,
Колоть уколы, кушать витамин.
Когда больные спят, поделать "это",
Не...

Один процент лишь наших судеб
Мы держим в собственных руках,
А остальные всё же будут
Решать за нас на небесах.

Их нам назначат эти «судьи»,
И с безразличием в глазах,
Они оставят на распутье,
С прямой дорогой только в снах.

Попытался дорогу я раз перейти,
Где Радищев и Ленин скрестили пути,(1)
Но увидел пестрящий газетами стол
И, не чуя подвоха, к нему подошёл.

Вот заглавья: «Банкет превращается в ад»,
«Проституток кромсает садист-психопат»,
А над вёрсткой смердящих порнухою глав –
Голозадая рать обнаглевших шалав.

До того охамели – и пальцем не тронь!
Плачет плачем о вас Торквемадин огонь.
Вся похабщина эта, призывно пестра,
Совокупно с творцами достойна костра.

Я сказал себе: «Друг мой...

Как бесконечность тишины – эти глаза;
Как терпкость вин осенних – эти губы;
Как воздух синей горной дымки –
слиянье глаз и уст;
И мы стоим на перекрёстке горизонта.
Как вишни плод – вечерний свет сердец;
Как чешуя реки – скользит в ладонях небо;
Как серебристый мотылёк – глоток дождя;
И мы идём навстречу снегу,
без оглядки…

У разведённого костра вечерних облаков –
твоя ладонь;
У догорающей листвы сентябрьских дорог –
моя рука;
Мрак неразгаданной луны на дне окна –
рука в руке;
Туман, уснувший на ветвях – ладонь в ладони.
На слух – иль стон, иль тишина – всё облака;
Навзрыд – надежда, или боль – всё листопад;
Окно погаснет в ту же ночь – в руке свеча;
Свеча истлеет, как туман – в ладонях свет.
У ночи спящего костра, в золе листвы –
ты пишешь, язычком свечи, гаданья по руке.