Баллады

Ты нам писал о друге и о скалах,
Ты написал Балладу о любви
Ты говорил, что жизни будет мало
Чтобы дорогой верности пройти.

Ты дом хрустальный посвятил любимой
И был, как «Як» взмывая над страной,
Смахнул слезу у друга над могилой
И всем сказал, что ведь Шукшин живой!

Ты пел о доме на Большом Каретном,
О кораблях, что ложатся на курс,
О той Любви наивной и заветной
О том, что память не тяжелый груз.

Ты оживил Жиглова, Галилея
Арапа, Гамлета, Хозяина Тайги,
Ты прожил жизнь...

Я балладу сочиню о любви,
И к ногам твоим брошу листы.
Будут полными мечты.
Все строки, что читаешь ты.

Быть может, ты ее поймешь,
Быть может, нет. Тогда, ну что ж,
Ты просто мимо них пройдешь
И скажешь: мне смысл не пригож.

А те слова написаны тебе,
Любовь, мечты, огонь души.
И вспомнишь вдруг ты обо мне,
Как хорошо в ночной тиши,

Как я сладка, как я любима,
Как я люблю, и любишь ты.
И соберешь ты все листы,
Где я храню свои мечты.

Милая, родная моя мама!
Здравствуй! Обнимаю и люблю!
Жаль, что позабыты телеграммы,
Голубем почтовым песню шлю.
С нежностью целую твои руки,
Слёзы умиленья на глазах,
Кознями разлучницы разлуки
В дальних незнакомых я краях.
Сердцем же всегда с тобою рядом,
Шлёт непрерывающийся луч
Вечную сыновию балладу, -
Бьёт неугомонный тёплый ключ.
Знаю, что сегодня я в опале,
Знаю, что тебе всего больней,
Год прошёл, мудрей немного стали,
Грустно то, что чуточку старей.
С праздником! С...

О, трубадур, пиит, баян, Поэт!
Твои слова, что песни у Орфея!
Нектара слаще и шелков нежнее,
Кто слышит их, тому покоя нет!

Мне было сладостно воспеть тебе в ответ
Рапсодию, ноктюрн иль серенаду!..
И о любви слагать изящную балладу,
Раз мне в судьбе твоей на йоту места нет!

Тебе, о, трубадур, в хвалебных гимнах,
Пыталась я поведать страсть свою…
Воспеснословила тебя без чувств взаимных…
Я пела о любви к тебе... и вновь о ней пою.…

Тебе дары души моей греховной,
И сердца пыл...

Ах как вышивает бисером
Опять в груди поножовщина,
Мне надо бы быть актрисою,
Не хватит меня на большее,
Не хватит меня на подвиги,
Мне б только плясать на ярмарках,
Да так чтоб не глядя под ноги,
Да так чтоб без сдачи - на руки.

А мне говорят, смертельная
Выходит тут остановочка,
Ну что ты ревешь как девочка,
Как девочка, как дюймовочка,
Не плачься, ну станешь пулею,
Она говорят железная,
И свойства ее полезные,
Хоть выглядит круглой дурою.

А мне нарезают...

Родился, вскормлен и одет в заботах бедного квартала,
Детство, юность, много лет жизнь по-особому шагала:
Играли звонко ребятушки, трубили громко пионеротряды,
Была шпана, братва, пивнушки и шаловливые бригады…

Жил и рос, да тем взрослел, и, встав, у чудного причала,
Купил билет и в лодку сел, с надеждой верного начала:
Уйти в заветные края, довлеть судьбу и все преграды
Крушить в пути, взойти на «верх», а там – мои награды…

Чем дальше шёл, сильней потел, и стать совсем устала...

Богородице.

Божья матерь, пресвятая Дева! Что же ты две тысячи лет делала,
С неба, взирая на скорби людские, нас утешала и с нами скорбела?
Или внимала, как души мирские тянут занудливо: – Ave Maria?
Каются в смертных грехах, чуть дыша, зная, что вскоре опять согрешат.
Было ли время, когда ты смеялась, сыну тепло и светло улыбалась?
Вечный твой образ печалью прекрасен не потому ли, что подвиг напрасен?
Не потому ли, что с Роком не споря, матери сохнут и чахнут от горя,
На крест, ссылая...

«Мне звезда упала на ладошку…»
Вечером так просится куплет…
Пять аккордов у костра…возможно,
Мне помогут встретить свой рассвет.

Я спою о том, что в мире этом
Радости немеряно для всех,
Улыбаясь, пусть играют дети,
Пусть всегда живет веселый смех.

Хочется Земле пропеть балладу
О Любви, о тайне и мечте…
И пяти аккордам буду рада,
Гриф гитары – взлетная звезде.

Пусть летит и светит с Неба ясно,
Пусть нас греет огонёк костра.
Звездочка в ладони так прекрасна,
Отпускаю, дом ей...

На старт,
внимание,
стрелой
лети из городского зноя!
И запад –
твой,
и север – твой.
Везде ты свой, везде родное.
Зайдешь
в туман
лесных хором,
гуляй без дела!
Вот и воля!
А выйдешь из лесу –
ковром
бескрайним
выстелилось поле.
Упал…
Валяешься в траве.
Глядишь:
пастух гоняет стадо.
Глупы,
козлы,
всё бе,
да бе.
Но лишь прислушаться –
баллада…
Последний поезд
вновь ушёл.
Катись угрюмо,
змей железный!
Мне
так бесстыдно хорошо
парить орлом
над этой
бездной!

Я ночь взахлеб до краев
Размажу по стенкам горла,
Да в млечное небо верну песней вольной,
Обернутой лунностью слов.
Я вылечу черный сад
Унылых улиц и скверов,
Своим вольнодумством и мерой
Безмерных бродячих баллад.
Я ночь разгрызу по швам,
Пусть чрево ее разродится странником,
Черным ангелом, черным всадником,
Что ветры судьбы связал,
Связал в этом месте лунной породой,
Да выплеснул мне в лицо,
Как лезвием тьмы, как звездным свинцом
Прострелено сердце свободы.