Способность делить на «свое-чужое» дана человеку неспроста. Прежде всего, она требуется для развития.
Свое-чужое тело. Все начинается в младенческом возрасте: для того, чтобы научиться владеть своим телом, ребенок должен для начала понять, где находятся его границы.
Свое-чужое тело. Все начинается в младенческом возрасте: для того, чтобы научиться владеть своим телом, ребенок должен для начала понять, где находятся его границы.
Вот рука – это я, а вот погремушка – это уже не я. Рукой можно управлять, а погремушку разве что погрызть.
Свое-чужое чувство. Когда с границами собственного тела покончено, пора переключаться на окружающих людей. Особенно тех, которые находятся рядом с момента рождения. Очень важное достижение в развитии – эмоциональная сепарация от родителей. Ребенок начинает понимать, что одно дело - исполнять желания родителей, и совершенно другое - полностью оправдывать их любые ожидания, вплоть до образа жизни, выбора друзей и будущей профессии. Иначе говоря, можно кушать манную кашку по утрам, потому что мама находит это полезным; но не стоит выходить за Петю замуж только потому, что мама считает его самой подходящей партией, а родители плохого не посоветуют.
Отделяя свои чувства и желания от чужих, человек постепенно проясняет свои эмоциональные границы. То есть, учится воспринимать себя как самостоятельную личность и нести ответственность за свои решения.
Своя – чужая идеология. В подростковом возрасте самое время начинать определяться и с идеологией. Впрочем, обычно это сводится к объединениям по интересам: компьютерные игры, страсть к актеру с роковой внешностью, выращивание кактусов. Затруднения начинаются чуть позже.
Идентичность: механизм поиска своих
Если бы самоидентификация заканчивалась поиском соответствующей идеологии, все было бы элементарно, как в «Тетрисе». Так нет же: человеку надо себя ассоциировать с какой-то определенной группой людей в профессиональном плане, в половом, в религиозном, в семейном. И это как минимум. Самоидентификация помогает нам кристаллизовать представления о себе: я – человек, я отличница, я люблю экстремальные виды спорта, я занимаюсь на курсах тайм-менеджмента.
Но вот беда: замечено, что чем сложнее человек и разнообразнее его интересы, тем труднее ему найти группу, с которой он смог бы себя полностью идентифицировать. Людей, разделяющих какие-то определенные его интересы или убеждения – навалом, а вот группы, с которой можно совпасть полностью, нет.
Иногда получается даже так, что механизм поиска «своих людей» по интересам или убеждениям дает совершенно обратные результаты. Так, например, у многих, кому нравятся тексты Толкиена, сами толкиенисты вызывают сплошное неприятие.
Зато у тех, кто попроще, проблем с поиском идентичности существенно меньше. Многие даже любят объединятся по признаку негативной идентичности, чтобы воевать против кого-нибудь. А там недолго и до ксенофобии.
Я и другой
Для борьбы с ксенофобией чаще других предлагается только одно средство: стать толерантнее, не раздражаться по поводу чужеродных привычек, не свойственных вам представлений о жизни, чужих способов доказывать свою правоту. Примеров того, чтобы человек, с вечера решил стать толерантным, а наутро проснулся таковым, пока замечено не было. И это неудивительно.
Ксенофобия – это своего рода человеческая защитная реакция. Она имеет под собой биологическое объяснение: это реакция на то, что представляется опасным. Но с одним уточнением: животные в дикой природе почти никогда не проявляют агрессии по отношению к тому, что, на их взгляд, может представлять опасность.
Человеку же, в отличие от животных, важно проявлять агрессию по отношению к тому, что он считает чужеродным – физическую или хотя бы вербальную. И заметьте: агрессия ксенофобов обязательно чем-то мотивирована. То злобные хакеры воруют деньги со счетов простых обывателей, то китайцы, претендующие на нашу территорию, якобы движутся к российской границе маленькими группками по несколько миллионов человек, то к соседям какие-то подозрительные типы ходят – может, соседи торгуют чем-то запрещенным? Все было бы крайне обосновано, если бы обо всех этих негодяях имелось побольше достоверной информации: если бы вы своими глазами видели живого хакера, живого китайца или, на худой конец соседа с автоматом Калашникова наперевес. А пока можно сделать только один вывод – агрессия служит для того, чтобы замаскировать страх перед неизвестным. Поэтому чем сильнее развита обществе (или в какой-то группе) ксенофобия, тем сильнее страх этих людей перед неизвестным. Так что думайте сами, кому это выгодно. А главное – выгодно ли вам постоянно бояться?
Свое-чужое чувство. Когда с границами собственного тела покончено, пора переключаться на окружающих людей. Особенно тех, которые находятся рядом с момента рождения. Очень важное достижение в развитии – эмоциональная сепарация от родителей. Ребенок начинает понимать, что одно дело - исполнять желания родителей, и совершенно другое - полностью оправдывать их любые ожидания, вплоть до образа жизни, выбора друзей и будущей профессии. Иначе говоря, можно кушать манную кашку по утрам, потому что мама находит это полезным; но не стоит выходить за Петю замуж только потому, что мама считает его самой подходящей партией, а родители плохого не посоветуют.
Отделяя свои чувства и желания от чужих, человек постепенно проясняет свои эмоциональные границы. То есть, учится воспринимать себя как самостоятельную личность и нести ответственность за свои решения.
Своя – чужая идеология. В подростковом возрасте самое время начинать определяться и с идеологией. Впрочем, обычно это сводится к объединениям по интересам: компьютерные игры, страсть к актеру с роковой внешностью, выращивание кактусов. Затруднения начинаются чуть позже.
Идентичность: механизм поиска своих
Если бы самоидентификация заканчивалась поиском соответствующей идеологии, все было бы элементарно, как в «Тетрисе». Так нет же: человеку надо себя ассоциировать с какой-то определенной группой людей в профессиональном плане, в половом, в религиозном, в семейном. И это как минимум. Самоидентификация помогает нам кристаллизовать представления о себе: я – человек, я отличница, я люблю экстремальные виды спорта, я занимаюсь на курсах тайм-менеджмента.
Но вот беда: замечено, что чем сложнее человек и разнообразнее его интересы, тем труднее ему найти группу, с которой он смог бы себя полностью идентифицировать. Людей, разделяющих какие-то определенные его интересы или убеждения – навалом, а вот группы, с которой можно совпасть полностью, нет.
Иногда получается даже так, что механизм поиска «своих людей» по интересам или убеждениям дает совершенно обратные результаты. Так, например, у многих, кому нравятся тексты Толкиена, сами толкиенисты вызывают сплошное неприятие.
Зато у тех, кто попроще, проблем с поиском идентичности существенно меньше. Многие даже любят объединятся по признаку негативной идентичности, чтобы воевать против кого-нибудь. А там недолго и до ксенофобии.
Я и другой
Для борьбы с ксенофобией чаще других предлагается только одно средство: стать толерантнее, не раздражаться по поводу чужеродных привычек, не свойственных вам представлений о жизни, чужих способов доказывать свою правоту. Примеров того, чтобы человек, с вечера решил стать толерантным, а наутро проснулся таковым, пока замечено не было. И это неудивительно.
Ксенофобия – это своего рода человеческая защитная реакция. Она имеет под собой биологическое объяснение: это реакция на то, что представляется опасным. Но с одним уточнением: животные в дикой природе почти никогда не проявляют агрессии по отношению к тому, что, на их взгляд, может представлять опасность.
Человеку же, в отличие от животных, важно проявлять агрессию по отношению к тому, что он считает чужеродным – физическую или хотя бы вербальную. И заметьте: агрессия ксенофобов обязательно чем-то мотивирована. То злобные хакеры воруют деньги со счетов простых обывателей, то китайцы, претендующие на нашу территорию, якобы движутся к российской границе маленькими группками по несколько миллионов человек, то к соседям какие-то подозрительные типы ходят – может, соседи торгуют чем-то запрещенным? Все было бы крайне обосновано, если бы обо всех этих негодяях имелось побольше достоверной информации: если бы вы своими глазами видели живого хакера, живого китайца или, на худой конец соседа с автоматом Калашникова наперевес. А пока можно сделать только один вывод – агрессия служит для того, чтобы замаскировать страх перед неизвестным. Поэтому чем сильнее развита обществе (или в какой-то группе) ксенофобия, тем сильнее страх этих людей перед неизвестным. Так что думайте сами, кому это выгодно. А главное – выгодно ли вам постоянно бояться?
Обсуждения Свои и чужие