Прощать

- Золотые у вас ручки, Олечка!- восклицала, пятясь к двери и прощаясь, моя пациентка.

- Да! – самодовольно рассматриваю свои руки, намыливая их мылом. – Золотые.…У кого-то серебряные, кого-то мельхиоровые, у кого-то руки-крюки. А у меня….

Вжик! Отмотала кадры из жизни назад.
Вот я решительно отбираю пылесос у своей мачехи. И с большим усердием начинаю уборку. Ну, кто скажет, теперь, что я лентяйка? Крак! Трубка пылесоса, ой! Поломалась, ой!

А вот я закручиваю кран, ну чтоб не капало...

Она,укутавшись в плед,сидела на кровати и смотрела в потолок.

Нужно ли было сейчас о чём-то думать она не знала.
Она просто устала от всех этих мыслей,поглощающих её мозг день ото дня.

Как хорошо было бы вообще ни о чём не думать,не уметь думать и размышлять.

А ещё лучше ничего не чувствовать и не ощущать.Так было бы легче и проще.

Попробывав все виды расслабления и отвлечения от своих мыслей(клубы,друзья,вечеринки,

спиртное и даже медитация),ей ничего не
помогло.Вернее...

Дуло пистолета. И из- за каждого угла. И в каждом серебряная пуля. Но за что? Они всюду и они ненавидят нас всех. Они призваны уничтожать вас. Да, многие из нас жестоки, их миссии убить, разрушить, и объяснить этим уродам с пистолетами, что я не опасна невозможно. Моя миссия несет свет, а не тьму. Воздух, луна, ночь. Ночь не вечна, нужно искать укрытие. Больше всего я люблю дерево над моей же могилой. Могила эта, не древняя еще, все таки влечет меня. Может от того, что жизнь моя оборвалась...

Вечернее солнце играло в лужах на дороге, оно играло с отражением деревьев, с акварельно прозрачным, светлым небом.

- «Какие же вы дети!» – сказала девушка, глядя на лужу, – «Везде найдете место, чтобы подурачиться…»

Ее звонкий чистый голос подхватил ветер и унес куда-то в листву, потом вернулся и шаловливо начал теребить ее волосы.

- «Вот уж весной и поиграть нельзя!» – зашептал он ей на ухо, – «Вы, люди, совершенно напрасно постоянно изображаете взрослых. Все думаете, что это делает...

Каждому нужно оказывать добра столько, сколько, во-первых, сам можешь сделать, а затем еще сколько может принять его тот, кого любишь и кому помогаешь.

Цицерон

Я хотел бы преподнести Вам подарок - этот первый снег. Видите, он даже не тает в моих руках, дожидаясь пока Вы примете его, только верхние снежинки чуть заметно шевелит ветром. Они такие пушистые! И совсем не холодные – дотроньтесь, они словно пух. Знаете же – рвётся подушка, а оттуда клоками валятся перья, большие и маленькие...

Бог наградил меня болезнью, имя которой грипп, на несколько дней. И вот результат я сидела в чате . не вылезая дня три с некоторыми перерывами на еду и такую совершенно не нужную вещь, как сон. Так вот после общения со многими мальчиками – экземплярчиками, к завершению третьего дня я познакомилась с Антоном.

Парень, скажу я вам симпатичный, видный и со вкусом. Но … меня ждало самое подлое разочарование. То, что этому человеку необходимо общение вживую я поняла сразу. Так как перед вопросом...

КАП! КАП! КАП!
Капает! Это из крана на моей кухне.
Я в спальне, уже шестой раз перечитываю одно и то же слово...

Кап! Кап!...так, знаете ли, назойливо!
И главное -не переставая.....кап! кап!
Прямо мне на мозги!...
И у вас наверняка такое было...
Каждое это "кап" как молотком об голову бухает!
Препротивнейшее ощущение..
КАП! КАП!
А стараться не замечать этого звука просто бесполезно.

Он проникает через любые преграды.
Слышится даже сквозь шум и громкую музыку. Подлое капание...

Суди Бог
Лука опять перся, как с гранатой под танк. Какая уж местная язва придумала такое сравнение, но была она все-таки права не в бровь, а в глаз: одень на Луку вместо закопченной грязной «робы» драную солдатскую форму - и наезжай на него кинокамерой на здоровье, никаких актеров не надо!

Улочка сбегала круто под горку, и кривые, колесом, ноги мужика не справлялись со стремительным спуском, все норовили за что-нибудь зацепиться - Лука, пролетев ныром, пропадал во взметнувшемся облаке пыли...

Я стою на дорозі. Мене оточують неймовірно міцні паперові стіни. Я можу їх не помічати, але вони є. Я можу їх підпалити, але вогонь дасть їм нове життя і вони, ніби фенікси понесуть мене у світ думок, мрій і найкращих сподівань.

Вони не є мною, але я є їхньою часткою. Я не знаю, коли стала нею і не знаю, чи зникнуть в майбутньому ці стіни, чи ні. Краще б ні, бо я- їх частка, і мабуть якщо зникнуть вони, зникну разом з ними і я. Я стою на дорозі. Повз мене проходять тисячі людей, тисячі машин...

Настоятель женского монастыря отец Сергий бережно отсчитал триста рубликов Прасковьи Абрамовне и та, вне себя от счастья, побежала тратить нежданное в миру. Сахару, морковки и винца сухого, - шептала она, легко сбегая по крутым ступенькам и ловко увернувшись от растопыренной пятерни монастырского блаженного по кличке Байкал, который опять не словчился ухватить ее за тонкую ножку. И хорошо, что не словчился, быть бы беде. А не его ли она отхаживала, когда тот тонул в ручье на заднем дворе, не в...