Одном

После того, как захочешь полетать, или побродить вне своего носителя, можешь читать дальше.

Носитель необходимо очистить, слегка.
Убери алкоголь, табак и прочие подобные штуки, не ешь. Выбери время, чтобы у тебя были несколько дней, наедине с самим собой.

Вокруг должно быть тепло, но не жарко, прохладно, но не холодно, так, чтобы можно было лежать обнажённым, комфортно. В принципе можно укрыться одеялом, но вначале оно будет мешать, может вызвать кошмары, будто тебя душит что-то...

В давно минувшие времена по бескрайним морям плавал пиратский корабль. Заплывал он и далеко на север, где на волнах качаются глыбы белого льда, бывал и на востоке, и на западе, и даже на юге, чудом уцелев меж смертоносных рифов и бессчётных атоллов и островков, где жили племена свирепых людоедов.

За свою долгую жизнь этот трёхмачтовый парусник избороздил воды мирового океана и многих внутренних морей вдоль и поперёк.

А сколько лет судну – не знал никто. До того, как его захватили пираты...

***
Прошел месяц, другой и третий. Графоман занимался обычными правками текста, бесконечными сверками со вспомогательной литературой… Работой привычной и по-своему интересной. Потом что-то не заладилось. Он чувствовал, что не ответил на какой-то важный вопрос, прежде всего для себя.

Озарение сняло камень с души. Он понял, его книги – не первопричина несчастий и не катализатор бед обещателей, они – интуитивная подсказка вестника, которую всякий вправе принять или отбросить, не читая! В его...

В одном страшном до жути Заколдованном лесу, где водилась всякая нечисть, жила-была злющая-презлющая, вредная-превредная кикимора. Однажды она познакомилась с одним лешим в надежде делать вместе всякие пакости и мерзости. Но быстро в том разочаровалась. Хоть и писал леший книжки про зло, сам, оказалось, стоящего зла не умел делать и не делал. Кикимора за это быстренько его от себя прогнала.

Но впрочем, наша сказка не о ней, а о маленьком лешонке, который вскорости родился у кикиморы.

Так...

Вечером Дина вместе с Главой и его вездесущим замом по всем вопросом Матвеем Александровичем пошла ужинать в самый крутой Новорожский кабак «У Султана». Внутри все было устлано коврами, а посередине зала, прямо из пола рос огромный разлапистый дуб.

- Этот дуб, между прочим, одна из наших Новорожских достопримечательностей. Сколько ему лет – сейчас точно не скажу, но, вполне возможно, он еще набеги татар помнит, - принялся хвалиться Дине Матвей Александрович, - Раньше у нас здесь площадь была...

Пролог, он же – попытка отделаться лёгким испугом

…и вылетела из того зайца утка, и полетела прочь. Пустил стрелу Иван, да мимо! Никак нельзя было промахнуться! Но он промахнулся. Ёкнуло сердце! Оборвалась душа! Страшно чужим стало всё вокруг. Время остановилось.

Если бы Иван смог подумать, он бы удивился, как бесконечно долго может тянуться мгновение. Оно рассыпалось несметным множеством других мгновений, каждое из которых тут же рождало мириады себе подобных. Всё это распадалось, росло...

В одном городе, а вернее в одном районе этого города жили-были дети, и учились они в одной школе.

Как-то раз… Мне кажется, что это было весной… Да, весной учительница по ботанике дала им домашнее задание: каждому взять по фасолине, завернуть в смоченную водой вату и положить в блюдечко.

Нужно было следить, чтобы вата всегда оставалась влажной, и время от времени поливать ее водой. Тогда через несколько дней фасоль прорастет: появится корешок и маленький росточек…

Да что я вам...

Элиза ехала на велике за продуктами. Сзади была прицеплена корзинка, в ней сидел маленький чёрный пёсик, двортерьер по кличке Наша Радость.

До недавних пор Элиза была девушкой очень самонадеянной, и выражалось это в том, что считала она себя самодостаточной. Ей было хорошо. Обычно хорошо.

"И жизнь хороша, и жить хорошо!" - и сказал Маяковский тоже хорошо.

Она выращивала одна своих троих детей, благополучно избавившись до этого от двоих мужей-шизофреников.

Не без потерь, конечно, но...

2.
ДРБАДОН
1.

Завезла почта Тряню в огромный город, где все шумело, мелькало, сверкало. От всего этого закружилась головушка у бедолаги, со страху, зажмурил глаза, прыгнул куда-то, и понесло его опять в неизвестность. Когда пришел в себя город был уже далеко, решил подождать Тряня конечной станции. А в пути несчастный маленький хоммер пытался молиться. Но видимо от постигших его потрясений все позамыкало в бедной головушке. Он кое-как вспомнил только:

– Огради мя силой честного Твоего...

Должен сознаться, господа, что я пришел сюда лишь по настоятельному приглашению двух дюжих морских пехотинцев, тех самых, что стоят сейчас у меня за спиной. Я бы предпочел не трогаться с места — стоит ли хвататься за соломинку, когда идешь ко дну?

Но раз уж я перед вами, хотя и против воли, я могу с том же самым успехом отвечать на ваши вопросы. Только что толку? Все равно уже ничего не изменишь. Валяйте, спрашивайте.

Что вы сказали, сенатор? Прошу прощения, но вам придется говорить чуть...