Случайная встреча

Мой немецкий брат

1

Вообще-то родители хотели назвать меня Димой, в честь деда по отцовской линии. Но дед по линии матери сказал, что раз у него родился внук, то он хочет, чтобы его назвали Андреем. Так и сделали. Не уверен, что именно это разногласие привело к разводу родителей, но через два года после моего рождения это произошло.

С тех пор отца я не видел, да и честно говоря, ничего о нём не слышал. И только когда мне исполнилось 45 лет, я узнал, что у меня есть сводный брат по отцу...

АНДРЕЙ БОНДИ У МАГАЗИНА Оригинальный сценарий По одноимённому рассказу Надежды Поздняковой. ИНТ. СПАЛЬНЯ. УТРО. На супружеской кровати спят ОЛЕГ и АЛЁНА. Голова Алёны лежит на плече Олега. Через окно пробивается солнечный луч. Он скользит по стене и добирается до лица Олега. Олег открывает глаза и жмурится. Осторожно поднимается повыше. За дверью слышится топот ног. Потом стук в дверь. И тут же детский голос. ГОЛОС Папа, мама, я проснулся! Алёна поднимает голову. АЛЁНА Олег, кто это так рано...

1.
Южный, приморский... Древний портовый город! После квартирки в северном полушарии – целый этаж старинного дома... Практически особняк!
И такая беспросветная тоска.
Нужно радоваться, а нечем. До нутра вымерзла надежда. Она клубень, а не вирус, она не может вечно ждать чуда в ледяной тьме.
«Это синдром такой. Я читала. У него даже есть название… – не вспомню сейчас. Когда жизнь вдруг наладилась, бывает жёсткий отходняк. Пройдёт, в крайнем случае, таблеток попью».
Год назад в разговорах о...

Пожалуй, ни одна из публикаций текущего месяца не впечатлила меня так, как эта совсем небольшая (в треть газетной страницы) статья А. Боголеповой «О кроликах и удавах» (СБ № 48 от 14.03.2012 г.). Почему я решила поделиться своими впечатлениями именно с читателями вашей газеты, а не какого-либо другого СМИ? Дело в том, что проблема (а она существует, и в России, к примеру, давно уже озвучивается) касается именно молодёжи.

Не буду облекать в словесную оболочку мысли, возникающие у меня при...

- Привет, Сердце!
- Ну привет, Разум. Если опять с лекциями будешь приставать, меня нет дома.

- У меня обязанность такая, как-будто не знаешь. А что это мы такие серьезные? Это не твое амплуа.

- Ты мне надоел уже со своими нравоучениями. Чего тебе опять надо? Сидишь там наверху и сиди.

- Ой какие мы эмоциональные. Хотя чему тут удивляться. Ты всегда таким было. За это и страдало, и страдаешь, между прочим. И не говори, что я не прав.

- Не твое дело. Я уж лучше страдать буду, но и...

Жаркий летний день был в самом разгаре. Воздух, прогретый лучами огромного светила, висевшего прямо над головой, наполнился запахами разогретого асфальта и автомобильной гари. По всему городу ездили поливочные машины, пытаясь хоть немного остудить этот раскалённый муравейник.

Контраст прохладного подъезда, где работали кондиционеры, и душной улицы был настолько велик, что Герон невольно вспомнил свою недавнюю поездку в район Красных Песков.

Пустыня — огромное пятно буро-красного песка...

II Кролики
Мы ищем "своих" не для чего-то, а чтобы не быть в замешательстве от пространства. Удивительное рядом – для бесповоротного понимания себя некоторым требуются годы, некоторым простой звук чего-то, или случайная встреча, другим мощные психоактивные вещества.

Понимание не есть что-то окончательное, как нет, к счастью и самого этого окончательного. Исполненный священной яростью берсеркер бежит в бой, забывая себя, монах молиться за мир во всем мире, политики шьют и распускают ткань...

В этом рассказе не будет героев. Ибо ты, читатель, будешь главным героем.

Как часто мы люди живём в невежестве. Мы лишь пытаемся найти материальные сокровища для нас, и забываем о духовном богатстве. Все глубже и глубже мы опускаемся в рутину.

Но однажды жизнь даёт нам зов, который перевернёт весь наш внутренний мир. Мы осознаём наше невежество и пытаемся отмолить все наши грехи, но грехи не отмолить. Избавиться от грехов можно только, принося в мир: свет, любовь, добро и радость. И мы...

Я хочу написать о Витебске, все до самой последней строчки. Описать все улицы, лестницы, дома из красного кирпича, сиротливый бюстик Суворова, на изогнутой старой улице, вновь поднимающиеся церкви, на горе у креста, с которой помню казалось бы еще так недавно сигали на портфелях по снегу и конечно немилосердно резали их о торчащие из земли гвозди и просто ржавые прутья, а дома потом говорили, что это какие-то недобрые люди в автобусе... И стыдно было за эту ложь и боязно что узнают и весело...

Это лето было пропитано одиночеством, как вишневый пирог сладким сиропом. Только, в отличие от пирога, вкус у него был не приторно-сладким, а в меру горьковатым, вязким.Оно было зачитано до дыр, завалено умными книгами, газетными вырезками, блестело чистейшими стеклами и крахмальными занавесками. Оно было исхожено дальними тропами, исписано стихами. Оно хотело праздника, любви, шумных дружеских компаний, но зациклилось на случайных встречах и мимолетных знакомствах, оставлявших в тетради...