У этого высшего мира есть одна особенность, о которой следует всегда помнить, если мы хотим представить его в своём воображении, — это то, что там снимается одно из ограничений, наложенных на наше сознание. В нашей физической жизни наше сознание отражает только трёхмерное пространство — не потому.
Что во вселенной существуют лишь три измерения, а потому, что физический мозг организован так, чтобы в нормальном состоянии воспринимать только эти три.
На самом деле мы живём в пространстве многих измерений, и пределы, наложенные на наше понимание пространства, на разных ступенях эволюции всегда присущи нашему сознанию, поэтому на самом деле они субъективны. Мы видим то, что мы способны видеть, но вне этого существует ещё бесконечно много неизвестных нам вещей. На астральном плане мы бываем ещё слишком далеки от полного осознания божественных способностей, присущих человеку, но, по крайней мере, мы уже на ступень ближе к этому осознанию, потому что одно ограничение уже исчезло.
И сама эта перемена, какой бы незначительной она ни казалась по сравнению с тем, что находится выше, настолько велика с точки зрения физического плана, что нам трудно даже в очень малой частице понять её значение. Никакое описание не может дать о ней представление, ибо эту идею нельзя выразить физическим языком. Единственное, что можно сделать, — это указать основные пункты так, чтобы человек, имеющий какой-то опыт этого состояния, сделал вывод об остальном; но тот, у кого ещё нет даже элементарного представления об этой перемене, может получить об этом только очень неполное представление.
Когда мы смотрим на картину, изображающую пейзаж, мы судим о нём как о представляющем реальность, но это только в случае, если мы видели другие пейзажи, и, зная их общие черты, мы можем дополнить его тем, чего ему не хватает. Но если эту картину показать тому, кто никогда не видел настоящего пейзажа, он никогда не сможет иметь понятия о том, как всё выглядит в природе.
На самом деле пейзаж обманывает нас почти во всех своих деталях: его линии и углы не могут воспроизводить в точности то, что изображают, поскольку он написан не так, как выглядит на самом деле, а только каким он кажется человеку с определённой точки зрения.
Если бы мы не были способны понимать законы перспективы, мы бы не получили точного представления о различных предметах, на нем изображенных. Совершенно таким же образом, хотя с лучшими намерениями и более открытым сознанием, мы часто получаем ложные представления о таинственных планах природы, исходя из имеющихся описаний. Здесь нисколько не виноваты ни мы, ни люди, дающие эти описания. Всё объясняется просто трудностью, присущей данному предмету.
На самом деле мы живём в пространстве многих измерений, и пределы, наложенные на наше понимание пространства, на разных ступенях эволюции всегда присущи нашему сознанию, поэтому на самом деле они субъективны. Мы видим то, что мы способны видеть, но вне этого существует ещё бесконечно много неизвестных нам вещей. На астральном плане мы бываем ещё слишком далеки от полного осознания божественных способностей, присущих человеку, но, по крайней мере, мы уже на ступень ближе к этому осознанию, потому что одно ограничение уже исчезло.
И сама эта перемена, какой бы незначительной она ни казалась по сравнению с тем, что находится выше, настолько велика с точки зрения физического плана, что нам трудно даже в очень малой частице понять её значение. Никакое описание не может дать о ней представление, ибо эту идею нельзя выразить физическим языком. Единственное, что можно сделать, — это указать основные пункты так, чтобы человек, имеющий какой-то опыт этого состояния, сделал вывод об остальном; но тот, у кого ещё нет даже элементарного представления об этой перемене, может получить об этом только очень неполное представление.
Когда мы смотрим на картину, изображающую пейзаж, мы судим о нём как о представляющем реальность, но это только в случае, если мы видели другие пейзажи, и, зная их общие черты, мы можем дополнить его тем, чего ему не хватает. Но если эту картину показать тому, кто никогда не видел настоящего пейзажа, он никогда не сможет иметь понятия о том, как всё выглядит в природе.
На самом деле пейзаж обманывает нас почти во всех своих деталях: его линии и углы не могут воспроизводить в точности то, что изображают, поскольку он написан не так, как выглядит на самом деле, а только каким он кажется человеку с определённой точки зрения.
Если бы мы не были способны понимать законы перспективы, мы бы не получили точного представления о различных предметах, на нем изображенных. Совершенно таким же образом, хотя с лучшими намерениями и более открытым сознанием, мы часто получаем ложные представления о таинственных планах природы, исходя из имеющихся описаний. Здесь нисколько не виноваты ни мы, ни люди, дающие эти описания. Всё объясняется просто трудностью, присущей данному предмету.
Обсуждения Расширение сознания
Трудно нам понять что есть
Трудность нас всех закалила
А потом все полем в лес.