Лев

23. ДО СМЕРТИ ЗАБАВНАЯ ИГРА

Миновав узкую деревянную лестницу и еще один потайной шкаф, друзья попали в помещение, которое явно было предназначено для отдыха. На круглом резном столике, инкрустированном янтарем и перламутром, рядом с роскошным бронзовым подсвечником, были небрежно разбросаны карты. Стол по соседству хранил на себе следы былой вечеринки: бокалы, пустая бутылка, остатки десерта и косточки от фруктов. По полу были разбросаны кегли и биты. В углу стоял камин, в котором тоже лежали...

Ой, как эти "Газели" (и их "узкопроходные" аналоги побольше) достали! Не так давно вечером влезла в такую узкопроходную "Полугазель-недоПазик", а впереди меня стоит мужик огромный с чемоданом. Оба деловые: и мужик, и чемодан. Слева сзади за этим мужиком я стою. У мужика маска висит на правом ухе, он ее натянуть на левое пытается, но в руке чемодан, на мужике кепка, в общем, нестыковка. Тут чихает мужик со всей дури на тетку, перед ним стоящую, та от мужика сумкой отмахивается, кроет полуматами...

Когда перед тобой длинная, очень длинная грядка, заросшая сорняками, у тебя два пути.

Или обозлиться на весь мир, в лице этой гнусной грядки, сесть на крапиву, чтоб уж во всю пояриться.

Или стать философом, и сказав себе: «И это пойдет!». Начать её проходить, выдирая сорняки с грядки и из души. А что? Руки работают, чего голове то лениться?!
И ведь пройдет же! Сорняки пройдут, в смысле. Ну, если не сейчас, то зимой точно!

Если тебя покусали комары, опять-таки, есть два пути.

Один, злобно...

В одном из роддомов Омска летом 1977 года родился мальчик. Мать ребёнка – двадцатилетняя сибирская татарка по имени Рауфа, отец ребёнка – тридцатилетний сибирский татарин по имени Камиль. Радостные, счастливые родители, забрав ребёнка из роддома, приехали в родную деревню, которая находится примерно в ста километрах от Омска.
Проходит время. Мальчику, чьё имя – Руслан, исполнилось пять лет. Лето 1982 года. Вечером отец Руслана, который вернулся домой с работы, решил заняться чем-нибудь во дворе...

Хутор Мельняковский Дударевского сельсовета Шолоховского района. Образовался в 1870 году Мельниковым. Стали постепенно этот хутор заселять казаки, а так же вырастали дети, создавали свою семью, строили своими силами себе курень… вот так хуторок и разрастался возля речки Песковатки.
Каждому наделяли земельный участок в гектар под собственное подворье, а также наделяли каждую семью пахотными землями и сенокосами, у кого в семье были ребята, им в царское время выделялось больше земли, так как они...

Чем ближе мы приближались к Москве, тем шире становилась дорога, и выше дома вдоль неё. Но это уже после того, как мы проехали Вышний Волочок. Единственное, что мне запомнилось до самой Москвы, так это мост через Волгу. Точнее, его длина, где-то около двадцати метров. Широкую волноводную Волгу я видел только в кино.
Когда мы доехали до кольцевой дороги уже совсем стемнело. Шёл десятый час вечера, и наши родные дома наверняка нервничали. Юра тоже нервничал, но только потому, что я разогнался до...

Первое, что мне бросилось, даже не в глаза, а в уши, - это была звенящая тишина. Не было слышно не только лая собак, но и писка жужжащих насекомых. Водитель заглушил двигатель и выключил свет. Окружающий меня мир погрузился в полную темноту. Если бы не знал, что до Москвы не более, чем полторы сотни километров, то ощущал бы себя потерянным во времени и пространстве. Не успел я насладиться этой мыслью, как мне в лицо ударил свет карманного фонарика. Это водитель обошёл машину и неслышно подошёл...

На капоте «Жигулей» накрыли экспромтом стол. Водочка, закуска, хлеб, соки, - всё поместилось на ровно разложенной газете. Первый тост банкир поднял за то, чтобы мы славно потрудились на строительстве его дачи, а уж он в долгу перед нами не останется. Не пил водку только я. Шофёр объяснил, что они не будут возвращаться в Питер, так как заночуют в соседней деревне, где живут родители банкира. Собственно, поэтому он и строит дачу именно здесь, на своей родине. После того, как всё было выпито и...

И ничего нет странного, странного в том, что я сейчас одна, одна в темном кабинете, ведь есть в этом первый плюс - я не боюсь темноты. Хотя и она относительна, елочная гирлянда да широколастовый луч монитора, песни бардов, творческий бардак на столе.Незаконченный проект гложет душу, словно голодный щенок, но уже любимый, столько выстрадано, выращено! Расточек, старательно пробивающий корни в жизнь, и тянется листочком, что левее, ко мне. Не уж-то нужна? Ему.

Сижу, как трусиха! Есть тот, кто...

Наверное все - таки зря я решила его проводить. Расставания и прощания всегда были крайне тяжелы для меня, а это обещало быть самым тяжелым. Но не удержалась – в последний момент впрыгнула в кроссовки и выскочила за дверь. Нагнала у соседнего дома. Он не сказал ни слова, только качнул головой и двинулся дальше – удивился конечно и обрадовался, только показать это боится. А теперь в упор смотрит на меня своими пронзительно синими глазами от чего сердце то сжимается, то обещает выпрыгнуть из груди...