Крысы

А ты знаешь?!
Что люди «едят» людей
Как крысы в темной бочке
Когда становится темней
Им внутри, и плохо очень

Чаще едят людей
С любовью и с укором
Доев, отбрасывают их
С насмешкой и позором

Из светлого, любимого
Становится человек
Таким же
Обычно-серым,
Нелюдимым


И человек тоскует очень
И просыпается в ночи
Молчит,
Он совсем один
И больно очень

А ты знаешь?
Есть Небо над Тобой,
Закрой лишь очи
Там Света столько!
Боже мой!
Любви...

Итака была не там, где все думали, предполагали,
в дублине, располагалась, на улицах города и путь
и остров в одном месте и времени, не осталось на
фильтр, износился, забился и совсем засорился,
гноем, из ран душевных, илом, и другим мылом,
спамом, паролями, и иной ерундой, наговорами,
разбился последний герой, (кровь не водица, счи-
талось раньше), а мы с тобой, родники, что засох-
ли, говорил отец блум, чтоб мы здохли, (блымал
глазами, когда смотрел на солнце, впрочем как все
мы...

Ни слов, ни ролей, образы утеряны, декораций
не было, режиссёра убили и его съели крысы,
балетмейстеру, сожгли лицо и глаза кислотой,
так, что он не успел сказать даже ой, опыт про-
пал без вести, труппа распалась как труп, только
один директор тут, кричал в рупор, не хотел в
это поверить, кого он будет, лошить и во что
теперь будет верить, кто напишет великие пье-
сы, для умершего тела, и кому стюардессы бу-
дут разносить виски, во время перелёта из мос-
квы в нью-йорк...

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Андрей, наблюдатель.
Елена.
Участники тайного совета: Председатель, Генерал, Банкир, Учёный и прочие.
Великий Дух.



Сцена 1
Дома у Елены.


ЕЛЕНА
Ты мужем стал какой Елене –
Мне или той, вошедшей в храм,
Обворожительной, но древней?
А может быть, обеим нам?
Стать многожёнцем ты рискуешь.

АНДРЕЙ
Я просто слов не нахожу.
Да ты сама к себе ревнуешь.
Заметь, я здесь с тобой лежу.

ЕЛЕНА
К досаде, эллинов святыни
Не признают у нас в стране.
Благословение...

Смотря на мышиную сферу луны,
На её шишковатую рожицу,
Я вижу кошачий глаз изнутри,
И глас вопиющей роженицы
Крысы, в оттенках густого свинца,
Подтёками ночи раздавленного;
Я вижу заплывшую свечку лица,
Светящего в сырость подвальную.
Под кожей дремучего полотна,
Под чёрным древесным елеем,
Я мерки снимаю, в надрезе окна,
С тления лунных морей;
Я чую холодные пальцы любви
На струнах, промозглых, как дождь,
Я чувствую ветер её наготы,
Её беспрестанную дрожь;
Я чувствую хрупкость...

Индуцированный психоз, и (буквы), букеты роз
и клубки змей, (пауки, крысы), смешались, поп-
робуй, развести, разобрать, разбазарить, раз-
бросать, (лепестки по ветру), (капли с потолка),
(видений ветки), кто без греха тот и бросит кам-
ень, (первый), остальные в себя, (все метки),
имеют массу и мысль и слово, «как запах», (то-
лько нужно подойти достаточно близко), лизка,
отстала, не хотела, как все, кричала, притягива-
ла, искривляла пространство время, не плачь,
не надо, всего...

Или нигде, или где-то у тысяч вопросов,
Временном сне, избегающем чувств под гипнозом.
На островах, побеждающих вязкую влагу,
В стройных словах, обещающих как-бы награду.

Или нигде, или в вечно забытом пространстве,
Как на луне, в без воздушности мглы постоянстве.
Перед мостом, половинкой пути до вращения,
Времени нет, затерялись пути отступления.

Или нигде, или с кожи прочитанной мысли,
В тёмном угле, каждодневно рождаются крысы.
В каждом окне, кто-то строит высокие стены,
В...

киса
залезла на кипарис
крысы
ей надоели

Начальнику дома, камердинеру его мыслей,
оберегал, чтобы не забыть (самого главного),
не скисли, не забродили, продуцируя глюки,
фантомы, спроецированные, на реальность
комы, (страшилок тьма, (клоны), покойников,
кутерьма и других, из сопровождения белой
горячки, делирия качки, пауки, крысы, змеи,
тараканы и прочие изъяны (вурдалаки, вамп-
иры, демонов миры, брани и другой, всячес-
кой рвани), следил, чтобы не попал, в их ряды,
в преисподнюю подсознания, (а как думал ты...

Фавны оперы нас охранят,
Веселяся, витийствуйте, хоры,
Сводность ангели тусклые мнят,
Режут цоколь мелки Терпсихоры.

Белый царь ли, мышиный король,
Всё б тиранить сиим винограды,
Темных свечек заждался Тироль,
Негой полны Моравии сады.

И куда ж вы несетесь, куда,
Италийские ангели требы,
Нас одела иная Звезда
Во гниющие мраморы Гебы.

Четыреста тридцать второй опус

Раскрошили юродские тьмы
Гребни желтые наших полотен,
А и золото сим для Чумы,
С кистью Брейгель,Ероним...