Я много читал у разных авторов про вампиров, и долгое время считал подобные рассказы фантастикой, но один случай, произошедший со мной, здорово поколебал моё мнение. Сразу оговорюсь, что многое про них придумано ложного. Например, солнечного света они не боятся, так же, как и любого вида огня. Убить их можно не только серебряной пулей, но и обычной, боевой. И осиновый кол совсем не обязателен, как и все виды высшей формы жизни, вампиры погибают при разрушении головного мозга. Но при виде Креста Христова им сразу приходится плохо и они не могут управлять своим телом, так как их начинает корёжить и перекашивать в буквальном смысле этих слова. Но обо всём по порядку.
До высадки на остров N я ничего сверхъестественного ни за кем из нашего экипажа не замечал, но так как моя история началась до нашего прибытия на Филиппины, то я начну с нашего разговора с Командором, состоявшимся в его каюте и проходившем тет-а-тет. Давао – первый крупный филиппинский порт, который встретился нам на пути в Сингапур после пересечения Тихого океана от Панамского канала. В Гаване после разгрузки современного вооружения высшее командование Кубы всучило нам “груз PR”, угрожая политическим скандалом и улещая большой премией по прибытии в Санкт-Петербург. Что именно находилось в трёх небольших,бронированных ящиках для всех осталось загадкой, даже для Командора. После нервной встряски на Панамской таможне наш капитан долго приходил в себя и решил на всякий случай не тащить “груз PR” в Давао и Сингапур, а оставить его на одном из многочисленных островов Филиппинского архипелага под надёжной охраной, а на обратном пути забрать его и доставить в Россию. Все эти моменты он и объяснил мне в приватной беседе за чашечкой кофе.
- Я думаю, что ты, Гольц, меня не подведёшь и поставленную задачу выполнишь, как полагается. Со своей стороны обещаю повышение по службе. Я давно хлопочу о тебе и при каждом удобном случае напоминаю начальству, но на этот раз оно от нас не отвертится, - сказал Костяев.
- А боевые патроны выдадите? – я сразу сообразил, что подобная просьба сродни приказу, и мне хотелось учесть любые нюансы, которые могут возникнуть на острове.
- Конечно, здесь водятся самые настоящие пираты, и поэтому попрошу отнестись к несению службы на полном серьёзе.
- А катер?
- Из составляющих “Блистающего” выдам один, а сверхскоростные лучше не проси.
- Почему, товарищ капитан?
- Мы заберём вас после Сингапура.
- Это сколько же нам куковать придётся?
- Недели 2-3, но продпаёк выдам на месяц. На всякий случай.
- Товарищ капитан, я тоже хочу в Сингапур, - продолжал я набивать себе цену. Командор сразу поскучнел и потупился, задумчиво помешивая кофе ложечкой. Я посмотрел в иллюминатор, мимо которого пролетел альбатрос, и спросил:
- Сколько человек вы мне дадите?
- Думаю, что 10 морячков тебе хватит.
- А из офицеров я буду один? – уточнил я.
- Конечно, - подтвердил капитан корабля, - ты будешь сам господин и все будут подчиняться только тебе. А твоя задача состоит в том, чтобы сохранить секретность своего пребывания на острове и поддерживать порядок.
- Да я тогда возьму 10 старослужащих, на фика мне нужны прецеденты на тему восточных единоборств, - я имел в виду то, что годки часто используют молодых в качестве макивары для отработки ударов и Командор меня отлично понял:
- Имеешь полное право отобрать тех морячков, которым доверяешь, я препятствий чинить не буду.
Вот так я и оказался на необитаемом острове с 10 морячками и “грузом PR” в полной изоляции от внешнего мира. На прощание Командор сказал
- Мы вас заберём раньше срока, так что на питании не экономьте и ешьте от пуза. Ну, ребята, с Богом оставайтесь, - и вскоре “Блистающий” скрылся за горизонтом. Я приказал соорудить нечто вроде ящика и приколотить его к самой высокой пальме. Это стало нашим наблюдательным пунктом, на котором дежурили морячки по 3 часа. Первые 2 дня мы мучились от безделья (на корабле если моряку нечем заняться, то обязательно найдётся офицер, который найдёт ему занятие и поэтому скучно никогда не бывает), но потом мы приспособились к новой курортной жизни: кое-кто навострился бить рыбу острогой (удочек на нашем корабле не оказалось), другие лазали на пальмы с помощью “кошек” или сбивали бананы палками, чем разнообразили наш рацион. Один раз мне удалось подстрелить мелкого оленя. Морячки его освежевали, развели костёр и к вечеру мясо было съедено, а косточки обглоданы. И всё было бы прекрасно, если бы не змеи. Этой нечисти на острове было предостаточно, что бы испортить райскую жизнь 11 молодых ребят. Среди нас не оказалось ни одного человека, разбирающегося в змеиных породах и их повадках, и никто не мог отличить ядовитых от безвредных. Поэтому я с первых же дней отдал приказ о нашем невмешательстве в их частную жизнь, чтобы не провоцировать змей на атаки:
- Увидел змею или услышал её шипение – отойди и не мешай, ты же не знаешь, что у неё на уме, и она не знает о твоих намерениях.
“Груз PR” мы перенесли в заросли пальм и бамбука, и на берегу пресноводного ручья под сторожевой пальмой прикопали. На этом же месте разбили свой лагерь, поставив палатку с рацией, медикаментами, оружием и продпайком. Раз в сутки я выходил на связь с Командором и успокаивал его тем, что никаких ЧП нет, и не предвидится. Я много времени уделял совершенствованию английского языка, а также спаррингу по фул-контактному карате с Вовкой Суворовым. Володя был родом с Барнаула и начал заниматься боевым японским искусством с 10 лет. До нашей встречи на борту “Блистающего” он уже имел 2 дан, поэтому для нас с Михой он оказался находкой и стал нашим преподавателем. Это он научил меня, как правильно выполнять удар ногой в прыжке с разворотом. До этого мы с Михой тренировались по самоучителю М. Оямы без тренера. И для меня было неважно, что Володя занимался стилем Шотокан, а мы с Михой Киокусинкай, нам же экзаменов не сдавать, главное – за себя постоять. Так что времени даром я не терял и к морячкам по пустякам не придирался. Каждый из них был предоставлен самому себе более 20 часов в сутки и можно сказать, что они получили дополнительный отпуск на берегу Тихого океана, о чём сейчас мечтает каждый 15 человек в России. Не верите – посмотрите статистику.
Случай, о котором я хотел рассказать произошёл десятые сутки нашего пребывания на острове N. Благоухала южная лунная ночь. Яркие звёзды были подобны драгоценным камням, да простит меня читатель за это избитое сравнение, но больше их нечему было уподобить. Полная луна светила на убой. Позже я заметил коварный смысл и этого сравнения. Я лежал на берегу острова и мечтал о том, как обнимаю и говорю нежные слова о любви молоденькой медицинской сестрёнке Валентине. К ней многие офицеры и моряки “Блистающего” подбивали клинья, но Валя строила из себя недотрогу и никому не позволяла даже приобнять себя. Может быть, это было из-за того, что она первый раз оказалась в загранке среди незнакомых мужиков на океанских просторах. Миха мне как-то рассказывал, что ему приходилось вступаться за её честь, но он может и приврать, я замечал за ним этот грешок. Лёжа на песочке и слушая рокот Великого Тихого океана легко мечтать о прекрасном и недоступном.
Внезапно в самой гуще пальмовой рощи, там, где был разбит лагерь, раздался треск ломаемых кустов. Я приподнялся на локте, вглядываясь в заросли. Что-то непонятное творилось в том месте, но больше всего я взволновался оттого, что на посту не было часового, поставленного мною около часа назад. Испугавшись, я вскочил на ноги и, натянув брюки, побежал на шум. Серебряный,лунный свет с трудом пробивался сквозь листья пальм, и происходящее виделось в полумраке. Героем оказался Генка Сенцов, часовой, которому я доверил пост. Он яростно нападал на Суворова, тот молча и, главное, плохо отбивал удары Сенцова – если ему удавалось отбить один удар, то тут же пропускал два, и это у очень техничного спортсмена. Отступая от шквальной атаки, Володя спиной ломал мангровый кустарник.
- Стоять! Стоять, я сказал! – заорал я и снял пистолет с предохранителя. Генка оглянулся на меня и его глаза полыхнули голубым огнём. Сначала он сделал шаг ко мне, но что-то (позже я понял, что меня спас нательный крестик) остановило его на половине движения. Сенцов попятился и споткнулся об чьи-то ноги. Суворов быстро пришёл в себя и одним прыжком оказался у Генки на груди. Два раза ударив противника по лицу, Володя перевернул его на живот и, удерживая руку “узлом”, крикнул мне:
- Товарищ старший лейтенант, найдите, чем можно связать его. Только быстрее, а то он вырвется.
Я вытащил из палатки рюкзак, из него моток капроновой верёвки и мы вместе с Вовкой связали Сенцову руки.
- Что случилось? – спросил я, - почему он напал на тебя?
- Я вам, товарищ старший лейтенант, всё попозже объясню, мне в себя прийти надо.
- Ладно, пойдём отсюда, а то ребят разбудим.
- Его тоже надо взять с собой, а то он верёвку порвёт и убежит
- Сенцова в любом случае оставлять одного опасно, - я перевернул морячка на спину. Он оклемался и хищно блестел глазами на нас снизу. Мы с Суворовым подняли его на ноги, и повели к берегу. Генка не сопротивлялся. Володя вошёл в воду смыть кровь.
- Что случилось? Чего вы не поделили? – спросил я у Сенцова. Он присел на песок:
- Это всё интуитивно, я не могу пока объяснить, - сказал Генка и поднял взгляд на луну.
- Ты ещё повой, урод, - засмеялся подошедший к нам Суворов и замахнулся на Сенцова рукой, - у, гад, так и убил бы на месте.
- Ладно, Володь, ты пригляди за ним, а я пока за виски сбегаю. Тебе же надо в норму войти, - потом я повернулся к Генке, - придумай что-нибудь путёвое для своего оправдания. Я не потерплю подобных безобразий, и ждать Командора не буду, он мне передал самые широкие полномочия для наведения порядка.
Я побежал в лагерь. Вытащив из вещмешка пузырь, также бегом отправился на берег. Выбегая из чащи, заметил неладное: Суворов опять отбивался от Сенцова.
- Зачем ты его развязал? – крикнул я. Генка увидел меня и бросился бежать в пальмовый лес. Володя держался за пах и сквозь зубы рычал:
- Стреляйте, товарищ старший лейтенант. Стреляйте же, уйдёт, гад.
- Жив - здоров? – спросил я его, - ну и скажи мне на милость – зачем ты Генку развязал?
Сам тем временем усадил Суворова на песок и сильными ударами кулака по пяткам реанимировал его. Володя пришёл в себя и отдышался.
- Я его не развязывал, он верёвку порвал, - ответил он, - а вы почему не стреляли? Я же вам кричал.
- Никуда он с острова не денется, - заверил я своего друга и, присев, посмотрел на обрывки верёвки – Генка действительно её порвал, - как он сумел? Чертовщина какая-то.
Володя опять умылся в воде, после чего прилёг, запрокинув голову.
- Кто-нибудь может объяснить мне, что произошло? Как такое вообще возможно? И пацаны спят, как убитые, - заметил я. Суворов рассказал следующее: вчера вечером он боролся с Эдиком Матюхиным, а перед поединком забыл снять с шеи крестик, вот цепочка и порвалась. Эдик занимался до армии греко-римской борьбой и был на нашем корабле самым сильным и рослым после Михи Звягинцева. С первого дня появления на борту “Блистающего” Суворова они выясняли свои отношения в честной борьбе на ковре в спортзале. То один одержит верх, то другой – и так больше года. Впрочем, я, как и Миха, в борьбе мог любого из них положить на лопатки – 8 лет занятий самбо никуда не денешь. Ну да ладно, теперь о Генке: Вовка крестик положил в карман брюк и забыл починить. Ночью он долго не мог заснуть, ворочался с боку на бок, и вдруг какое-то оцепенение нашло: не сон, не явь, а промежуточное сумеречное состояние, пальцем пошевелить не может, но всё видит и слышит. Смотрит он, как Геннадий слезает с пальмы и направляется к спящим морячкам. Одному заглянул на грудь, другому и подходит к Володе, а он глаза закрыл и притворился спящим. Сенцов и у Суворова смотрит – есть крестик или нет. Прикосновение холодных пальцев вывело Суворова из ступора, и он вскочил на ноги. Генка бросился в драку, а реакция у нашего каратиста никакая. Видимо, его сковал гипноз голубых глаз.
- Дальше вы подоспели, сами всё видели, - закончил он свой рассказ и сел, скрестив ноги. Я протянул ему виски:
- Пей, полегчает.
- Наоборот, сосуды в голове расширятся, и опять кровь из носа пойдёт, - отказался Володя.
- Это не коньяк, пей смелей, - уговорил я друга и он сделал 2 больших глотка, - Володь, мне вот что непонятно: почему у Генки шарики зашли за ролики? Ведь всё время был спокойным и дисциплинированным.
- Он же вампир, - убеждённо сказал Суворов и сделал ещё несколько глотков, - вы же видели, товарищ старший лейтенант, как его глаза полыхали огнём.
- А ну дай сюда бутылку, ты уже пьян и тебе нельзя больше пить, - пошутил я и протянул руку за виски. Володя глотнул ещё пару раз и без обиды отдал бутылку.
- Какие тут шутки, - серьёзно сказал он и вытащил из кармана крестик, - Генку искать надо, он может и ещё на кого из ребят напасть.
- Конечно, - сказал я, - Сенцова в любом случае нужно на пост вернуть.
- Да почему вы мне не верите? – вскинулся друг, - если мне не верите, то своим глазам поверьте, - он показал на обрывки верёвки.
- Ночью искать не будем. С одной стороны – змеи, с другой – нас всего двое. Он может со спины прыгнуть и шею сломать любому из нас. И пикнуть не успеешь. Пока же пойдём в лагерь и, шут с тобой, я сам встану на пост, а ты попробуй уснуть. По всему видно, что день будет жарким.
* * *
С первым же солнечным лучом я объявил подъём. Моряки лениво потягивались и шли умываться к ручью. Суворов объяснил братве, из-за чего поднялся шорох. Тем временем я нарубил мачете, подаренным мне на Кубе, длинные тросточки из бамбука, потом вытащил из своей палатки “калаши” и роздал морячкам вместе с рожками боевых патрон.
- Палками бьёте по земле, что б змеи вас издалека слышали и с дороги вовремя убирались. Автоматы держите наготове и друг друга из виду не упускайте. Может так оказаться, что Генка Сенцов сам сдастся, тогда ведите его под прицелом ко мне. Без нужды не стреляйте, я хочу с ним разобраться. Ну а теперь – с Богом, - сказал я и полез на сторожевую пальму: не дай Бог, конечно, пираты подойдут к острову, а мы будем не готовы к встрече.
Площадь необитаемого острова более 15 гектаров и я думал, что охота на человека затянется до вечера, но через полчаса после её начала прогремел выстрел. Генку убил тот же герой – Вовка Суворов. Не зря он кроме каратистских тренировок посещал тир, где набивал твёрдость руки и меткость глаза – убил одним выстрелом и наповал. Наше маленькое боевое подразделение быстро собралось около трупа. Я прибежал последним. Морячки стояли, не снимая головных уборов, в основном сделанных из газет, и переговариваясь:
- Теперь понятно, почему Генка никогда не одевал креста.
- Да его от одного взгляда на крестик корёжило. Помнишь, Витёк, как он через шконку от тебя сиганул? Я тогда не понял – чего это он.
- Ага, и воды боялся как чёрт ладана. Когда тёть Люба из ведра выливала и на него попала, он чуть матом на неё не заорал.
- Ну, воды-то Генка боялся, потому что плавать не умел, - сказал Эдик Матюхин и закурил. Увидев меня, морячки расступились и пропустили к телу. Зрелище, которое мне открылось, было отвратительным: кожа на трупе в момент пожелтела и местами собралась, обнажая кости, мышцы и внутренние органы; волосы побелели; в голове была дырка от пули; губы почему-то отсутствовали, а зубы, все без исключения, были как у хищников – длинные и острые клыки. На груди трупа лежал Вовкин нательный крестик, который и обнажил сущность вампира.
- Что делать будем, товарищ старший капитан? – спросил Матюхин.
- Похоронить бы надо, - предложил я, чем вызвал взрыв негодования:
- Да вы что? Так нельзя! Он же в земле оживёт!
- А что вы предлагаете? Только осина здесь не растёт, - напомнил я. Морячки смущённо замолчали. Суворов подошёл ко мне и тихим голосом попросил:
- Товарищ старший лейтенант, отойдёмте на минутку, разговор имеется.
Мы с ним отошли к берегу и присели на корточки.
- Братишки сами разберутся, что нужно сделать, - сказал Володя, - теперь-то вы мне верите?
- Теперь верю, что дальше?
- Не жалеете о том, что случилось?
- Могло быть хуже, - согласился я.
- Товарищ старший лейтенант, я от лица нашей команды прошу у вас разрешения на алкогольные напитки. Всё-таки встреча с вампиром – слишком сильное потрясение для нервной системы. Мы потом по 4 часа будем дежурить и вы ничего не потеряете, а авторитет повысится.
Я давно уже замечал алкогольный запашок от того или иного морячка, поэтому специально следил, чтобы часовой на вахте не был выпивши, и в этот момент понял неизбежность всеобщей попойки.
- А у вас свой есть или на мой офицерский НЗ заритесь?
- Есть, - улыбнулся Вовка, - но если угостите, то не откажемся.
- Разрешу, если ответишь на мои вопросы.
- Давайте, - в предвкушении пирушки весело сказал Суворов.
- Ты раньше за Сенцовым ничего подозрительного не замечал? Вы же с ним одного призыва, насколько я помню.
- Нет, никто ничего за ним не замечал. У нас в кубрике секретов нет, мы всё друг про друга знаем. Если б что и случилось, я бы обязательно знал.
- Как же тогда так получилось?
- А кто сказал, что он и раньше был вампиром? Смотрите: в Гавану заходили, потом в Панаме были, потом в Гонолулу. К тому же у нас на борту были пассажиры. Помните, как миллионерка-блондинка в первый день вся понурая была, а на следующий день весёлая и оживлённая бегала по кораблю и всем жару поддавала. Одно могу сказать точно – носил бы Генка крест, такая херня с ним не приключилась бы.
- Да, но ни у её мужа, ни у слуги-китайца не было следов от укусов на шее.
- А два других трупа волной смыло? – усмехнулся Вовка.
- Я на всякий случай на “Блистающем” в журнале посмотрю, в каком порту Сенцов выходил в город. А если что, то у меня есть визитка Апратора, - задумчиво пробормотал я, потом спохватился, - а как вы спиртное пронесли с корабля? Я же сам следил за вами.
- А это большой секрет нашей маленькой, но боевой компании.
- Володь, - спросил я напоследок, - а у тебя рука не дрогнула, когда ты стрелял?
- Нет, я знал, что он – вампир, - жёстко ответил Суворов, - теперь всё?
- Всё, - сказал я, поднимаясь на ноги, - Даю добро на пирушку.
- Мы вас не подведём и ничего компрометирующего никому не расскажем. Вы только после обеда Командору скажите, что Сенцов ушёл купаться и не вернулся, - он отправился к морячкам с криком, - братва! Старлей дал добро! О-го-го!
Труп мы сожгли, облив бензином с катера, а останки схоронили посреди острова N. Вовка Суворов бросил на него свой крестик и никакая нечисть нас больше не тревожила. По сравнению с этим приключением высадка узкоглазых пиратов нам показалась сущей ерундой. Мы сидели в кустах с автоматами в руках и наблюдали, как они набрали пресной воды из ручья и отчалили по своим флибустьерским делам. Через неделю нас забрал “Блистающий”, но ни я, ни ребята даже по пьянке ни разу не обмолвился о том, что в действительности произошло на острове N. Все твердили одно – ушёл купаться и не вернулся. Я даже Михе ничего не рассказал, всё равно не поверит, зачем же мне было портить свой авторитет честного офицера среди начальства и друзей?
До высадки на остров N я ничего сверхъестественного ни за кем из нашего экипажа не замечал, но так как моя история началась до нашего прибытия на Филиппины, то я начну с нашего разговора с Командором, состоявшимся в его каюте и проходившем тет-а-тет. Давао – первый крупный филиппинский порт, который встретился нам на пути в Сингапур после пересечения Тихого океана от Панамского канала. В Гаване после разгрузки современного вооружения высшее командование Кубы всучило нам “груз PR”, угрожая политическим скандалом и улещая большой премией по прибытии в Санкт-Петербург. Что именно находилось в трёх небольших,бронированных ящиках для всех осталось загадкой, даже для Командора. После нервной встряски на Панамской таможне наш капитан долго приходил в себя и решил на всякий случай не тащить “груз PR” в Давао и Сингапур, а оставить его на одном из многочисленных островов Филиппинского архипелага под надёжной охраной, а на обратном пути забрать его и доставить в Россию. Все эти моменты он и объяснил мне в приватной беседе за чашечкой кофе.
- Я думаю, что ты, Гольц, меня не подведёшь и поставленную задачу выполнишь, как полагается. Со своей стороны обещаю повышение по службе. Я давно хлопочу о тебе и при каждом удобном случае напоминаю начальству, но на этот раз оно от нас не отвертится, - сказал Костяев.
- А боевые патроны выдадите? – я сразу сообразил, что подобная просьба сродни приказу, и мне хотелось учесть любые нюансы, которые могут возникнуть на острове.
- Конечно, здесь водятся самые настоящие пираты, и поэтому попрошу отнестись к несению службы на полном серьёзе.
- А катер?
- Из составляющих “Блистающего” выдам один, а сверхскоростные лучше не проси.
- Почему, товарищ капитан?
- Мы заберём вас после Сингапура.
- Это сколько же нам куковать придётся?
- Недели 2-3, но продпаёк выдам на месяц. На всякий случай.
- Товарищ капитан, я тоже хочу в Сингапур, - продолжал я набивать себе цену. Командор сразу поскучнел и потупился, задумчиво помешивая кофе ложечкой. Я посмотрел в иллюминатор, мимо которого пролетел альбатрос, и спросил:
- Сколько человек вы мне дадите?
- Думаю, что 10 морячков тебе хватит.
- А из офицеров я буду один? – уточнил я.
- Конечно, - подтвердил капитан корабля, - ты будешь сам господин и все будут подчиняться только тебе. А твоя задача состоит в том, чтобы сохранить секретность своего пребывания на острове и поддерживать порядок.
- Да я тогда возьму 10 старослужащих, на фика мне нужны прецеденты на тему восточных единоборств, - я имел в виду то, что годки часто используют молодых в качестве макивары для отработки ударов и Командор меня отлично понял:
- Имеешь полное право отобрать тех морячков, которым доверяешь, я препятствий чинить не буду.
Вот так я и оказался на необитаемом острове с 10 морячками и “грузом PR” в полной изоляции от внешнего мира. На прощание Командор сказал
- Мы вас заберём раньше срока, так что на питании не экономьте и ешьте от пуза. Ну, ребята, с Богом оставайтесь, - и вскоре “Блистающий” скрылся за горизонтом. Я приказал соорудить нечто вроде ящика и приколотить его к самой высокой пальме. Это стало нашим наблюдательным пунктом, на котором дежурили морячки по 3 часа. Первые 2 дня мы мучились от безделья (на корабле если моряку нечем заняться, то обязательно найдётся офицер, который найдёт ему занятие и поэтому скучно никогда не бывает), но потом мы приспособились к новой курортной жизни: кое-кто навострился бить рыбу острогой (удочек на нашем корабле не оказалось), другие лазали на пальмы с помощью “кошек” или сбивали бананы палками, чем разнообразили наш рацион. Один раз мне удалось подстрелить мелкого оленя. Морячки его освежевали, развели костёр и к вечеру мясо было съедено, а косточки обглоданы. И всё было бы прекрасно, если бы не змеи. Этой нечисти на острове было предостаточно, что бы испортить райскую жизнь 11 молодых ребят. Среди нас не оказалось ни одного человека, разбирающегося в змеиных породах и их повадках, и никто не мог отличить ядовитых от безвредных. Поэтому я с первых же дней отдал приказ о нашем невмешательстве в их частную жизнь, чтобы не провоцировать змей на атаки:
- Увидел змею или услышал её шипение – отойди и не мешай, ты же не знаешь, что у неё на уме, и она не знает о твоих намерениях.
“Груз PR” мы перенесли в заросли пальм и бамбука, и на берегу пресноводного ручья под сторожевой пальмой прикопали. На этом же месте разбили свой лагерь, поставив палатку с рацией, медикаментами, оружием и продпайком. Раз в сутки я выходил на связь с Командором и успокаивал его тем, что никаких ЧП нет, и не предвидится. Я много времени уделял совершенствованию английского языка, а также спаррингу по фул-контактному карате с Вовкой Суворовым. Володя был родом с Барнаула и начал заниматься боевым японским искусством с 10 лет. До нашей встречи на борту “Блистающего” он уже имел 2 дан, поэтому для нас с Михой он оказался находкой и стал нашим преподавателем. Это он научил меня, как правильно выполнять удар ногой в прыжке с разворотом. До этого мы с Михой тренировались по самоучителю М. Оямы без тренера. И для меня было неважно, что Володя занимался стилем Шотокан, а мы с Михой Киокусинкай, нам же экзаменов не сдавать, главное – за себя постоять. Так что времени даром я не терял и к морячкам по пустякам не придирался. Каждый из них был предоставлен самому себе более 20 часов в сутки и можно сказать, что они получили дополнительный отпуск на берегу Тихого океана, о чём сейчас мечтает каждый 15 человек в России. Не верите – посмотрите статистику.
Случай, о котором я хотел рассказать произошёл десятые сутки нашего пребывания на острове N. Благоухала южная лунная ночь. Яркие звёзды были подобны драгоценным камням, да простит меня читатель за это избитое сравнение, но больше их нечему было уподобить. Полная луна светила на убой. Позже я заметил коварный смысл и этого сравнения. Я лежал на берегу острова и мечтал о том, как обнимаю и говорю нежные слова о любви молоденькой медицинской сестрёнке Валентине. К ней многие офицеры и моряки “Блистающего” подбивали клинья, но Валя строила из себя недотрогу и никому не позволяла даже приобнять себя. Может быть, это было из-за того, что она первый раз оказалась в загранке среди незнакомых мужиков на океанских просторах. Миха мне как-то рассказывал, что ему приходилось вступаться за её честь, но он может и приврать, я замечал за ним этот грешок. Лёжа на песочке и слушая рокот Великого Тихого океана легко мечтать о прекрасном и недоступном.
Внезапно в самой гуще пальмовой рощи, там, где был разбит лагерь, раздался треск ломаемых кустов. Я приподнялся на локте, вглядываясь в заросли. Что-то непонятное творилось в том месте, но больше всего я взволновался оттого, что на посту не было часового, поставленного мною около часа назад. Испугавшись, я вскочил на ноги и, натянув брюки, побежал на шум. Серебряный,лунный свет с трудом пробивался сквозь листья пальм, и происходящее виделось в полумраке. Героем оказался Генка Сенцов, часовой, которому я доверил пост. Он яростно нападал на Суворова, тот молча и, главное, плохо отбивал удары Сенцова – если ему удавалось отбить один удар, то тут же пропускал два, и это у очень техничного спортсмена. Отступая от шквальной атаки, Володя спиной ломал мангровый кустарник.
- Стоять! Стоять, я сказал! – заорал я и снял пистолет с предохранителя. Генка оглянулся на меня и его глаза полыхнули голубым огнём. Сначала он сделал шаг ко мне, но что-то (позже я понял, что меня спас нательный крестик) остановило его на половине движения. Сенцов попятился и споткнулся об чьи-то ноги. Суворов быстро пришёл в себя и одним прыжком оказался у Генки на груди. Два раза ударив противника по лицу, Володя перевернул его на живот и, удерживая руку “узлом”, крикнул мне:
- Товарищ старший лейтенант, найдите, чем можно связать его. Только быстрее, а то он вырвется.
Я вытащил из палатки рюкзак, из него моток капроновой верёвки и мы вместе с Вовкой связали Сенцову руки.
- Что случилось? – спросил я, - почему он напал на тебя?
- Я вам, товарищ старший лейтенант, всё попозже объясню, мне в себя прийти надо.
- Ладно, пойдём отсюда, а то ребят разбудим.
- Его тоже надо взять с собой, а то он верёвку порвёт и убежит
- Сенцова в любом случае оставлять одного опасно, - я перевернул морячка на спину. Он оклемался и хищно блестел глазами на нас снизу. Мы с Суворовым подняли его на ноги, и повели к берегу. Генка не сопротивлялся. Володя вошёл в воду смыть кровь.
- Что случилось? Чего вы не поделили? – спросил я у Сенцова. Он присел на песок:
- Это всё интуитивно, я не могу пока объяснить, - сказал Генка и поднял взгляд на луну.
- Ты ещё повой, урод, - засмеялся подошедший к нам Суворов и замахнулся на Сенцова рукой, - у, гад, так и убил бы на месте.
- Ладно, Володь, ты пригляди за ним, а я пока за виски сбегаю. Тебе же надо в норму войти, - потом я повернулся к Генке, - придумай что-нибудь путёвое для своего оправдания. Я не потерплю подобных безобразий, и ждать Командора не буду, он мне передал самые широкие полномочия для наведения порядка.
Я побежал в лагерь. Вытащив из вещмешка пузырь, также бегом отправился на берег. Выбегая из чащи, заметил неладное: Суворов опять отбивался от Сенцова.
- Зачем ты его развязал? – крикнул я. Генка увидел меня и бросился бежать в пальмовый лес. Володя держался за пах и сквозь зубы рычал:
- Стреляйте, товарищ старший лейтенант. Стреляйте же, уйдёт, гад.
- Жив - здоров? – спросил я его, - ну и скажи мне на милость – зачем ты Генку развязал?
Сам тем временем усадил Суворова на песок и сильными ударами кулака по пяткам реанимировал его. Володя пришёл в себя и отдышался.
- Я его не развязывал, он верёвку порвал, - ответил он, - а вы почему не стреляли? Я же вам кричал.
- Никуда он с острова не денется, - заверил я своего друга и, присев, посмотрел на обрывки верёвки – Генка действительно её порвал, - как он сумел? Чертовщина какая-то.
Володя опять умылся в воде, после чего прилёг, запрокинув голову.
- Кто-нибудь может объяснить мне, что произошло? Как такое вообще возможно? И пацаны спят, как убитые, - заметил я. Суворов рассказал следующее: вчера вечером он боролся с Эдиком Матюхиным, а перед поединком забыл снять с шеи крестик, вот цепочка и порвалась. Эдик занимался до армии греко-римской борьбой и был на нашем корабле самым сильным и рослым после Михи Звягинцева. С первого дня появления на борту “Блистающего” Суворова они выясняли свои отношения в честной борьбе на ковре в спортзале. То один одержит верх, то другой – и так больше года. Впрочем, я, как и Миха, в борьбе мог любого из них положить на лопатки – 8 лет занятий самбо никуда не денешь. Ну да ладно, теперь о Генке: Вовка крестик положил в карман брюк и забыл починить. Ночью он долго не мог заснуть, ворочался с боку на бок, и вдруг какое-то оцепенение нашло: не сон, не явь, а промежуточное сумеречное состояние, пальцем пошевелить не может, но всё видит и слышит. Смотрит он, как Геннадий слезает с пальмы и направляется к спящим морячкам. Одному заглянул на грудь, другому и подходит к Володе, а он глаза закрыл и притворился спящим. Сенцов и у Суворова смотрит – есть крестик или нет. Прикосновение холодных пальцев вывело Суворова из ступора, и он вскочил на ноги. Генка бросился в драку, а реакция у нашего каратиста никакая. Видимо, его сковал гипноз голубых глаз.
- Дальше вы подоспели, сами всё видели, - закончил он свой рассказ и сел, скрестив ноги. Я протянул ему виски:
- Пей, полегчает.
- Наоборот, сосуды в голове расширятся, и опять кровь из носа пойдёт, - отказался Володя.
- Это не коньяк, пей смелей, - уговорил я друга и он сделал 2 больших глотка, - Володь, мне вот что непонятно: почему у Генки шарики зашли за ролики? Ведь всё время был спокойным и дисциплинированным.
- Он же вампир, - убеждённо сказал Суворов и сделал ещё несколько глотков, - вы же видели, товарищ старший лейтенант, как его глаза полыхали огнём.
- А ну дай сюда бутылку, ты уже пьян и тебе нельзя больше пить, - пошутил я и протянул руку за виски. Володя глотнул ещё пару раз и без обиды отдал бутылку.
- Какие тут шутки, - серьёзно сказал он и вытащил из кармана крестик, - Генку искать надо, он может и ещё на кого из ребят напасть.
- Конечно, - сказал я, - Сенцова в любом случае нужно на пост вернуть.
- Да почему вы мне не верите? – вскинулся друг, - если мне не верите, то своим глазам поверьте, - он показал на обрывки верёвки.
- Ночью искать не будем. С одной стороны – змеи, с другой – нас всего двое. Он может со спины прыгнуть и шею сломать любому из нас. И пикнуть не успеешь. Пока же пойдём в лагерь и, шут с тобой, я сам встану на пост, а ты попробуй уснуть. По всему видно, что день будет жарким.
* * *
С первым же солнечным лучом я объявил подъём. Моряки лениво потягивались и шли умываться к ручью. Суворов объяснил братве, из-за чего поднялся шорох. Тем временем я нарубил мачете, подаренным мне на Кубе, длинные тросточки из бамбука, потом вытащил из своей палатки “калаши” и роздал морячкам вместе с рожками боевых патрон.
- Палками бьёте по земле, что б змеи вас издалека слышали и с дороги вовремя убирались. Автоматы держите наготове и друг друга из виду не упускайте. Может так оказаться, что Генка Сенцов сам сдастся, тогда ведите его под прицелом ко мне. Без нужды не стреляйте, я хочу с ним разобраться. Ну а теперь – с Богом, - сказал я и полез на сторожевую пальму: не дай Бог, конечно, пираты подойдут к острову, а мы будем не готовы к встрече.
Площадь необитаемого острова более 15 гектаров и я думал, что охота на человека затянется до вечера, но через полчаса после её начала прогремел выстрел. Генку убил тот же герой – Вовка Суворов. Не зря он кроме каратистских тренировок посещал тир, где набивал твёрдость руки и меткость глаза – убил одним выстрелом и наповал. Наше маленькое боевое подразделение быстро собралось около трупа. Я прибежал последним. Морячки стояли, не снимая головных уборов, в основном сделанных из газет, и переговариваясь:
- Теперь понятно, почему Генка никогда не одевал креста.
- Да его от одного взгляда на крестик корёжило. Помнишь, Витёк, как он через шконку от тебя сиганул? Я тогда не понял – чего это он.
- Ага, и воды боялся как чёрт ладана. Когда тёть Люба из ведра выливала и на него попала, он чуть матом на неё не заорал.
- Ну, воды-то Генка боялся, потому что плавать не умел, - сказал Эдик Матюхин и закурил. Увидев меня, морячки расступились и пропустили к телу. Зрелище, которое мне открылось, было отвратительным: кожа на трупе в момент пожелтела и местами собралась, обнажая кости, мышцы и внутренние органы; волосы побелели; в голове была дырка от пули; губы почему-то отсутствовали, а зубы, все без исключения, были как у хищников – длинные и острые клыки. На груди трупа лежал Вовкин нательный крестик, который и обнажил сущность вампира.
- Что делать будем, товарищ старший капитан? – спросил Матюхин.
- Похоронить бы надо, - предложил я, чем вызвал взрыв негодования:
- Да вы что? Так нельзя! Он же в земле оживёт!
- А что вы предлагаете? Только осина здесь не растёт, - напомнил я. Морячки смущённо замолчали. Суворов подошёл ко мне и тихим голосом попросил:
- Товарищ старший лейтенант, отойдёмте на минутку, разговор имеется.
Мы с ним отошли к берегу и присели на корточки.
- Братишки сами разберутся, что нужно сделать, - сказал Володя, - теперь-то вы мне верите?
- Теперь верю, что дальше?
- Не жалеете о том, что случилось?
- Могло быть хуже, - согласился я.
- Товарищ старший лейтенант, я от лица нашей команды прошу у вас разрешения на алкогольные напитки. Всё-таки встреча с вампиром – слишком сильное потрясение для нервной системы. Мы потом по 4 часа будем дежурить и вы ничего не потеряете, а авторитет повысится.
Я давно уже замечал алкогольный запашок от того или иного морячка, поэтому специально следил, чтобы часовой на вахте не был выпивши, и в этот момент понял неизбежность всеобщей попойки.
- А у вас свой есть или на мой офицерский НЗ заритесь?
- Есть, - улыбнулся Вовка, - но если угостите, то не откажемся.
- Разрешу, если ответишь на мои вопросы.
- Давайте, - в предвкушении пирушки весело сказал Суворов.
- Ты раньше за Сенцовым ничего подозрительного не замечал? Вы же с ним одного призыва, насколько я помню.
- Нет, никто ничего за ним не замечал. У нас в кубрике секретов нет, мы всё друг про друга знаем. Если б что и случилось, я бы обязательно знал.
- Как же тогда так получилось?
- А кто сказал, что он и раньше был вампиром? Смотрите: в Гавану заходили, потом в Панаме были, потом в Гонолулу. К тому же у нас на борту были пассажиры. Помните, как миллионерка-блондинка в первый день вся понурая была, а на следующий день весёлая и оживлённая бегала по кораблю и всем жару поддавала. Одно могу сказать точно – носил бы Генка крест, такая херня с ним не приключилась бы.
- Да, но ни у её мужа, ни у слуги-китайца не было следов от укусов на шее.
- А два других трупа волной смыло? – усмехнулся Вовка.
- Я на всякий случай на “Блистающем” в журнале посмотрю, в каком порту Сенцов выходил в город. А если что, то у меня есть визитка Апратора, - задумчиво пробормотал я, потом спохватился, - а как вы спиртное пронесли с корабля? Я же сам следил за вами.
- А это большой секрет нашей маленькой, но боевой компании.
- Володь, - спросил я напоследок, - а у тебя рука не дрогнула, когда ты стрелял?
- Нет, я знал, что он – вампир, - жёстко ответил Суворов, - теперь всё?
- Всё, - сказал я, поднимаясь на ноги, - Даю добро на пирушку.
- Мы вас не подведём и ничего компрометирующего никому не расскажем. Вы только после обеда Командору скажите, что Сенцов ушёл купаться и не вернулся, - он отправился к морячкам с криком, - братва! Старлей дал добро! О-го-го!
Труп мы сожгли, облив бензином с катера, а останки схоронили посреди острова N. Вовка Суворов бросил на него свой крестик и никакая нечисть нас больше не тревожила. По сравнению с этим приключением высадка узкоглазых пиратов нам показалась сущей ерундой. Мы сидели в кустах с автоматами в руках и наблюдали, как они набрали пресной воды из ручья и отчалили по своим флибустьерским делам. Через неделю нас забрал “Блистающий”, но ни я, ни ребята даже по пьянке ни разу не обмолвился о том, что в действительности произошло на острове N. Все твердили одно – ушёл купаться и не вернулся. Я даже Михе ничего не рассказал, всё равно не поверит, зачем же мне было портить свой авторитет честного офицера среди начальства и друзей?
Обсуждения Глава 5: Генка Сенцов