Расчленение призма бихевиоризма

Солнце медленно и важно опустилось на крышу дома. Оно было тяжелое, пунцовое, похожее на гигантский томат.

Гаврик загляделся на это распрекрасное зрелище, а потому не заметил, как из-за поворота, на недосягаемой скорости, вырулил мотоциклист. Мотоциклист на солнце не смотрел, но, видимо, тоже был увлечен чем-то важным. Вот по этим причинам, и переехал мотоцикл Гаврика, расчленив его тщедушное тело на две половины. Первая половина начиналась с макушки и заканчивалась на уровне пупа, который, в свою очередь, был началом второй половины.

Части Гаврика лежали на мостовой, как позабытые кем-то вещи, а сам Гаврик, завороженный томатным солнцем, обнаружил себя расчлененным, только когда приехала , и он увидел, как его вторую половину, ту, которая начиналась на уровне пупа, несут на соседних носилках. Узнал он ее по джинсам, на которых авторучкой было написано , и по стоптанным сандалиям сорок четвертого размера.

- Куда вы понесли мои ноги! - воскликнул он, приподнявшись на локтях и чуть не упав со своих носилок.

- На тот свет. - проворчал санитар. - Лежи, пока живой.

- Мне нужно в институт! Как я теперь туда пойду? - не унимался Гаврик.

Санитар молча покрутил у виска, и носилки закинули в машину.

Покачиваясь в воющей , Гаврик, печально вздыхая, глядел на соседние носилки. Ноги прикрыли простыней, но под ней четко угадывались и родные острые колени, и сандалии сорок четвертого размера.

Санитар сидел в дерматиновом кресле и мрачно смотрел на Гаврика.

- Пора менять работу. - глухо проговорил он, - От такого зрелища идиотом стать недолго.

Гаврик поглядел на санитара, на его близко посаженные глаза, узкий лоб и подумал, что, наверное, таких зрелищ служитель медицины повидал на своем веку немало.

В больнице первую половину Гаврика завезли в смотровую, а вторую почему-то оставили в вестибюле.

Вскоре в смотровой появился гигантского роста человек в белом халате, сел напротив и очень долго и пристально изучал Гаврика, после чего спросил:

- Где болит?
- Нигде. - честно признался Гаврик, а потом спросил, - Скажите, а когда мне отдадут мои ноги - мне в институт нужно.

Гигант молча поднялся, вышел, а потом вернулся с тучной женщиной.

- Вот, Бронислава Брониславовна, типичный нервный шок на фоне болевого потрясения, а, научно выражаясь, болевой шок на почве нервного потрясения.

- Ничего типичного я не наблюдаю, - отвечала прокуренным голосом женщина. - Где вторая половина?

- Сейчас узнаю, - гигант ушел.
- Расскажите, как все случилось, - обратилась Бронислава Брониславовна к Гаврику.

- Я смотрел на солнце, а потом увидел, как мои ноги уносят.

- Так. Понятно. Алкоголики в роду были? Наркоманы? Сами употребляете?

В этот момент вернулся мужчина.
- Вторая половина пока не найдена.
- Это как это не найдена? - возмутился Гаврик, - Я сам видел, как мои ноги везли в машине, как санитар их ввозил на носилках вслед за мной. Где вы могли их потерять? - он вытянул вверх руку, - Долой отечественную медицину!

- Реактивный психоз, - спокойно констатировала женщина.

- С ярко выраженной аффективной неадекватностью, - согласился мужчина.

- Если вы сейчас же не обеспечите меня ногами, я буду жаловаться президенту. - предупредил присутствующих Гаврик.

- Антон Петрович,- не обращая никакого внимания на слова юноши, сказала женщина гиганту, - Я понимаю, что это уже несущественно, но распорядитесь, чтобы вторую половину нашли. Пришить все-таки нужно. Для отчетности. Да и родственники потом по судам затаскают.

- У меня нет родственников, - Гаврик скрестил руки на груди, - Я законный сирота. По судам вас таскать будут другие люди. У меня есть на примете несколько. Затаскают, даже если вы будете сопротивляться.

- Молодой человек, вы можете говорить все, что угодно, - устало пробасила женщина, - Но не забывайте, что вы - уже практически труп. И только болевой шок на фоне нервного потрясения, подкрепленный аффективно неадекватным реактивным психозом, продлевает вашу жизнь, что, в принципе, выходит за рамки научной реальности.

- Это вы не забывайте, что вы уже практически труп, - язвительно заметил Гаврик, - Я понимаю, в Вашем степенном возрасте уже возможен склероз, и Вы подзабыли клятву Гиппократа. Я сам ее толком не знаю, но прекрасно вижу, как вы халатно к ней относитесь. Ну ничего, скоро вы будете стоять на коленях - благо у ВАС они еще имеются, хотя, как мне кажется, Вам тоже очень к лицу отсутствие ног. - он сделал небольшую паузу, - Нет, скорее, головы.

Гаврик повернулся к гиганту:
- Вам мы тоже что-нибудь отрежем.
- Бронислава Брониславовна!.. - возмущенно начал мужчина, женщина его перебила:

- Пригласите, голубчик, анестезиолога и невропатолога.

- И дантиста, если можно! - добавил Гаврик, - У меня верхний третий болит.

В смотровую заглянул запыхавшийся парнишка:
- Не нашли? - обратилась к нему женщина.
- Не нашли. - ответил тот. - Человека видели, незнакомца, который из больницы с носилками уходил. На них, вроде, что-то лежало. Куда он направился далее, неизвестно.

- Что значит - что-то лежало? - Гаврик сунул руку в карман куртки, достал связку ключей и запустил в парнишку - тот удачно увернулся, - Поймать, остановить! Вызвать милицию.

Парнишка скрылся, на смену ему вернулся гигант с двумя молодыми женщинами в белых халатах.

- Милочка, сделайте мальчику успокоительный укол. - обратилась Бронислава Брониславовна к одной из них.

Девушка раскрыла небольшой чемоданчик, наполнила шприц каким-то раствором и подошла к Гаврику.

- На какой ручке у вас венки хорошие? Давайте посмотрим. Закатайте рукавчики, - ласково обратилась она к нему.

- Венки у меня хорошие на ножках, - так же ласково ответил Гаврик, но рукавчики все-таки закатал.

Тут девушка кинула взгляд на то место, где должны были быть предполагаемые ножки, покачнулась, выронила шприц и, закатив глаза, рухнула на пол.

- Завтра же уволить, - поморщилась Бронислава Брониславовна.

Вторая девушка была невропатологом, а поэтому ее реакция оказалась несколько другой:

- Мне здесь делать нечего. Коленные рефлексы не проверить, с вытянутыми руками он тоже пройти не сможет. А то, что он с закрытыми глазами достанет указательным пальцем до носа, ему уже вряд ли поможет. - с этими словами она ушла.

Гигант поднял анестезиолога на руки и вынес из смотровой.

- Ладно, положим вас пока в реанимацию. А дальше видно будет. - женщина поднялась, - И ноги ваши поищем. Работа у нас такая.

В реанимации Гаврик провел четыре месяца. Состояние его было прекрасным, он подружился с мед.сестрами, делал им комплементы, сочинял стихи, рассказывал анекдоты. Несколько раз приходил оперуполномоченный из ГУВД, расспрашивал о происшествии, но Гаврик посылал его на три буквы и отвечал, что пока ему не предоставят ноги, он отказывается отвечать на вопросы.

В больнице с Гавриком все смирились. Лекарств ему не давали - не знали, что лечить, еда и питье на него не тратилась, так как органы, отвечающие за переваривание пищи, уплыли в неизвестном направлении вместе с ногами. Даже койка-место у него была особенная - списанная детская кроватка из соседнего Детского сада.

Три раза в неделю в реанимацию приходили преподаватели из института и читали Гаврику лекции, а в декабре он сдал сессию на .

Однажды утром реанимацию посетил седой профессор и, сев на краешек кроватки Гаврика, сообщил:

- Ну что ж, будем выписываться.
- А ноги?
- Да зачем тебе ноги. - отвечал профессор. - Вот сам посуди - были у тебя ноги, и вон - в какую передрягу попал. А не было бы ног, и проблема бы не возникла. Подумаешь! Ноги. Вон, у меня цирроз печени, каждую ночь проклинаю родителей, зачавших меня - такую боль испытываю. А некоторые - те вообще, практически, без мозгов. И живут! А ты - молодой, здоровый парень, умный, институт закончишь - в аспирантуру поступишь. А там - глядишь - в кандидаты наук. Зациклился ты, брат, на ногах. Нельзя зацикливаться. Развития не будет. Знаешь, как сказал Заратустра?

- Знаю, - ответил Гаврик и подумал, что в словах седого профессора есть неоспоримая мудрость, что - Бог с ними , с ногами, что на кой черт они ему сдались, ноги эти: - Выписывайте.

Однажды вечером, лежа на диване своей двухкомнатной квартирки, Гаврик смотрел телевизор и, бездумно нажимая кнопки дистанционного управления, наткнулся на порноканал. В голове что-то лопнуло, на глаза Гаврика навернулись слезы, он опустил глаза на уровень пупа и понял, что ноги действительно в жизни не главное, а главное - совсем другое, и аспирантура тут не при чем. Он снова посмотрел на экран телевизора, вздохнул, почувствовал нестерпимую боль во всем теле, тихонько вскрикнул и умер.