Ночной звонок

Роман вспыхнул и тут же погас, не успев толком разгореться. Студент оказался банальным альфонсом, а на этот счет у Нины было твердое правило, еще в детстве внушенное ей матерью: мужчина должен содержать женщину и никогда - наоборот.

Так она и мыкалась в одиночестве: мужчины, зажигавшие искру в ее сердце, не обращали на нее ни малейшего внимания, а те, которым почему-то нравилась она, не вызывали у нее ничего, кроме отвращения. Конечно, такая неудовлетворенность сказывалась на характере молодой женщины. Она становилась все более желчной, раздражительной и саркастичной, обожала глумиться над мужиками и в лицо, и за глаза, чем окончательно закрепила за собой репутацию синего чулка.

Горькие мысли, разбередившие душу и уже почти отступившие, неожиданно были прерваны резким телефонным звонком. Нине приходилось держать телефон на тумбочке рядом с диваном, она никогда не выключала его - по просьбе матери, которой регулярно становилось плохо именно ночью. Нина зажгла настольную лампу, машинально отметила, что на часах - два, и обреченно сняла трубку, приготовившись выслушать очередные материнские причитания.

- Але, Марина? - произнес плывущий мужской голос.
Нина чертыхнулась и, вяло бросив: «Ошиблись», положила трубку. Сон, едва начавший обволакивать сознание, мгновенно улетучился.

Телефон зазвонил снова. Нина пришла в ярость: этот идиот не может по-человечески набрать номер! Несколько секунд она раздумывала, снимать трубку или нет, потом мысль о матери все же заставила ее ответить, правда, чуть более резко и сухо, чем обычно:

- Да.
- Девушка, мне Марина нужна, - раздался тот же пьяный голос.

- Какой вы номер набираете? - строго спросила уже абсолютно бодрая Нина, чтобы привести в чувство ночного «террориста».

Нахал назвал ее номер.
- Здесь таких нет и никогда не было. А вы на часы смотрели?

- Девушка, я умираю, не вешайте трубку.
Поняв, что ночь безнадежно испорчена, Нина из вежливости поинтересовалась, от чего именно умирает незнакомец.

- От меня любимая женщина ушла, - трагическим голосом сообщил дядька.

Взбешенная Нина бросила трубку и отключила телефон. Заснуть удалось только под утро. Весь следующий день она чувствовала себя разбитой, но о ночном эпизоде, как ни странно, вспоминала без раздражения.

Смертельно усталая, она легла спать уже в десять вечера и моментально заснула. От неожиданного звонка Нина вздрогнула и подскочила в постели. «Неужели что-то с мамой?» - заколотилось сердце.

- Девушка, вам что, меня совсем не жалко? - мужик опять был пьяный.

- Чтоб тебе пусто было! - выругалась Нина вслух.
- Девушка, не выключайте телефон, мне правда очень плохо!

Ночь опять была загублена, и Нина, привыкшая рассуждать логически, решила ненавязчиво отбить у психа охоту терроризировать ее ночными телефонными звонками. Профессиональный психолог, она почувствовала себя работницей телефона доверия и нежно спросила:

- Что с вами?
Обрадованный переменой в ее интонации, мужчина почти выкрикнул:

- Понимаете, я очень одинок. Мне надо с кем-нибудь поделиться, иначе я повешусь. Этот телефон мне дала одна симпатичная девушка, мы с ней в поезде вместе ехали. Ее звали Марина...

- Она вас обманула и дала вымышленный номер. У вас что, совсем нет друзей? - вкрадчиво спросила Нина.

- Друзья-то есть, а по душам поговорить не с кем, - грустно вздохнул «террорист». - Тебя как зовут?

«Так, перешел на ты. Значит, контакт с больным установлен», - вспомнила она курс психологии.

- Нина, - честно ответила она. - А вас?
- Меня Павлом. Только говори мне, пожалуйста, «ты».

- Хорошо, на «ты» - так на «ты». Только умоляю, не ночью, - демонстративно зевнула она в трубку. - Очень спать хочется. Слушай, Паша, а почему ты всегда в два часа ночи звонишь? Ты пораньше не можешь?

- Могу, конечно, - парень осекся. - Но, если честно, меня именно в два разбирает. До этого как-то держусь. Извини, я понимаю, что это глупо.

- Позвони мне завтра часов в десять вечера, хорошо? - Нина по-прежнему ощущала себя психотерапевтом. - А сейчас я желаю тебе спокойной ночи.

- До завтра, Ниночка, - послушно ответил Павел и повесил трубку.

На следующий день сотрудники отметили необычную мечтательность психолога фирмы. Всегда ироничная Нина никому не перемывала косточки и была на удивление мягкой и покладистой. Ее мысли и в самом деле витали далеко от коллег: она обдумывала, по какому сценарию должен развиваться сегодняшний телефонный разговор. Как помочь парню заполнить образовавшийся коммуникационный вакуум? Разумеется, дать ему выговориться. А с другой стороны, зачем ей это нужно? Может, все же послать его куда-нибудь подальше? Она боялась себе признаться, что такой отталкивающий поначалу глуховатый голос с легкой хрипотцой казался ей теперь красивым и мужественным.

овно в десять вечера зазвонил телефон. «Надо же, какой дисциплинированный», - подумала Нина и сняла трубку.

- Здравствуй, Ниночка, я весь извелся, пока тебя дождался. - Нина почувствовала себя польщенной.

- Вот видишь, значит, можно разговаривать и в нормальное время, а не только посреди ночи?

- Извини, я был последней свиньей. Как нажрусь, вечно у меня крышу сносит, - виновато проговорил Павел и, секунду помедлив, добавил: - Если никого нет рядом.

- Лучше расскажи о себе, - попросила Нина, чтобы отвлечь собеседника от грустных мыслей.

- О себе? Да ничего интересного. 36 лет, был женат, разведен, есть сынишка Ванька, во второй класс ходит, он с бывшей женой в Саратове остался. Сам-то я пока в Москве застрял, мелким бизнесом занимаюсь. Квартиру здесь снимаю, - его красноречие иссякло, и он запнулся.

Нина решила прийти ему на помощь.
- А любимая женщина почему бросила?
- Если б я знал... Наверное, разлюбила... А может, решила, что я недостаточно богат для нее. Сама знаешь, какие они, нынешние девчонки. Им бабки подавай, а не чувства. Извини, надеюсь, я тебя не обидел?

«Так или иначе, цель достигнута: парень начал изливать душу», - усмехнулась Нина, а вслух произнесла:

- Нет, отчего же. Наверное, все-таки девчонки встречаются разные.

- Надеюсь. Да что ж я все о себе да о себе? - спохватился Павел. - Лучше ты теперь о себе расскажи.

Нина на мгновение замешкалась. Что рассказывать? Правду? А стоит ли? Нет, она еще не была готова к откровениям с первым встречным незнакомцем, а сочинять небылицы ей не хотелось. Скорей всего, этот трогательный в своем прямодушии парень не заслужил того, чтобы ему вешали на уши лапшу.

- Знаешь, давай в другой раз. Мы с тобой уже полчаса болтаем. Мне мама может позвонить, ей вечерами часто плохо становится, и она просит телефон подолгу не занимать.

- Что ж она, по мобильному не может позвонить? - удивился Павел.

- Она у меня старой закваски, мобильники не признает. И вообще ревнивая, не любит, когда я с кем-нибудь долго разговариваю.

- Бывает. Ну ладно, можно я тебе завтра в это же время позвоню?

- Хорошо. Только умоляю, не пей сегодня.
- Обещаю! - бодро отозвался новый знакомый.
Нина с улыбкой повесила трубку. Она была уверена, что за хлопотами наутро и не вспомнит о новом знакомце, однако он не выходил у нее из головы весь следующий день. Она честно пыталась избавиться от наваждения, призвав на помощь всю свою логику, которой так гордилась. Убеждала себя, что он - обыкновенный гастарбайтер и не пара ей, что это будет очередное горькое разочарование. И вообще, сколько можно обжигаться...

Павел звонил ей каждый день в одно и то же время, и они болтали, как старые добрые друзья. У него не слишком успешно шли дела, и он советовался с ней, а она профессионально консультировала его, как вести себя с партнерами. О себе особенно не распространялась, лишь вскользь обрисовав основные жизненные вехи и туманно намекнув на «бальзаковский» возраст и одиночество. Оба, словно сговорившись, намеренно обходили свои внешние данные.

Чем больше она привязывалась к своему виртуальному «телефонному» другу, тем больше ее одновременно и пугала, и будоражила мысль о неизбежном личном знакомстве. Сама она не заводила об этом разговор, нисколько не сомневаясь, что вопрос вот-вот всплывет.

Примерно через неделю Павел с неожиданной робостью в голосе спросил:

- Нинуль, а можно я к тебе приеду?
Давно ожидавшая этого вопроса Нина вдруг смешалась, и ее охватила паника.

- Нет, давай лучше где-нибудь встретимся. Пусть первое свидание произойдет на нейтральной полосе.

- Можно и так. Сходим для начала куда-нибудь, - согласился Павел. - Правда, у меня такое ощущение, что мы знакомы уже тысячу лет.

- Не будем опережать события. Давай встретимся у кинотеатра «Художественный». Завтра, в семь. Устроит?

- Годится!
- Только как же мы узнаем друг друга? - вдруг вспомнила Нина.

- У меня в руках будут желтые тюльпаны. А ты как будешь выглядеть?

Нина замялась.
- Я сама тебя найду.
- Дай мне по крайней мере номер твоего мобильника. - В голосе Павла зазвучала легкая обида.

- Не стоит. Не сердись, имею я право на маленький каприз? - с напускным кокетством проговорила она.

- Ладно-ладно, договорились, - сдался Павел.
Полночи Нина проворочалась в постели. Стоило ей закрыть глаза, как она явственно представляла своего нового друга, пылкого и нежного. Он рисовался ей высоким и светло-русым. С высоким лбом и правильными чертами лица. С тонкой усмешкой, играющей на чувственных губах.

На следующий день она тщательно оделась и подкрасилась, понимая, что непременно возбудит любопытство коллег, привыкших к ее почти полному пренебрежению своим внешним видом.

ез десяти семь она вышла из метро и быстрой независимой походкой обогнула кинотеатр. Боковым зрением она тут же выхватила из толпы переминавшегося с ноги на ногу и нервно курившего низенького мужчину с огромным букетом желтых тюльпанов...

Словно воровка, Нина завернула за ближайшую палатку и, стараясь не привлекать внимания прохожих, попыталась разглядеть черты лица Павла. В том, что это был именно он, она не сомневалась ни минуты. Черты лица были не яркие и не броские. В общем, никакие. Она проклинала себя и не могла сдвинуться с места. Ей захотелось заплакать.

Не глядя по сторонам, Нина устало побрела назад, к станции метро. Дома, призвав на помощь все свое самообладание, она попыталась справиться с царившими в душе смятением и хаосом. Все было тщетно, и ей впервые пришла в голову мысль успокоить нервы алкоголем. Нина полезла за стоявшей в буфете початой бутылкой коньяка.

«Получается, что я самая настоящая плебейка, - корила она себя. - Разве в мужчине главное рост? Мало ли мне встречалось мерзавцев, сложенных как Аполлон?»

Вскоре зазвонил телефон.
- Ниночка, родная, что случилось? Почему ты не пришла? Я проторчал там целый час! - Голос Павла звучал так искренне и так взволнованно, что у Нины комок подступил к горлу.

- Я не смогла, - бесцветно произнесла она, не узнав своего собственного голоса.

- А может... Какой же я осел! Я тебе не понравился! - осенило вдруг Павла. - Да?

- Извини, нет. - Она приняла неожиданное решение. Если бы кто-нибудь сказал ей об этом минуту назад, она подняла бы его на смех. - И знаешь... Приезжай сейчас. Нагорная, 36, квартира 15...

Нина была уже не в силах сдерживать хлынувшие из глаз слезы. Так легко и счастливо она никогда не плакала.

- Лечу! - В трубке призывно загудело.

Екатерина ТУРЧАНИНОВА