Притча боге

Как пишет Абу-Талиб Макки, Моисей, великий пророк, рассказывал, как он смог расширить степень своего понимания от отдельных догадок и предположений до правильной и четкой перспективы.

Моисей был прикован к постели, и хотя различные доктора предлагали ему средства от его болезни, он отказал всем, уповая на Бога.

Однако сам Господь, как говорят, повелел Моисею воспользоваться лекарством, сказав при этом:

"Отвергая лекарства, ты ставишь под сомнение мудрость того, кто наделил их...

Это история о четырех мальчиках-брахманах, которые искали богатства, и потому отправились в Гималаи. "Брахман" означает "преданный Абсолютной Истине, Брахману", но эти брахманы были заинтересованы лишь в приобретении богатства.

Они думали: "Я только что закончил обучение в школе, теперь нам надо приобрести богатство, и тогда мы сможем жениться и зажить счастливой жизнью". Поэтому они отправились к мудрецу, который жил вблизи Гималайских гор. Они спросили его: "Наш дорогой мудрец, мы слышали...

Однажды хасиды спросили своего ребе, Элимелеха из Лизенска, уверен ли он, что ему уготовано место в Грядущем мире.

- Какие могут быть сомнения! - ответил тот, без малейших колебаний.

- А откуда такая уверенность, ребе?

- Умерев в этом мире, мы предстанем пред небесным судом, и божественные судьи станут спрашивать о Торе, авода и мицвос(1). Если ответить на эти вопросы как следует, попадешь в Грядущий мир.

- И ты знаешь эти вопросы, ребе? - спросили ученики.

- Да.
- И знаешь, как...

В поле одиноко восседал на коне воин. Гордый и вели¬чественный - он издали был похож на древнее изваяния. Если бы ни ветер - что трепал длинные черные, как смоль, волосы - па¬дающие волнами на могучие плечи, то его действительно можно было, признать за памятник. Но ни это поражало воображение, а внешний вид всадника. Торс, замурованный в чёрные с шипами доспехи. Плечи и спину покрывал, тоже чёрный, плед с изобра¬жением оскалившего красного дракона. Талию украшал - ис¬кусно отделанный широкий...

- Как добиться единения с Богом?
- Чем упорнее этого добиваешься, тем больше отдаляешься от Него.

- А как преодолеть это расстояние?
- Осознать, что никакого расстояния нет.
- Значит ли это, что Бог и я - одно?

- Не одно. Но и не два.
- Как такое возможно?
- Солнце и его свет, океан и волны, певец и песня - не одно. Но и не два.

Элиза ехала на велике за продуктами. Сзади была прицеплена корзинка, в ней сидел маленький чёрный пёсик, двортерьер по кличке Наша Радость.

До недавних пор Элиза была девушкой очень самонадеянной, и выражалось это в том, что считала она себя самодостаточной. Ей было хорошо. Обычно хорошо.

"И жизнь хороша, и жить хорошо!" - и сказал Маяковский тоже хорошо.

Она выращивала одна своих троих детей, благополучно избавившись до этого от двоих мужей-шизофреников.

Не без потерь, конечно, но...

Мы все очень хотим Счастья,
Но так мало что-либо делаем

Каждый из нас и все мы,
И во всех неудачах и несчастьях
Виним Бога! Сомневаемся в Нём,

А сомневаться нужно в себе самом,
И в каждом из нас.

А главное, - доказывать, что мы достойны
Жизни на этом свете, на этой Земле!

В спичечном коробке жили три мухи. Первая любопытством не страдала и удовлетворенно ползала по коробку. Вторая, время от времени задавалась вопросом - для чего нужны крылья? И, однажды, произнесла задумчиво:

- Мне бы хотелось знать что там - за этими четырьмя стенами... А что если там - другой мир?

- Ты его видела, этот другой мир? - усмехнулась Первая, и Вторая смущенно замолчала.

- А и вправду! - вмешалась Третья, сидя в темноте спичечного коробка, - Что если тот мир гораздо больше и...

Семь тысяч лет минуло с тех пор, как я родился впервые, но до сих пор я видел лишь покорных рабов и закованных в цепи узников.

Я обошел всю землю, был на Востоке и на Западе. Я странствовал в тени Жизни и при ясном свете ее.

Я был свидетелем того, как нации и народы выходили из пещер и воздвигали дворцы. Но до сих пор я видел только спины, согнувшиеся под тяжкой ношей, только руки в оковах да колени, преклоненные перед идолами.

Я шел за человеком от Вавилона до Парижа, от Ниневии до Нью...

Мы сыны горести, а горесть - это тень Божественности, которая не ляжет поблизости от злосердых; мы владетели опечаленных душ, а печаль столь велика, что мелкие души не в силах вместить ее; вы смеетесь, а мы плачем и стенаем, но тот, кто омоется единожды своими слезами, вовеки пребудет чист.

Вы не знаете нас, мы же вас знаем. Вы мчитесь вместе со стремниной реки жизни, не глядя в нашу сторону, мы же, сидя на берегу, видим и слышим вас. Вы не внемлете нашим крикам - ваши уши полнятся шумом дней...