Любовь и Ревность

Курьер, которого звали Ревность, также, но без удивления, сравнил имена:

- Я думаю, у нас один адресат.
- А как тебя зовут? – поинтересовался странствующий Курьер.

- Меня зовут Любовь. Поэтому, я думаю тебе не стоит продолжать поиск адресата. С Любовью спорить бесполезно.

- Неужели там, где нам вручили эти дары, могли так ошибиться? Ведь это означало бы, что один из тех, кто несет свой дар, так и останется скитаться по свету со своей посылкой, зная, что никогда ее не подарит.

- Я могу подарить ее за тебя, если ты мне ее отдашь, - вежливо предложила Ревность, - ведь и правда жаль если Любовь не достанется никому.

- Где-то я это уже слышал.
- Ты, наверное, встречал на своем пути страх одиночества? – догадался Курьер-Ревность. – Или страх за свое будущее? Тех, которые сдавались, и не доносили свой дар до получателя, вручая его тому, кто первым предложит им избавление от собственных страхов.

- Так и есть, - с надеждой на понимание оживился Курьер.

- Но ты пойми, если я передам твой дар твоему получателю, ты осуществишь свое стремление, и миссию Курьера на этой Земле, а он получит то, что ему судилось там, где раздают эти посылки до того, как мы родимся на этой Земле курьерами, с загадочной посылкой в руках.

- Но у меня больше не будет ни посылки, ни надежды на встречу с адресатом, ради которой мы и рождаемся в этом мире. Что же у меня будет? Ты – такой же курьер, и знаешь, что это – единственное, что у нас есть в этом мире, пусть многие из нас и разменивают этот дар на все то, что позволит им справиться с собственными страхами.

- У тебя будет осознание, что твой адресат получит то, для чего ты родился в этом мире. Я – Любовь, и как никто знаю, что Любовь отдает все без остатка.

- Отдает, а не передает... – в смятении подумал Курьер. Но впервые за весь путь, решил все же расстаться со своей бандеролью. Видимо, слова ему показались убедительными. И наконец, - его ведь, тоже звали Любовь. И впервые появилась такая настоящая, уже воплощаемая в жизнь надежда, что пусть не он, так хоть его дар дойдет до адресата, и протянул его курьеру.

Тот стал поспешно удаляться, и когда он уже почти скрылся из поля Зрения, Курьер вдруг, испытал совершенно новое ощущение : он стоял посреди поля, но это поле, и дерево на которое он поднял свой растерянный взгляд, и камень у дороги... Он смотрел на них своими живыми глазами, но больше не проводил границ между ними и собой. Они вдруг стали одинаковы, слились в одно, и – хотя в каждом из них текла какая-то своя жизнь – это больше не была жизнь человека. Его глаза снова обратились в сторону удаляющегося к горизонту курьера, и он, внезапно, увидел себя с двух сторон: взглядом смотрящим туда, вслед, и взглядом, наблюдающим, оттуда, неподвижно стоящего на дороге Курьера. И осознанная Жизнь была только в том, втором, взгляде.

- Так вот почему мое имя (имя отправителя) и имя того, чего-то непонятного, но такого влекущего, что я несу в своей бандероли совпадают! Курьер, приходя в этот мир, несет в своем Даре себя.

А без него я – живой, но неодухотворенный предмет. С ним же – живой и неодухотворенный предмет, который несет в руках свою Душу, чтобы донести до того, кому она предназначена. Выходит, я одухотворенное создание, лишь благодаря дару Любви, и я не могу с ним расстаться.

Курьер, пытаясь догнать Душу, сорвался с места и в несколько мгновений, которые показались вечностью, догнал путника.

- Я сам донесу, - задыхаясь вымолвил он и выхватил из рук другого курьера бандероль. – Или не донесу, но буду точно знать для чего живу.

- Ну и ревнивый, - иронично и почему-то довольно, усмехнулась Ревность. – Ну, и забирай. А как твое имя?

Курьер, ошарашенным взглядом окинувший довольно усмехающегося курьера, ответил:

- Ну ведь, Ревность же.