Далай лама XIV

Далай-лама XIV. Начало истории

Трудно говорить о начале, когда речь идет о Далай-ламах. Когда это началось? 6 июля 1935 года, когда в маленькой деревушке Такцер в сарае, на свежей соломе, появился на свет маленький мальчик Лхамо Дондруб – будущий Далай-лама XIV?
Далай лама XIV
Пара воронов прилетела тогда вить гнездо на крыше его дома. Тяжело больной отец в то утро проснулся совершенно здоровым, прочитал молитвы, наполнил маслом светильники, постоянно горевшие на семейном алтаре. Ему сообщили новость о рождении сына, и он ответил просто: «Я хотел бы, чтобы он стал монахом»…

Или в 1391, когда на стойбище кочевников родился другой малыш - Шава Кьяренг? Неожиданно налетели разбойники, и мать, спрятав новорожденного за камнем, убежала в горы, а, вернувшись, обнаружила сына под опекой громадного ворона, защищавшего ребенка своими иссиня-черными крыльями. Он вырастет, станет сначала монахом, затем великим буддийским наставником, а потом через три поколения, прокрутив время назад, его признают первым Далай-ламой.

А может быть, всё началось еще раньше, в те времена, когда жили великие цари Тибета – Сонгцен Гампо, Трисонг Децен и Три Ралпачен, чьими трудами и молитвами населенная бесстрашными и беспощадными воинами горная страна Тибет вдруг обратила свои взоры к буддизму – философии миролюбия и сострадания? По некоторым источникам эти цари-реформаторы – тоже воплощения Далай-лам, приходившие задолго до того, как им стали присваивать порядковые номера. А сколько их было всего – не сосчитать, ведь буддизм говорит, что мы здесь с безначальных времен. А, значит, не измерить всего того, что сделал для Тибета Будда Сострадания, родившийся в веке двадцатом на самой границе с Китаем.

Поисковая партия

Его обнаружила отправившаяся на северо-восток Тибета поисковая партия, руководствовавшаяся в выборе направления целым рядом особых знаков. «К северо-востоку от Лхасы, были замечены странной формы облака, - напишет потом Далай-лама в своей автобиографии, - и люди вспомнили, что после смерти тринадцатого Далай-ламы его тело, помещенное на трон в Норбулинке, летнем дворце Далай-лам в Лхасе, было повернуто к югу, но через несколько дней заметили, что лицо его повернулось на восток. Кроме того, на деревянном столбе с северо-восточной стороны храма, где находилось тело, вдруг появился громадный гриб в форме звезды».

По традиции обратились за помощью и к священному озеру Лхамо Лхацо, озеру-предсказателю, в чьих водах можно увидеть будущее. Много дней провела поисковая партия на его берегу, пока, наконец, на его глади не проступили три тибетских буквы: «А», «Ка» и «Ма», которые затем истолкуют как указание на то, что Далай-лама родился в провинции Амдо («А»), неподалеку от монастыря Кумбум («Ка» и «Ма»). В подтверждение последнему озеро показало монастырь с зелеными и золотыми крышами, а также дом с лазурной плиткой, где позднее и был обнаружен двухлетний мальчик, любимой игрой которого было «собирание вещей в тюки и отбытие с ними на игрушечной лошадке». В Лхасу. Он ждал, когда за ним приедут…

Неопровержимые доказательства

Тема реинкарнации, жизней прошлых и будущих, зачастую вызывает скептическое отношение у людей с христианским мировоззрением, и уж тем более у убежденных материалистов. «Когда мы были маленькими, - рассказывала мне мама, - то договорились с нашей пожилой тетушкой, что та после смерти подаст нам знак, если там что-то есть. Помню, когда пришел час, мы долго всматривались в небеса, ждали хоть какого-то знака, но так ничего и не дождались. А значит, там ничего нет».

Она не знала тогда, что большинство людей там пребывают в полной запутанности и смятении. Вначале они не знают, что умерли. Возвращаются снова и снова в свои дома, обращаются к нам, живым, и не понимают, отчего мы их не замечаем. Когда же, наконец, заглянув в зеркало и не найдя в нем своего отражения, они вдруг осознают весь ужас своего положения, то теряют сознание. (Не потому ли на Руси завешивали зеркала?) Единственное, что влечет их потом, обещая избавление от страданий, - это новое тело. Они согласны на любое, лишь бы выбраться из этой бесплотной неопределенности, но получают лишь то, которое уготовано им кармой – хорошими и дурными поступками, совершенными прежде.

Это правило распространяется на всех, кроме тех, кого тибетцы называют «Ринпоче» - «Драгоценные». Эти удивительные существа достигли столь высокого духовного уровня, что способны сами выбирать, где, когда и кем им рождаться. Главная их цель – обрести такое тело, которое позволит им принести наибольшую пользу всем живым существам. В 1951 году, на пороге китайской оккупации Тибета, число таких лам в Стране снегов достигало трех тысяч. Большинство из них умерли в китайских тюрьмах в годы Культурной революции, некоторые затем нашли новое воплощение в Индии, куда в 1959 году ушел Далай-лама. Он также является «Ринпоче» и способен не только «подавать знаки» после своей кончины, но и сохранять память о прошлой жизни. Узнавать людей, места и предметы, знакомые ему по предыдущему воплощению.

Иногда я думаю, что «встречи бессмертных» в популярном фильме «Горец», сопровождающиеся громами, молниями и множеством спецэффектов, в конечном итоге, не такой уж и вымысел. Кто знает, что переживал переодетый нищим паломником и отправленный на поиски нового Далай-ламы Кецанг Ринпоче (тоже «Драгоценный»), когда двухлетний малыш из далекой деревеньки Такцер узнал в нем «ламу из монастыря Сера» и потребовал отдать висевшие у того на шее четки тринадцатого Далай-ламы. Вернуть ему, законному владельцу. Какие громы-молнии сотрясали его сердце, когда мальчишка назвал по именам и прочих членов поисковой партии, а потом вдруг заговорил с ним на столичном лхаском диалекте, которого в этой жизни он никогда слышал, ибо родился в далекой провинции Амдо? Что чувствовал он, когда из множества предложенных ему разнообразных четок, барабанчиков и посохов ребенок безошибочно выбрал именно те, что принадлежали тринадцатому Далай-ламе?

Нынешний Далай-лама говорит, что чувствует особую связь с Великим Пятым, во времена которого Тибет из разрозненных княжеств превратился в единое сильное государство. В детстве он часто видел яркие сны, связанные с жизнью своего пятого воплощения. Он также говорит, что хотя был ленивым мальчишкой, о буддийской философии всегда знал столько же, сколько его духовные учителя. «Я могу объяснить это только памятью из прошлой жизни», - заключает он.

Далай-лама XIV - Океан Мудрости

В 1578 году третий Далай-лама отправился в Монголию, его звали тогда Гьялва Сонам Гьяцо. Последняя часть его имени, Гьяцо, в переводе с тибетского означала «океан». Монголы перевели его на свой язык, что по-монгольски звучало как «Далай». С тех пор все последующие и предыдущие воплощения великого учителя стали называть «Далай-ламами». Позднее китайцы переняли это имя у монголов, а британцы, узнав о нем от китайцев, распространили по всему миру. Так постепенно на Западе прижился вольный перевод: «Океан мудрости».

Для того, чтобы понять, что творится в сердцах обыкновенных людей, соприкоснувшихся с этой мудростью, нужно поехать в Дхарамсалу, маленький городок на севере Индии. Сегодня там расположена штаб-квартира тибетского правительства в изгнании и резиденция духовного лидера Тибета. Приехать лучше в феврале-марте, когда Его Святейшество дает учения тибетцам и буддистам из разных стран мира. В последние годы здесь всё больше паломников из России.

В формулировках западных журналистов и ученых буддизм всё чаще оказывается скорее философской, нежели религиозной системой. (И это несмотря на то, что обрядово-ритуальная составляющая его тибетской формы чрезвычайно насыщена). Отчасти это происходит потому, что от человека, делающего первые шаги в постижении тибетского буддизма, не требуют веры. Он должен изучать, анализировать, размышлять, одним словом, - «учиться», как называет это нынешнее воплощение Далай-ламы. «В основе тибетского буддизма, - говорит он, - лежат 300 томов учений, принесенных из Индии и переведенных затем на тибетский язык. Если бы одной только веры было довольно, тогда не было бы нужды составлять столь обширное собрание философских трактатов».

Сам Далай-лама получил классическое философское образование, занимаясь под руководством лучших философов своего времени, и блестяще сдал экзамены на высшую ученую степень «геше-лхарамба». Но, несмотря на это, он и сейчас уделяет философским занятиям, молитвам и медитациям по пять часов в день.

«В те дни, когда у меня особенно напряженный график, - рассказывает он, - мне приходится очень быстро прочитывать молитвы и совершать медитации, но тогда по окончании занятий я не испытываю счастья. Если же я тщательно выполняю медитации и молитвы, тогда они становятся для меня источником внутреннего покоя, подводят к глубинному пониманию вещей, к истинным переживаниям. И я думаю тогда, что прожитый день прошел не зря».

Учебы, постижения буддийской философии, активного самосовершенствования ждет он от своего народа и последователей в других странах мира. В традиционных буддийских сообществах в Тибете и Тайване, Калмыкии и Туве, где духовные занятия по-прежнему считаются прерогативой монахов, миряне порой делают вид, будто не слышат его призывов. Но он не оставляет усилий. Напоминает тибетцам о том, какой огромный интеллектуальный потенциал заложен в их народе, если они сумели перенять философское наследие древней Индии до того, как буддизм в этой стране был стерт с лица земли мусульманским нашествием. Напоминает калмыкам о том, каких великих буддийских философов и ученых рождала их земля, когда коммунистическая идеология еще не мешала связям между Тибетом и Россией. Вспоминает: «Я сам учился по текстам, составленным некоторыми из них».

Его привлекает современная наука. Ежегодно в Дхарамсале он устраивает семинары, куда со всего мира съезжаются знаменитые ученые, чтобы обсудить с ним новейшие изыскания в области, например, пластичности нервных волокон. Сравнить то, что открыл Будда, с тем, что сегодня открывается науке. Если окажется, что результаты научных экспериментов опровергают те или иные положения буддизма, он готов пересматривать и уточнять - Будда поощрял критический анализ.

Ему рассказывают, что молекулярная структура воды меняется, если рядом произносится доброе слово, звучат молитвы или тихая музыка. Молекулы воды приобретают красивую форму. Он оживляется: «Только что упоминал о чем-то подобном, комментируя классический буддийский текст, написанный шесть столетий назад». Буддийская теория не относит растения к числу живых существ, способных перевоплощаться, однако эксперименты показывают, что они чутко реагируют на внешние раздражители и лучше растут, если им говорят приятные слова. Но он не дает себе увлечься этой новой идей, тут же включается наработанная годами привычка к анализу, отточенная философским диспутом – главным предметом монастырского образования: «Красивую форму, говорите? Красивую с чьей точки зрения?»

Далай-лама XIV - государственный оракул

Когда речь заходит о тибетском буддизме, лучше сразу определиться в понятиях. Ведь нередко оказывается, что для нас мистика и таинства, для тибетцев – повседневная реальность, такая же естественная, как телефонная связь или Интернет. Нас не должно удивлять, когда на вопрос о тайных знаниях Тибета духовный лидер вдруг говорит: «Мне о них ничего не известно. Поищите сами, и если найдете, непременно известите меня». Возможно, он шутит, а возможно, и вправду не понимает, каких тайных знаний добиваются от него журналисты. Всё, что ему известно, он готов рассказать прямо и открыто, ведь способность делиться знаниями - наивысший вид щедрости, с точки зрения буддизма.

Как бы то ни было, глава Тибета живет в совершенно особом мире, чья атмосфера резко отличается от той, что окружает глав других государств и правительств. В сложных ситуациях здесь направляют депеши в монастыри для выполнения защитных ритуалов, а при необходимости обращаются за консультацией к государственному оракулу - божеству по имени Нечунг, которое уже много веков охраняет Далай-ламу и его правительство. Обладая даром предвидения, Нечунг через избранного им монаха-проводника способен общаться с Далай-ламой и его приближенными, отвечая на заданные вопросы.

В октябре 1950 года, когда до Лхасы дошли сведения о вторжении восьмидесяти тысяч китайских солдат, а китайское радио объявило о начале «мирного освобождения Тибета», монах-проводник в состоянии транса возложил белый церемониальный шарф на колени юного Далай-ламы и вошедший в его тело Нечунг провозгласил: «Его время пришло!» Это означало предоставление Далай-ламе государственной власти на два года раньше обычного. «Люди тогда разделились на две группы, - вспоминает Далай-лама, - в одной были те, кто возлагал надежды на мое руководство в этом кризисе. В другой - те, кто считал, что я слишком молод для такой ответственности. Я был согласен со второй группой, но, к сожалению, со мной не посоветовались. Вместо этого спросили оракула».

Так, не без помощи Нечунга, шестнадцатилетний Далай-лама XIV принял на себя руководство буддийской страной, много веков, следовавшей принципам ненасилия и сострадания. Страной, отрезанной от мира кольцом снежных гор, покоящейся в своей святой уверенности в том, что с ней ничего не может случиться. «Всем тибетцам будущее представлялось мирным и спокойным», - напишет потом Его Святейшество. А между тем его предшественник, тринадцатый Далай-лама, на пороге своей кончины оставил Тибету страшное предупреждение, чьи строки по сей день будоражат немыслимой точностью формулировок. «Наши культурные и духовные традиции будут полностью уничтожены, - писал он, предвещая наступление «красных», на тот момент уже расправившихся с буддизмом в Монголии, - Монастыри – разграблены и разрушены, монахи и монахини – убиты или изгнаны, великие труды благородных царей древнего Тибета – сведены на нет… Мы станем рабами своих завоевателей, будем блуждать беспомощно, словно нищие … Дни и ночи будут тянуться медленно в великом страдании и ужасе».

Это же подтверждал и Нечунг. Когда однажды ему задали вопрос о Китае, он вместо того, чтобы дать прямой ответ, которого от него ждали, повернулся к востоку и стал неистово наклоняться вперед. «На него было страшно смотреть, - вспоминал потом Далай-лама. – Церемониальный шлем на его голове был таким массивным, что он мог легко сломать себе шею. Он наклонился, по меньшей мере, раз пятнадцать, и ни у кого не осталось сомнений, откуда исходит угроза».

Постепенно положение дел в Тибете становилось все хуже. Тысячи тибетцев из отдаленных провинций Кхам и Амдо, надеясь на спасение, бежали в Лхасу. К 10 марта 1959 года, когда вспыхнуло беспрецедентное по своему размаху народное восстание против китайского нашествия, летний дворец Далай-ламы был окружен толпами беженцев. «Они рассказывали такие ужасающие истории, - писал Далай-лама XIV, - что я не мог поверить им долгие годы. Я полностью поверил тому, что слышал лишь в 1959 году, когда прочитал отчет Международной комиссии юристов: обычным делом были распятие, вспарывание живота и отсечение конечностей. Людей привязывали к лошадиным хвостам, вешали вниз головой и бросали в ледяную воду со связанными руками и ногами. А чтобы они не кричали: «Да здравствует Далай-лама!» на пути к казни, им протыкали языки мясницкими крюками…»

17 марта 1959 года Далай-лама вновь обратился за предсказанием к государственному оракулу. К тому времени Мао Дзэ-дун уже произнес свои роковые слова: «Религия – это яд», и было ясно, что он со дня на день начнет «применять противоядия»: разрушать монастыри и храмы, расстреливать монахов и лам, а значит, уничтожать культуру древнего Тибета, неразрывно связанную с буддизмом. Многие не без оснований полагали, что опасность угрожает и жизни самого Далай-ламы. Они просили его уйти в изгнание, в Индию, чтобы заручиться поддержкой мирового сообщества. Далай-лама не допускал и мысли об уходе, его защитник Нечунг сохранял молчание.

Однако в тот день, к изумлению Далай-ламы, он вдруг воскликнул: «Уходи! Сегодня же!» Монах-проводник, продолжая оставаться в трансе, схватил ручку и довольно четко нарисовал тот путь, которым Его Святейшество должен был идти из своего летнего дворца до последнего города на индийской границе. «Оглядываясь на это событие по прошествии лет, - напишет Далай-лама в своей автобиографии, - я испытываю уверенность, Нечунг всегда знал, что я должен покинуть Лхасу 17 числа, но не говорил этого, дабы предсказание не стало известно другим».

Далай-лама XIV в изгнании

За Далай-ламой в изгнание последовала элита тибетского буддизма. Ученые ламы, главы философских школ и монастырей. Выжить удалось не всем: переход через Гималаи, тропический климат, непривычная еда и болезни - все это подрывало здоровье и уносило жизни. Те же, кто выжил, трудились, не жалея сил. Высокие ламы, которые в Тибете восседали на тронах, и простые мальчишки-монахи работали наравне. В силу чистоты их устремлений, невероятного самоотречения и безоговорочного доверия своему духовному лидеру, который, всякий раз посещая их, утешал их в горестях и призывал не оставлять усилий, на родине буддизма, в Индии, выросли тибетские монастыри. Сегодня их свыше двухсот, среди них крупнейшие философские университеты Лхасы, оказавшиеся в числе шести тысяч монастырей, полностью разрушенных в Тибете в годы Культурной Революции. Сегодня, как и много веков назад, тысячи тибетцев могут получать здесь традиционное философское образование, изучать чудом уцелевшие древние тексты, которые первые беженцы сумели унести с собой в Индию через Гималаи. Страшно подумать, философское наследие Тибета едва дотла не сгорело в адских кострах Культурной Революции.

Видя в Мао Цзэ-дуне «разрушителя Дхармы», Далай-лама ясно понимал, что его главной задачей в изгнании должно быть спасение буддизма, который к тому времени практически был полностью уничтожен в Монголии и буддийских регионах России. Он также был готов тщательно анализировать те ошибки и упущения, которые способствовали разыгравшейся в Тибете трагедии. Одно из таких упущений – недостаточное внимание к тому, что Его Святейшество называет «современным образованием». «Китайцы нередко отзываются о тибетцах как об отсталом народе, - говорит он. - И эта отсталость приписывается нам не потому, что мы недостаточно развиты с духовной или религиозной точки зрения. Никто не станет оспаривать наши духовные знания и священные тексты. Однако мы действительно отстаем в плане современного образования».

Понимая это, он уделил особое внимание формированию новой для тибетского общества системы светского образования, которая бы приобщала тибетских детей к современной науке и одновременно давала им возможность глубоко постичь историю, религию и культуру своей страны. «Возможно, эта система не является совершенной, - говорит сегодня Далай-лама, - но все же она - предмет нашей гордости. Выпускники наших школ продолжают обучение в высших учебных заведениях Индии и других стран мира и достигают успеха». В Тибете знают школах Далай-ламы. Тибетцы, живущие сегодня в коммунистическом Китае, стремятся отправить на обучение в Индию своих детей, даже если это будет означать разлуку на долгие годы, а может быть, и навсегда, ведь нелегальный переход через Гималаи сопряжен с риском. Этому странному на первый взгляд факту есть целый ряд объяснений. С одной стороны, родители хотят, чтобы дети их выросли свободными и получили образование, которое бы обеспечило им достойное будущее. Однако главная причина иная - они хотят, чтобы их дети росли рядом с Далай-ламой…

Простой буддийский монах или Всеведущий Будда?

Для тибетцев Далай-лама - воплощение на земле Будды Сострадания, который испокон веков оберегает Страну снегов и ее народ. «Неужели он и вправду Будда?», - часто спрашивают иностранцы, впервые вступающие в захватывающий мир тибетского буддизма. Для тибетцев ответ на этот вопрос однозначен. Ради встречи с ним они готовы идти за тридевять земель, претерпевая лишения, рискуя жизнью.

«У нас большая семья, много детей, а мы - люди пожилые, и нам уже не доведется встретиться с Его Святейшеством, - говорили родители юной Янчен, ушедшей в Индию вслед за Далай-ламой. - Но если хоть кто-нибудь из вас увидит его, это будет большой удачей для всей нашей семьи».

Буддизм учит, что эта жизнь – не единственная, мы уже приходили на этот свет бессчетное число раз в самых разных обличиях и формах. Мы рождались в телах животных, голодных духов, в пламени ада, в странах, где люди никогда не слышали о сострадании, где царит ненависть, насилие и войны. И вдруг в этой жизни, то ли по счастливому стечению обстоятельств, то ли в силу всех в совокупности совершенных нами прежде благих деяний, мы оказались на этой земле в одно время с Буддой. И у нас есть шанс увидеть его своими глазами, получить его благословение. Что значит в сравнении с этим лютый холод, жажда или риск для жизни? Мы все равно умрем, и бесстрастное колесо смертей и рождений продолжит свое вращение. Кто знает, куда нас забросит в следующий раз.

Когда Далай-ламу спрашивают, как он ощущает себя в роли живого Будды, он неизменно отшучивается: «Тибетцы называют меня «Всеведущим», но при этом у них есть от меня секреты. Неувязочка получается». Приученный жестким монастырским образованием к скрупулезному и непредвзятому анализу действительности, его острый ум без труда находит противоречие в любой словесной формулировке. Если Далай-лама – воплощение Будды, тогда зачем ему назначают учителей? К чему долгие годы ученых занятий? «Мой учитель считал меня новым Далай-ламой, но при этом держал при себе кнут, - смеется он. - Когда я был маленьким, то очень его боялся, ведь этот кнут всегда был при нем. Священного желтого цвета - для Далай-ламы. Далай-лама – святой, значит, и кнут нужен соответствующий».

Ему больше нравится называть себя «простым буддийским монахом». Эта фраза, повторяемая им неоднократно, кочующая из книги в книгу, обескураживает всякого, кто, проникаясь американским образом жизни, приучает себя к мысли, что главное – «правильно себя подать». Откуда эта скромность? Возможно, из обета Бодхисаттвы, принимаемого каждым последователем тибетского буддизма, - обета приносить пользу всем живым существам Вселенной, покуда каждое из них не достигнет избавления от страданий. Желание превозносить себя, унижая других, есть прямое его нарушение.

Буддизм учит, что определить, является ли тот или иной человек Буддой, под силу лишь еще одному Будде. Другими словами, чтобы измерить глубину океана, нужно самому быть беспредельным. Однако, утверждая это, учение одновременно призывает нас «судить по косвенным признакам»: по масштабности дел, по содержанию наставлений, по силе сострадания…

Далай-лама XIV - национальное достояние

Нынешний Далай-лама считает сострадание национальным достоянием тибетского народа. «Это качество проявлено в нас с самого рождения и, быть может, в большей степени, чем у других народов, - говорит он. - Сострадание – лучшее, что у нас есть». Именно это глубинное сострадание к каждому живому существу, не исключая тех, кто в силу неведения совершает поступки, заставляющие нас причислять их к стану «врагов», побудило Его Святейшество остановить свой народ на пороге кровопролития и провозгласить ненасильственную борьбу за освобождение Тибета. «Далай-лама не верит в войны», - скажет потом его кинодвойник в великолепном голливудском фильме «Кундун», снятом Мартином Скорсезе о ранних годах жизни духовного лидера Тибета.

В 1989 году Нобелевский комитет удостоил Далай-ламу премии мира, высоко оценив его усилия по «поиску мирного решения, основанного на терпимости и взаимном уважении, с целью сохранения исторического и культурного наследия своего народа». Нобелевская премия мира станет главной в длинном списке наград и почетных званий, практически ежегодно присуждаемых Его Святейшеству за заслуги в борьбе за мир и соблюдение прав человека. Среди них филиппинская премия Магсейсея; гуманитарная премия имени Альберта Швейцера (Нью-Йорк, США); премия имени доктора Леопольда Лукаса (Германия) и «Премия памяти» (фонд Даниэль Миттеран, Франция).

Вручая Его Святейшеству премию имени Рауля Валленберга (совещание Конгресса США по правам человека), конгрессмен Том Лантос сказал: «Мужественная борьба Его Святейшества Далай-ламы свидетельствует о том, что он является ведущим лидером в борьбе за права человека и мир во всем мире. Его неиссякаемое стремление положить конец страданию тибетского народа посредством мирных переговоров и политики примирения требует колоссального мужества и жертвенности».

О важности терпения и сострадания Далай-лама неизменно напоминает беженцам, пришедшим за его благословением из Тибета, который в наши дни открыт розе ветров всевозможных влияний. Китайцы насаждают здесь свое мироощущение, основанное на уже полузабытых нами коммунистических ценностях. Западные туристы приносят свой утилитарно-материалистический взгляд на вещи. И то и другое разрушает Тибет. Китайские коммунисты заставляют монахов подписывать составленный ими документ из пяти пунктов, где их вынуждают отказаться от Далай-ламы, признать, что Тибет всегда был частью Китая, а его «мирное освобождение» принесло ему неизмеримую пользу. Западные туристы вносят свою сумятицу в умы жителей Страны снегов, оставшихся без опеки и наставлений духовного лидера. Люди начинают думать, что возможно, счастье – в материальном благополучии, которого они лишены. Некоторые деревни тибетцы называют «темными», это значит, что там не осталось ни одного монаха, некому прочитать молитвы и дать наставления.

До определенного возраста детям не рассказывают о том, кто такой Далай-лама, чтобы не сболтнули лишнего, и не случилось беды. Но стоит им узнать правду, и они начинают подумывать про Индию. «Когда мы были маленькими, родители опасались рассказывать нам о Далай-ламе, - вспоминает Янчен, уже несколько лет живущая в Дхарамсале. - Но потом я подросла и как только я узнала правду, стала просить их отпустить меня в Индию. Они очень беспокоились обо мне и не отпускали. Но когда мне исполнилось шестнадцать, я все равно ушла… У нас дома была фотокарточка Далай-ламы, которую доставали очень редко, лишь когда благословляли детей. Прикладывали фотографию к голове ребенка, благословляли, а потом убирали обратно, очень глубоко в ящик».

Хранить дома портрет Далай-ламы в Тибете по-прежнему запрещено. Лауреат Нобелевской премии мира, чьи лекции о терпимости и сострадании собирают стадионы, здесь - государственный преступник, стремящийся расколоть «родину-мать». Еще одна родина-мать в, казалось бы, свободном от коммунистической духоты пространстве современного мира. Тоже железная, с мечом наголо. От ее рубленных фраз клонит в сон. Не знаешь, как реагировать, снова встречаясь с тем, что, казалось, давно изжито. «Выразитель интересов тибетского народа или преданное орудие антикитайских сил Запада», «Религиозный лидер или крупнейшее препятствие на пути нормального порядка, проповедуемого в буддизме», «Поборник мира или вдохновитель беспорядков» - вот лишь несколько тем, которые предлагает россиянам китайское посольство в разделе о Далай-ламе. Слишком уж знаком слог, чтобы позволить себе обсуждать это всерьез…

Проезжая по улицам Самары, гостящие в России тибетские ламы вдруг узнают в изрядно потрепанных временем портретах (их то ли забыли, то ли поленились снять новые градоначальники) великую троицу - Маркса, Энгельса и Ленина. «Откуда вы знаете?» - изумленно спрашивают их. «Как не знать, - смеются они, - мы из Тибета». Вопреки всему, что известно сегодня о современном Тибете, люди по инерции продолжают считать его цитаделью духовности, неподвластной тлению и разрушению. Китай активно помогает им в этом, пытаясь продать туры с посещением свежевыкрашенной Норбулики, летнего дворец правителя Тибета, или отреставрированной Поталы, его зимнего дворца, который вот-вот причислят к «чудесам света». Всё бы замечательно, если бы не одна заминка: их хозяин по-прежнему живет в Дхарамсале, разлученный со своим народом.

Он называет Тибет «гибнущим гигантом», а его ученик, голливудский актер Ричард Гир на вопрос, почему он так часто обсуждает тибетскую проблему, говорит, что если не начать действовать незамедлительно, вскоре будет нечего обсуждать.

В последние три года в отношениях между Китаем и тибетским правительством в изгнании наметились позитивные сдвиги. Посланники Далай-ламы несколько раз летали в Китай для двусторонних консультаций, которые, как ожидают пристально следящие за развитием событий сторонники скорейшего решения тибетского вопроса, должны привести к официальным переговорам между сторонами. Требование, которое выдвигает Далай-лама – «большая автономия», ведь то, что сегодня называется Тибетским автономным районом, – это лишь треть территории исконного Тибета. Далай-лама не может выбросить за борт две трети своего народа. Он отказался от борьбы за независимость и готов оставаться в границах Китая, но не как марионетка, которой китайцы мечтают видеть его с момента ввода войск в Тибет.

Его цель – активное духовное воскрешение Страны снегов. Воссоздав в Индии многовековую систему буддийского образования, он и его правительство, аккумулировали в изгнании колоссальный духовный потенциал. Если перенести на родную почву все то, что было достигнуто весьма скромным в количественном отношении, но чрезвычайно эффективным тибетским сообществом в изгнании и дать возможность тибетцам самостоятельно принимать решения относительно внутреннего развития региона, Тибет еще можно спасти.

Некоторые говорят, что китайская сторона умышленно заняла выжидательную позицию: уйдет Далай-лама, и тибетский вопрос уйдет вместе с ним. Другие утверждают, что кончина нынешнего Далай-ламы чревата кризисом, какого еще не знал Китай. Некому будет умиротворить скорбящий народ. Кто из них прав? «Дождитесь моей смерти, - смеется Далай-лама, - тогда реальность будет вам ответом». Однако пока он не собирается уходить. Говорит: «Сейчас неподходящее время для моей кончины». Являясь Далай-ламой, он обладает определенной властью над временем. Его предшественник тринадцатый Далай-лама умышленно сократил свою жизнь, уйдя на двадцать лет раньше срока, предсказанного ему гороскопами. Увидев неминуемость «красной угрозы», он хотел встретить ее полным сил юношей, а не дряхлым стариком. На плечи четырнадцатого воплощения он переложил всю тяжесть судьбоносных решений, но также, если верить тибетской астрологии, прибавил к его жизни не прожитые им самим двадцать лет. Долголетие Его Святейшества Далай-ламы, столь необходимое для решения тибетской проблемы, – единственное, на что уповают тибетцы, как в изгнании, так и в Тибете, за железным занавесом китайской пропаганды. Они верят, что, в конце концов, его слова и молитвы будут услышаны, и современная сага о битве темных и светлых сил, сага, о которой так мало известно в России, закончится победой добра.
×

По теме Далай лама XIV

Духовные ценности буддизма. Далай-лама XIV

В одной из сутр Будда говорит: «Монахи и ученые мужи должны Тщательно обдумать...
Религия

Далай Лама

Сочетание Далай Лама, означает "высший", "океан мудрости". Это высший лама в...
Религия

Миларепа и Далай-лама

В индийском городке Дхарамсала, где вот уже полвека расположена резиденция...
Религия

Далай Лама о природе

Сегодня я бы хотел поговорить о буддийской концепции природы. Нагарджуна говорил...
Религия

Далай лама о науке

Наука всегда восхищала меня. Еще ребенком в Тибете я испытывал неистребимое...
Религия

Далай-лама о Четырех печатях буддизма

Определяющим фактом нашей жизни является то, что все мы от природы инстинктивно...
Религия

Опубликовать сон

Гадать онлайн

Пройти тесты

Популярное

Цепная кармическая реакция
Бесконечная причинность