Хозяйство

Лия Мишкина
Тимтилимчик
на исчезнувшем острове
Рассказ

В разгар лета мы ехали с мамой по пустыне Каракумы в гости к дедушке и бабушке.

От солнца слезились глаза. Стояла невыносимая жара +45 в тени, но никакой тени за окнами не наблюдалось, а от песка явственно струился горячий воздух. Казалось, что было +60, +70, или все +100 градусов, и мы едем ни в поезде, а в раскалённой духовке, и таем как сливочное масло! Иногда, вдали появлялся путник в стеганом халате, меховой шапке, в сапогах...

Лунная серебристая ночь окутывала дрёмой Табыньшу. Избы, вытянувшиеся вдоль берега уснувшего подо льдом озера, глубоко зарылись в снежные сугробы. Мороз крепчал. Тишину изредка прерывал сухой треск плетня и неподвижных тополей, могучими корнями уцепившихся за подмытый водами крутояр. В голубом свете смутно вырисовывались горбатые скирды под белыми покрывалами. Затихли по дворам собаки. Нахолодавшие за день и большие, и малые грелись на полатях, лежанках, кроватях под одеялами, тулупами у жарко...

Поля совсем оголились. Только в глубоких лощинах да оврагах ещё таились от солнца грязно-ноздристые исхудавшие сугробы, но и те с шуршащими вздохами оседали, холодными струями уходили в землю. А земля была чёрная, бухлая, томно грелась под солнцем и нежила тучное своё тело, нахолодавшее под белыми пуховиками зимы. Разноголосо лопотала-бурлюкала вода. Толпами звонких мутных ручейков сбегала она со всех сторон и там, на дне оврага, затевала безудержный бунт, а потом сильная, освобождённая от...

Я шла без цели, а у него была цель. Он попадался мне несколько раз, выныривая то из-за угла дома, то из-за ларьков, или мусорных контейнеров, прежде чем я решила слегка последить за ним, этим бунойволосым рыжим клошаром с седыми висками и бородой. Конечно, он был нечистоплотно одет, в видавших виды кроссовках с чужой ноги, и весь обвешанный пакетами с сомнительными драгоценностями.

Я свернула за ним в переулок, далее мне пришлось подождать пока сей интересный человек вожделенно будет стоять и...

- Та що воно таке деется! Понаприходили, волоцюги, хоч усе ховай з двору до коморы! Хапайте цю хвойду, добродии! – толстая галасливая тетка кричала так, что у Ники закладывало уши.

Она подошла чуть поближе к селянам, стараясь все же не входить в толпу, хотя ей ужасно хотелось посмотреть, из-за чего поднялся такой шум и гам.

Толпа беспокойно колыхалась в узкой улочке, натыкаясь на парканы и шумела все сильнее. Вдруг из центра ее вырвался резкий крик – женский и на странном непривычном языке...

Ника оторвалась от утреннего чтения: на улитовском подворье шум был непривычен и надсаден. Увлекшись, как обычно, книгой, она не слишком давала себе отчет в происходящем вокруг.

Приоткрыв окно, она выглянула наружу, сощурившись на секунду от яркого солнца. По двору сновали какие-то люди в военной форме, водили под уздцы лошадей, громко и жизнерадостно переговаривались и смеялись сытым смехом. Более всего ее поразило присутствие обычно почти невидимого Улита: тот медленно, но споро расшагивал...

Терпкая доля бичеватого приволья

Часть 1

Андрюха мучительно долго оживал. Наконец
окончательно проснувшись сразу пожалел об этом.
Те кто ловил колотун-бабай едва продрав с бодуна
глаза, его поймут. Голова болела, в горле стоял ужасный

“сушняк”, всё тело ныло, как во время простуды. И хотя

на улице стояла ясная весенняя погода, Андрюху это
совершенно не радовало. Скорее огорчало, так как в окно

светило безжалостное, удушливое солнце, от которого

бросало в пот...

Над мохнатым краем леса за Горьким озером поднялась луна. Этой ночью она была безупречно кругла и чиста, Её яркий свет залил округу, а звёзды, устыдившись, отлетели ввысь. Над спящей деревней пронеслась в исступлённой пляске распластанная летучая мышь. Издалека, над озером пронёсся тонкий, жалобный, волной нарастающий звук, словно невиданной величины волк выл на сияющую луну. И вновь установилась жутковатая полуночная тишина.

Не тревожа собак, огородом старой Кутепихи крались две...

Как-то в Рождество гостил Фёдор Агапов в деревушке Соломатово у сестры Татьяны. Встретил там юную жёнку Игната Дергалёва Матрёну, большеглазую, нежноликую, умевшую вести непринуждённый разговор с таким милым хохлацким акцентом, что с того необыкновенного дня и плавилось в сладкой боли потрясённое Фёдорово сердце. Только вечер один был с нею рядом на соседской пирушке и до самой весны помнил её ласкающие взоры, будто искрами осыпающие его душу, помнил её мимолётную улыбку на подвижных припухлых...

Два года жил Фёдор Агапов в Дуванкуле в батраках у знакомого казака, пока того не раскулачили и сослали с семьёй на север. И тут, может быть впервые в жизни, счастье само далось ему в руки. Отчаявшийся, он уже готов был ехать в город, знакомый по суетливому вокзалу и сырой тюрьме, но подвернулась нечаянная работа в Петровке. Устроился приёмщиком молока от Троицкой потребительской кооперации. Досталась ему развалюха с дворовыми постройками, лошадь и сепаратор, а главное – мандат, дававший не...