Застолье

К середине декабря их полон дом: взрослых мужчин, сыновей, дедов. Разные и чертовски похожие. Я своего кровного отца увидел.
Всякий знакомился со мной – по-другому, отдельно. Племянники, сыновья ревниво, с прохладцей. Старшие задерживали рукопожатие, подтверждая кивком. Выдавая кредит под миллион процентов годовых: «Межич, нашего рода». Понятно, что я как бы достопримечательность. Не передать, насколько это согревает и душит. От прибывающей, физически спаянной силы рода я ходил полупьяный и...

В детстве я не мог понять некоторых вещей и поэтому играл в игру «почемучка», задавая взрослым глупые по их мнению вопросы. Зачастую, вместо ответов, получал характерную для умников реплику: «Ну ты и тупой!». Так на вопросы о деторождении и отношениях между мужчиной и женщиной, как учителя, так и родители, соседи всегда говорили, что вот, мол подрастёшь, поймёшь. Я подрастал и прислушивался к песням, частушкам, подглядывал, заглядывал, перелистывал и вникал в суть вопросов, перед тем как их...

1...((151.а)) Реконструкция. Дюжина Дланей
Каминный зал Паучьего ордена. Витые свечи на столе, факелы у двери. Поздний вечер. В готических окнах до пояса витражей налит синий сумрак. Выше него остывают многослойные перистые облака, исчезающие лестницы.
Дюжина Дланей – верховные колдуны пьют кофе с любавкой, согревающей сердце, и курят горький табак с окалиной дурмана, которая гонит морок и мечты. Причудливые трубки, длинные мундштуки.
Дланям прислуживает глухонемой раб. Они обсуждают завершение...

В мягких сумерках зимнего вечера, в уютной квартирке сидели две подружки. Это был тот редкий случай крепкой женской дружбы, проверенный годами.

Обеим было уже к тридцати, обе усела выйти замуж и развестись, у обеих были дети, работа, вечные старания свести концы с концами. И всё остальное, из чего складывается наша обычная жизнь.

Они были очень разными. Каждая привлекательна по-своему. Так что принцип некрасивой подружки здесь был совершенно ни при чём. Они просто дружили. Часто выручали друг...