Синий

Эмиль Вилар не расставался с вырезанной из газеты небольшой рецензией на свой первый и единствен-ный сборник стихов. Прилетев на новую планету, он достал вырезку и перечел в десятитысячный раз.

Бумага пожелтела от времени, буквы начали стираться, но это не имело значения; слова навсегда запе-чатлелись в его мозгу.

“Эмиль Вилар понимает мир, как мало кто из поэтов, — гласила рецензия. — К сожалению, мир нико-гда не поймет Вилара. Талант поэта слишком велик”.

Прочтя рецензию впервые...

- В батальоне 3 танковых pоты по 93 чел. Всего в батальоне 143 человека.

- Так не может быть!
- Оказывается, может.

- Вы что, не можете успокоиться после вчеpащнего пpаздника?

- А какой вчеpа был пpаздник?

- Откуда я знаю, какой?

- Пpоводите 4 выстpела... Вы же комсомольцы?
- Hет!
- Тогда тpи.

- Эта функция возpастает...
- Она же убывает!
- Hу да, возpастает вниз!

Hу, давайте попpобуем еще, может, он со втоpого pаза встанет... (По поводу не вставшего по команде...

Когда вы попадете в плен, вас будут долго бить, а вы даже ничего сказать не сможете, не потому, что вы такой стойкий, вы просто ничего не знаете.

Когда кончите, уберите за собой, а дежурный проверит.

Когда курсанта вызывают, он должен встать и покраснеть.

Когда мы говорим "поражение электрическим током", то подразумеваем, естественно, смертельный исход.

Когда на трибуне генерал кончит - все одновременно кричат "ура"!

Когда приезжает начальство, командир эскадрильи с пеной у рта...

Тёмные аллеи медленно погружались в сон. Их деревья томно покачивали кронами, предчувствуя скорый выход на аллейную сцену прекрасной актрисы, чьё имя веками бу-доражило мысли поэтов и мастеров пера. Осени. Деревья ждали, что скоро в сумасшед-шем вальсе закружатся их жильцы листья, под звук оркестра ветров…

Они ждали, что со-всем скоро последние птицы взмахнут крыльями и покинут их до весны. Они ждали оди-ночества…

По тёмным аллеям бесшумно кралась Осень, лишь изредка нарушая тишину шеле...

12.
Свет нового дня набирал силу. Внутри разбитой церкви оказалось сумеречно, алтарь зиял множеством пробоин, подсвеченных обширным провалом купола и начисто снесенным верхним правым углом.

Прошлое великолепие настенной живописи проступало со стен зрелищем духовной нищеты поколения, в добровольном плену у гордыни и мамоны, позабывшего Бога.

Она стояла на груде каменного мусора, не доверяя глазам.

- Ай да бабушка Ойли с ее реальностью! А Слип показал картинку будущего и сказал «не...

....."Путь радости - путь счастливых избранников", - вспомнил я слова И. И впервые я оценил свое величайшее счастье, осознал на опыте дня, что иду путем творческой радости, внутри меня живущей.

Неожиданно для меня Раданда свернул в тенистую аллею.

Голос его звучал добротой. Но если перевести на язык музыкального восприятия, то интонация его была для меня неожиданностью. В тоне его не было строгости, но такая огромная серьезность, которая сразу напомнила мне, к какой священной и...

Ветер уже совсем стих.
В сущности, это не ветер стих – это небо прекратило ёрзать.

Оно тут бывает так неспокойно, что даже пытается соскользнуть с поверхности моря и

унестись в сторону Луны. Тогда лик ее, пресыщенный земным вниманием, масляный, самодовольный, превратится вдруг в рассерженный обрубок мяса и все непременно отметят это изменение, с чем-то своим его связывая.

Проснутся толкователи изменений, откроют свои школы и станут собирать деньги с наивных.

У тех, конечно, не так...

Если бы меня спросили: - А кто Ваш самый любимый поэт? – я бы и не ответил сразу. Да и нет сегодня такого. В школьные годы - это и Маяковский, и Есенин, и многие стихи Пушкина, Лермонтова, отдельные стихи десятков других поэтов. Чуть позже кумирами молодёжи, и моими тоже, стали «шестидесятники» - Е. Евтушенко, Р. Рождественский, А. Вознесенский. Нравились некоторые стихи модной тогда Беллы Ахмадулиной, песни Булата Окуджавы и Владимира Высоцкого.

Потом, в те же годы студенческой юности...

Открыл глаза в своей кровати и вижу перед собой окраину города над которым начинается рассвет. Вот из-за горизонта появился краешек солнца и вместе с ним появилась мысль:

Хоть сегодня увижу восход, а то всегда просыпаю его."

Солнышко медленно выплывало из-за линии горизонта, я спокойно наблюдал за происходящим не давая свободы эмоциям. Ярким солнечным светом заливалось всё пространство вокруг. Вот оно полностью вышло из-за линии горизонта и быстро (не естественно) начало подыматься в небо...

Просека петляет через лес. Небо слякотное, тяжелое. Вершины сосен вязнут в липких сгустках тумана. Мы молчим, вглядываясь в запорошенную рыжей хвоей дорогу и думаем — каждый о своем. От железнодорожной станции Ландсвайлер-Реден до поселка Энсдорф двадцать два километра, это еще полчаса езды. И где-то там нам предстоит отыскать экспериментальную школу-интернат для сверходаренных детей, как она раньше официально называлась. Бывшую школу, потому что теперь она пуста. Детишек с IQ настолько высоким...