Свалиться

Драться он не умел и не любил, а записался на бокс. Плавал из рук вон, и не успокоился, покуда вот здесь у Покровской башни не перемахнул Великую без отдыха туда и обратно.… Саму башню до верху засыпали давно, при Петре, приспособив под неприступный артиллерийский бастион. Говорили, за одной из бойниц сохранилось комната. Врали. Он в одиночку лазил в ту бойницу. Места едва хватило, чтобы развернуться. Он застрял и долго лежал, созерцая сквозь узкий проем величаво спокойный и недоступный мир за...

Знакомо вам ощущение тонущего в болоте липкого кошмара человека? И знаешь, что сон, но паника давит слабый писк разума, и ты тонешь, тонешь, захлебываешься вязкой жижей, и не вздохнуть, и не крикнуть, и воздуха не хватает,- все, конец!

Тогда-то и просыпаешься в холодном поту, с бешено бьющимся сердцем, внутри все дрожит от пережитого ужаса, и тошно, тошно до полусмерти, до рвотных спазмов, до полного аута...

Но тьма перед глазами не спешит рассеиваться.
И ты понимаешь: главный кошмар уходить...

Иду за бабочками.
Малыш прижался ко мне и уснул, уткнувшись в мою щеку, так и не размыкая обнявших шею ручек. Странно – я почти не ощущаю его веса. От него исходит необычно приятный свежий аромат. Очень лёгкий, волнообразный.

Кто же ты? Как сюда попал? Что мне с тобой делать? Представить страшно, что будет, если сообщить официально. И куда сообщать? Замучают ведь ребёнка. И не сообщать нельзя. Не утаишь. Вот так кроссворд…Непроизвольно сильно прижимаю его к себе, представив весь возможный...

Этот мир, полный самых различных эмоций, полный разочарований, грязи, полный лжи и боли, ненависти. Мир, где люди каждый день хватаются за любой, даже самый малый, выступ скалы, лишь бы не свалиться в бездонную пропасть, лишь бы не разбиться, не упасть. Мир, где те, кто всё же падают, становятся презираемы шестимиллиардным стадом, зовущемся общество. Мир, где порой страшно выйти на улицу. Мир страхов: мы боимся практически всего. Иногда мы боимся выйти на улицу, остерегаясь множества различных...

Однажды нам довелось пройти километров пятнадцать ночью. Небо заволокло облаками, а сама я, обладая слабым зрением, кажется, и при луне, видела бы не лучше. После двух-трех часов ходьбы ноги неожиданно пошли будто бы сами. Мы поднимались по склонам горы, перепрыгивали с кочки на кочку полувысохших болот, шли лесом. Я заметила, что в течение длительного времени ни разу не споткнулась, не оступилась. Меня этот факт удивил. В дальнейшем я не раз отмечала в себе такую удивительную способность в тех...

Если звезды зажигаются, если герои появляются, значит это кому-нибудь нужно.

Издательство, которое думает о грядущем и не собирается в сотый раз переиздавать классические тексты, чтобы украсить их новыми работами часто уникальных художников, объявило конкурс о поиске новых героев в литературе.

Сами художники, устав в сотый раз иллюстрировать «Русалочку», ищут чего-то нового, появились серии рисунков к сказкам, которых мы еще не успели сочинить или издать – ведь это уникальная у нас сегодня...

Не хотелось вновь встречаться с этим миром, но, в конце-концов, надо же сходить в туалет!

Чарльз Хайман быстрее рассовал мысли по углам своего сознания, пока они не принялись ворчать и жаловаться, впрочем, так же часто он засовывал в карманы брюк пахнущие носки. Он пренебрегал ясностью, отдаваясь во владение потоку из причудливых образов, так далёких от его жалкой жизни, что начинал уже верить в реальность происходящего, как тут же начинал звонить, разрываясь от потуг, будильник, либо...

Любить достойное любви – это по-человечески, а любить недостойное любви – это по-божески.

Х Х Х

Не жди лучших времён – твори их!

Х Х Х

Когда некурящий и непьющий человек отказывается от предложения закурить или выпить, он всякий раз совершает маленький подвиг.

Х Х Х

Главное – это выбрать веру. А вероисповедание можно выбрать потом или вообще не выбирать.

Х Х Х

Если человек в разговоре с вами всегда прав, то, значит, это либо ваш начальник, либо ваша жена.

Х Х Х...

Год спустя я учился ездить на велосипеде. Это было не слишком рано, потому что ростом я был уже метр тридцать пять, весил тридцать два килограмма и носил обувь тридцать второго с половиной размера. Но езда на велосипеде не особенно меня интересовала.

Этот ненадежный снособ движения вперед ни на чем более, как на двух тонких колесах казался мне в глубочайшей степени несолидным, даже ужасным, потому что никто не мог мне объяснить, почему в состоянии покоя велосипед сразу же заваливачся набок...

Перевод И.Бернштейна

Был холодный ноябрьский вечер. Я только что покончил с весьма плотным

обедом, в составе коего не последнее место занимали неудобоваримые

французские трюфли, и теперь сидел один в столовой, задрав ноги на каминный

экран и облокотясь о маленький столик, нарочно передвинутый мною к огню, -

на нем размещался мой, с позволения сказать, десерт в окружении некоторого

количества бутылок с разными винами, коньяками и ликерами. С утра я читал

"Леониды" Гловера...