Небо ясной ночи

Ночь – темнота и сумрак, где правит черный цвет, и лишь луна и звез-ды желтые или ярко-желтые звезды загораются и мелькают в небесной тишине. Ночь - тишина и звезды. Ночь - шар луны или изогнутый полуме-сяц.

Смотришь на небо и любуешься звездами – маленькие, большие, яр-кие, тусклые, моргающие и подмигивающие. Здесь звездочка появилась. В другом месте исчезла и зажглась новая. А вот падает звезда. Вдруг на не-бе появился метеорит и летит в своем, только ему известном направле-нии. Луна бежит...

Ясный перец - так его звали с детства. Ясный потому что быстрый, как неуловимый Джо, а перец, потому что любил всем говорить правду-матку прямо в лицо. За что частенько получал туда же. Закрадывалось подозрение, что он специально дразнит гусей.

Наверное, характер такой. Вот поэтому его и так и звали. Потом люди привыкли к нему и приняли. Ясный перец был всегда и во всем безотказный, всем помогал, всех утешал, и со всеми, конечно, пил. А как без него выпить. Девушки у него не держались – ветра...

Ночь.
Идет мелкий осенний дождь. Сыро. Зябко. Противно. Б-р-р! Класс!

Это моя пора. Я один.
Я сижу на крыше и смотрю на город. Огни города дрожат, переливаются, отражаясь в мокром асфальте.

Зеркальность дождя и огней пробуждают мою застаревшую шизофрению.

Я сливаюсь с ней как с возлюбленной. Скольжу взглядом над сонным городом.

Парю!
Я знаю, что болен, но я не боюсь. Мне хорошо. Я сижу на самом краю крыши и хи-хи-хи-каю.

Я растворяюсь в дожде.
Люди спят и видят свои глупые...

Небо… Я нигде его так не ощущаю близко, неразрывно от себя – в себе – как лёжа на земле, в травах. В этом состоянии расслабленности, тишины ума, между землею, мною и Небом нет границы – это и есть растворение множественного или отдельного в единстве: в триаде мироздания.

Расширяется сердце и поглощается Небом, одновременно вбирая его в себя, до полного исчезновения в нем, становления им – Небом… единое состояние, пустота – свершение всего во всём и полная свобода.

Да, надо чаще...

Эту историю в разное время рассказали мне незнакомые между собой люди. Поставив точку в конце Ханифкиного повествования, я перечитал и обеспокоился: не всё в ней вяжется и стыкуется. Упущен самый драматичный момент – визит на кладбище бравого прапорщика и пальба из пистолета. Хотел было отложить написанное до лучших времён, но пришла мысль: быть может, после публикации ещё кто-нибудь из участников событий откликнется, объявится и расскажет свою версию той кошмарной ночи иль дополнит уже...

Тишина!
В ночи светит луна!
Струн коснется рука.
Заиграет знакомый до боли мотив. И вырвется на свободу душа! И на небе ночном среди звёзд. Закружится она в страстном танце с луной.

Будет песня играть! И музыка литься рекой! Будет кружиться луна в диком и страстном танце с душой!

И демоны будут ликовать! И рыдать! Наблюдая за полным безумия танцем.

Закончит гитара песню свою. И душа в новь в тело вернётся...

А что получится если попробовать небо на вкус? Мое небо оказалось на вкус льдинкой, отколовшейся от чего-то, некогда бывшего чем-то большим.

Захотелось стоять и смотреть на небо, просто так, никому ничего не обещая. Захотелось проникнуть в него и остаться там и доверить ему все свои тайны. Возникло желание растянуться на облаке, как сонный кот на кресле и сладко досыпать теплые сны. А еще, еще захотелось напиться белых облаков как молока и чтоб вокруг губ остались белые молочные ""усы"".

Кант сказал:
"Звездное небо над нами,и моральный закон внутри нас".

звездное Небо над нами,а мы - в Нём!!!

А Небо...оно такое...большое-большое становится во Мне...И нет меня...

Мысли. Чёртовы мысли! Всё спутано!
Стреляй! Давай, стреляй! Стреляй мне в спину! Это твой последний шанс. Я буду молчать. Правда! Я никому ничего не скажу. И уж тем более Весне.

- Кто ты?
- Ха! Ты ещё и спрашиваешь! Я ничего не скажу тебе! Потому что мне плевать на все твои вопросы и тем более эмоции!

Обрыв. Последний. глоток. воздуха. Последний. взгляд. на солнце. Взгляд вверх. А неба больше нет. Взгляд вниз. Бездна. Она затягивает. Отчаяние.

Ну! Что же ты стоишь?! Стреляй! Давай...

Однажды, глядя из окна на рыночную площадь, Нахман увидел одного из своих последователей, некоего Хайкеля. Тот куда-то спешил. Он окликнул его и пригласил в дом.

- Скажи, Хайкель, - спросил он, - видел ли ты небо сегодня?

- Нет, рабби.
- А улицу, Хайкель, улицу ты видел сегодня утром?
- Да, рабби.
- Расскажи мне, что ты видел.
- Ну: людей: лошадей: телеги: кареты. Торговцев - они размахивают руками. Шумят и бранятся крестьяне. Мужики, бабы бегают взад и вперед: Вот что я видел.

- Эх...