Арианство

Арий утверждал, что Христос сотворён Богом, и следовательно, во-первых, имеет начало своего бытия и, во-вторых, не равен ему: в арианстве Христос не единосущен Богу (греч. homoousion, в русскоязычной литературе — гомоусия), как утверждали оппоненты Ария александрийские епископы Александр и затем Афанасий, а лишь подобосущен ему (греч. homoiousion, гомойусия).

Сократ Схоластик (Церковная история, Книга 1, Глава 5 «О споре Ария с епископом Александром») пишет, что причиной утверждения Арием подобосущности бога-отца и бога-сына явился его спор с епископом Александром, утверждавшим, что «Святая Троица есть в Троице единица». Арий воспринял это утверждение как попытку распространения епископом монархианского учения Савеллия Ливийского о троице как о последовательных модусах единичного бога.

Сульпиций Север в своей «Хронике» описывает воззрения ариан таким образом:

То, что утверждали ариане, было следующим: Бог-Отец по устроении мира, стал причиной рождения Сына и по своей воле сущность свою воплотил в иную, созданную из ничего, в Бога нового и другого; и было время, когда Сын не существовал.

На I-м Никейском вселенском соборе в 325 г. арианство было осуждено и в качестве символа веры (Никейский символ) было принято учение о Единосущной Троице, однако впоследствии император Константин поддержал арианство, которое стало официальной версией христианства, поддерживаемого Римской империей вплоть до его повторного осуждения на Константинопольском вселенском соборе 381 г. при поддержке императора Феодосия I.

Арианские церкви после Константинопольского собора сохранились вне пределов Римской империи — в первую очередь у германцев (готов, вандалов, бургундов), так, например, готское население остготского государста, основанного в Италии Теодорихом и вестготских владений в южной Галлии (Септимании) и Испании в VI в. придерживалось арианства.

Теологический аспект
Арианство являлось попыткой рационализировать (Сократ Схоластик называет Ария «человеком не без знания диалектики») христианскую догматику в духе субординационизма, то есть привнесением иерархичности отношений в Троицу. Следует отметить, что именно споры о природе Троицы, вызванные арианством, привели к утверждению Никейского символа веры: в течение III века субординационистские воззрения были достаточно распространены, так, например, их придерживался Ориген.

Вообще, III—IV века были временем кодификации христианства и выработки его догматики, при этом христианству, с одной стороны, было необходимо дистанцироваться от строго монотеистичных иудеохристианских течений не только в обрядовости (что уже было сделано последователями апостола Павла), но и в догматике и, с другой стороны, всячески избегать сходства с эллинским политеизмом.

Ситуация осложнялась необходимостью создать христианскую философию и теологию, согласованную, пусть и частично, с эллинским философским наследием.

Такое согласование христианства с философией давалось нелегко: знаменитое Credo quia absurdum est является парафразом Тертуллиана (De Carne Christi, 5.4):

Et mortuus est dei filius: prorsus credibile est, quia ineptum est. Et sepultus resurrexit: certum est, quia impossibile. (И Сын Божий умер: это бесспорно, ибо нелепо. И, погребённый, воскрес: это несомненно, ибо невозможно).

Григорий Назианзин описал сложившуюся ситуацию с догматом о Троице таким образом (Слово 3, Защитительное при бегстве в Понт):

В сём догмате для обязанных просвещать других — всего опаснее, чтобы нам, из опасения многобожия, заключив Божество в одну Ипостась, не оставить в учении своём одних голых имён, признав за одно Отца и Сына, и Святого Духа, а также, чрез уклонение в противное, разделив Божество на трёх или разнородных и друг другу чуждых, или неподчиненных и безначальных, так сказать, противоположных Богов, не впасть в равное первому зло, подобно тому, что бывает с кривым деревом, которое чрез меру гнут в противную сторону.

А как ныне в учении о Боге — три недуга: безбожие, иудейство и многобожие, и из них защитником первого Ливийский Савеллий, второго — Александрийский Арий, а третьего — некоторые из числа чрез меру у нас православных.

Борьба с арианством стала одним из главных поводов утверждения догмата Троицы, а вместе с ним — и догмата о полноте божественности в Христе, как Боге и Сыне Божьем. Вместе с тем, споры о такой полноте продолжаются и поныне: отчасти они связаны с дополнением Никейского символа веры на Толедском соборе в 589 г. положением, что Святой Дух исходит и от Бога-Сына. Это положение получило название филиокве (от латинского filioque — «и от Сына») и окончательно уравняло Бога-Сына и Бога-Отца и послужило одним из формальных поводов разделения Церкви в XI в. на Восточную (православную), не принявшую филиокве и Западную (католическую); такое несогласие продолжается и по сей день.

Современное «арианство»
В отличие от несторианства, арианство считается полностью уничтоженным в раннем Средневековье.

Однако социологические исследования показывают, что взгляды многих невоцерковленных христиан, по традиции называющих себя православными, католиками или протестантами (в зависимости от страны или региона проживания), на самом деле близки к арианским. Среди таких «стихийных ариан» распространены воззрения, что Бог-Сын не тождествен Богу-Отцу, что Иисус Христос не существовал, как Бог, изначально, а появился в результате рождения и стал Богом в результате крещения, крёстной смерти или воскресения. «Стихийное арианство» невоцерковленных христиан можно объяснить тем, что арианские представления гораздо более просты для понимания, нежели те идеи, которые возобладали в вероучении халкидонских церквей.

Догматы арианства, отрицание божественности Иисуса разделяют мусульмане, Свидетели Иеговы, кристадельфиане и хлысты, толстовцы. Некоторые современные теологи сегодня фактически стоят на позициях ариан.